Нечто - Юрий Муравьёв

"Прямо явились со страниц книги Сервантеса -- Дон Кихот и Санчо Панса", -- подумал пассажир.

-- Прошу ваш паспорт, -- вежливо обратился пограничник.

-- Извините, пан, -- сказал смущённый пассажир и, взяв со стола паспорт, передал пограничнику.

Листая страницы паспорта, офицер обнаружил британскую визу. Его реакция оказалась быстрой и предсказуемой. Он вернул паспорт проспавшему пассажиру и, сделав честь двумя пальцами под козырёк, сказал с улыбкой: -- Желаю вам, пан, интересного путешествия по Европе. До свидания.

-- До видзенья, -- сказал пассажир по-польски, чем вызвал удивлённый взгляд маленького таможенника, не ставшего производить таможенный досмотр вещей пассажира и проследовавшего за пограничником в следующее купе.

Поезд простоял на пограничной станции почти сорок минут и, тронувшись, стал быстро набирать скорость, чтобы уже без остановок прибыть на конечную станцию.

Пассажир посмотрел на часы, они показывали половину восьмого утра. Он сразу перевёл стрелки на два часа назад -- такова была разница во времени. Затем почистил зубы и умылся. Он не стал заказывать завтрак, а достал из холодильника упаковку колбасы и бутылочку фанты.

Медленно жуя, пассажир мысленно ощущал себя в Европе, Он сам выбрал этот маршрут, без консультации в туристической фирме. В Варшаве он на такси отправится на автовокзал, где сядет на автобус-экспресс, на котором проедет всю Европу до французского порта Кале. Там вместе с автобусом переедет на паром, который пересечёт пролив и пришвартуется в английском порту Дувр, а затем на этом же автобусе доедет до Лондона. А там час пути на электричке до Оксфорда.

При слове "Оксфорд" на пассажира нахлынули воспоминания. Он взволнованно стал ходить по купе, затем снял халат и надел костюм. Чтобы отвлечься и успокоиться, вышел в коридор, где было многолюдно.

Пассажиры оживлённо разговаривали, обменивались впечатлениями после двукратной паспортной и таможенной проверки, которые потребовали нервной энергии до такой степени, что некоторые пассажиры глотали успокоительные таблетки. Но всё обошлось без обмороков и инфарктов.

Пассажир смотрел в окно. Мимо проплывали дома фермеров и возделанные поля.

"Неудивительно, даже при коммунистическом режиме в этой стране большинство мелких хозяйств были частными", -- отметил он про себя.

Из купе вышел проводник с пачкой билетов в руках и стал возвращать их пассажирам. Своему соседу он молча сунул билет в руку, не удостоив его даже взглядом. Ещё час езды, и поезд стал сбавлять ход. Появились пригороды Варшавы.

Как только поезд миновал Вислу и въехал в тоннель, пассажир упаковал чемодан, положил деньги за завтрак и напитки на столик, добавив к ним чаевые за хорошее обслуживание, и вышел в коридор, чтобы первым без толкотни выйти из поезда.

Буквально через минуту за ним выстроилась очередь из пассажиров с чемоданами, тележками и сумками, заполнив весь коридор. Всем не терпелось скорее ступить на твёрдую землю после почти двадцатичасового пребывания в замкнутом пространстве. Пассажиры выглядели невыспавшимися, усталыми, но счастливыми.

Часы показывали половину девятого утра по местному времени. Поезд прибыл без опоздания.

....................................................