Ткань Ишанкара - Тори Бергер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сто лет Ишанкар был без вампирья? – поразился Макс. – И как нас не вынесли еще…
– У нас всегда были хорошие Трейсеры, – неохотно признал Морис. – Мы спрятаны так, что сам Господь Бог не найдет. Так и выжили. Хотя в этот период Ишанкар был сильно ослаблен, исследования по рекреации и репликации почти не велись, многие наши в битвах не выживали из-за того, что один Некромант не в состоянии был залатать и вернуть всех смертельно раненых. Боевых магов много потеряли, а от Шайорэ так вообще одно название осталось. А еще этот период с эпохой Зулейхи частично совпал… Ишанкар был на грани исчезновения, так что второго раза допустить нельзя.
– М-да-а… – протянул Макс. – А я и не знал подробностей…
– А в каком месте сэр ’т Хоофт смог бы солгать, не понимаю? – вновь спросила Тайра.
– А вот он тоже с мертвыми поговорил, а они все на меня указывают в один голос, и Йен знает, что они правы. Он смог бы изменить их показания. Заставить их сказать, что их заставили меня оговорить.
– И каким же образом?
– Не знаю, – честно сказал Морис. – Но он бы смог. Пригрозил бы отсутствием посмертия, например, это некромантам под силу. И никто бы ничего не доказал, ни один другой некрос не может сравниться с Йеном в мастерстве. Я вышел бы на свободу, но все бы знали, что больше ’т Хоофту верить нельзя. А, следовательно, твоя жизнь, как жизнь его Ученицы, усложнилась бы еще в сотню раз, а она у тебя и без того вырисовывается не самая безоблачная.
Тайра закусила губу и уставилась в пол.
– Так что, Кхасси, ты – моя последняя надежда. И единственная надежда Ишанкара. Докажи, что ты достойна зваться Ученицей сэра Йена хет Хоофта.
Тайра вздохнула и не ответила.
– Ладно, Морис, раздевайся давай, – Макс толкнул его в бок, от чего Гиварш снова заскрипел зубами. – Я твой пирсинг осмотрю.
– И ты туда же с пирсингом, – пробурчал Морис и снял рубашку.
Тайра посмотрела на три черно-красные, сочащиеся влагой, дыры в его торсе, но даже они не портили красоты его тела. Тайра покраснела и отвернулась. Гиварш, заметив ее смущение, довольно ухмыльнулся.
– Давай-ка ты обращайся в нежить, – предложил Макс. – А то так ничего понять нельзя. Да и регенерация лишней не будет.
– Как он обернется? – не поворачиваясь, спросила Тайра. – Тут магия заблокирована.
– А это у них, у нежити, не магия, а видовая особенность. Короче, это не блокируется, – пояснил Макс. – Можешь посмотреть, какой наш Морис красавец.
– Он же без одежды, – попыталась возразить Тайра.
– Он в вампирском обличье, а в этом случае с половыми признаками все в порядке.
– У меня и в человеческом облике с половыми признаками все в порядке, – огрызнулся Гиварш, и Тайра заметила, что голос его стал ниже и глубже. – Не переживай, Кхасси, разврата не будет. В оборот встроена управляемая трансформация. Все, что тебе видеть не надо, скрыто. Можешь смотреть, а то когда еще случай представится.
Тайра медленно обернулась и замерла в восхищении. Это было страшно и красиво одновременно. Гиварш стал на три головы выше, и теперь буквально доминировал в окружающем тесном пространстве. Его мышцы стали рельефными, как у культуристов на фотографиях в журналах Хидамари. Кожа его была абсолютно черной и слегка поблескивала в неярком свете настенных факелов. Морис развернул крылья, наслаждаясь произведенным эффектом, и Тайра увидела, что по краям они словно обшиты серебряной тесьмой. Кости каркаса крыльев оканчивались стальными посеребренными лезвиями, и его длинные когти сверкали нанесенным на них серебром. Тайра медленно продвигалась взглядом по его телу, пока не остановилась на глазах. Радужки его глаз были ярко красного цвета, посреди них, завораживающие и абсолютно черные, поблескивали вертикальные зрачки. Морис дождался, пока Тайра скажет «вау», и довольно улыбнулся, демонстрируя белоснежные клыки, которые тоже значительно увеличились.
– Страшно? – спросил Гиварш.
– Да, – призналась Тайра. – И очень красиво.
– Я старался. Для тебя, – и он обольстительно улыбнулся.
– А почему цвет черный?
– Цвета Ишанкара. Черный и серебро. Мы ведь Дом Ишанкара.
– А другие вампиры тоже цветные?
– Кто как. В основном, нет. Это сложная магия. Такая трансформация должна быть в крови. Это нарабатывается веками. Наши все черные с серебром.
– А голубые вампиры бывают? – спросил Макс.
– Бывают, мой сладкий, – Гиварш скосил глаза в сторону Макса, старательно обрабатывающего его ладонь, и демонстративно оскалился в улыбке. – Мы бисексуальны.
Тайра прикрыла рот рукой и беззвучно засмеялась.
– Смеешься как Йен, – вслух заметил Морис. – Вы очень похожи в некоторых вещах, жестах… Аж жутко становится. Будто ты – это он, только девчонка.
– А почему у тебя на груди моя альфа? – Тайра указала на серебряную татуировку в виде каллиграфически выписанной греческой буквы у Гиварша на груди.
– Это не твоя альфа, это просто альфа.
– Это знак Шайорэ, – пояснил Макс. – Шайорэ – это «альфа». Условно. Что-то типа СОБРа, только это Ишанкарский СОБР. И вампирье в него входит. Они очень сильные боевые единицы. Один Гиварш стоит сотни.
– Не льсти ему, – Тайра усмехнулась.
– Я запомнил, – елейно предупредил Морис.
Тайра некоторое время молча наблюдала, как Макс обрабатывает Морису раны, а потом спросила:
– Морис, а я красивая?
– Вот это да! – Макс даже на секунду прервался. – Удивлен. С чего такой вопрос?
– Ну, так как, Морис?
– Красивая, – сказал Гиварш после некоторого раздумья. – Это правда. Ты красивая. Подрастешь немного, будешь еще красивее. Почему ты спрашиваешь?
– Да вот мы с Максом пришли сюда, и все начали в ужасе разбегаться и в обморок падать. Я уж подумала, мало ли что…
Гиварш медленно расплылся в улыбке.
– Это из-за Макса, – смеясь, сказал он. – Вот кто воистину страшен!
– Ага, ага, – Макс выглянул из-за его плеча. – Ври больше! Я очень даже милый.
– Кто спорит, мой сладкий? – Гиварш возмущено развел руками. – Именно этим ты и страшен.
И они с Тайрой снова засмеялись.
– Не переживай, Кхасси, – отсмеявшись, сказал Морис. – Ты и правда красивая. Но ты – некромантесса. Люди падают в обморок от одного этого слова, а тут они видят живую Некромантессу Ишанкара в здравом уме и твердой памяти, которая еще и Ученица самого сэра Йена хет Хоофта! А вдруг Зулейха действительно вернулась? Тут не упасть в обморок или не сбежать в ужасе просто невозможно. Бедный де Гранж! Жаль, я не видел его рожи! А ты красивая, верь мне. Я в женщинах хорошо разбираюсь.
– Да-а, – вздохнула Тайра. – Красота – страшная сила…
Хи сидела за столом в школьной столовой напротив подруг и, подперев подбородок рукой, внимательно наблюдала, как Тайра поедает песочное пирожное. Периодически она переводила взгляд на Аишу, которая невозмутимо грызла вчерашний творожный коржик и дула на стакан с горячим чаем, чтобы он побыстрее остыл.
– Вы больные, ведьмы, – сказала Хи. – Теперь я вижу это абсолютно четко.
– Это почему? – поинтересовалась Аиша.
– Не, а ты слышала, что она на биологии несла? – Хидамари ткнула пальцем в сторону Тайры. – Весь класс чуть не вывернуло наизнанку! Вместе с училкой.
– Если бы хоть один из вас этот параграф дома почитал, вас бы не выворачивало, – огрызнулась Тайра.
– В параграфе этого нет, я специально по тексту искала!
– Зато есть куча дополнительной литературы.
– Еще я не читала дополнительную литературу по стадиям трупного разложения! – воскликнула Хи так громко, что человек двадцать обернулись в ее сторону.
– Если убрать из твоей фразы последние четыре слова, – невозмутимо сказала Аиша, – то получится твое жизненное кредо.
– Я теперь неделю на еду смотреть не смогу, – призналась Хи. – Зато могу понять, почему Тай периодически мясо не жрет. Насмотрится на трупаков, а потом они ей чудятся всюду. В мясе…
– Не называй меня Тай, – начала злиться Тайра. – Мне это не нравится.
– А как тебя называть? Госпожа аль’Кхасса?
Тайра не ответила и уставилась в окно во всю
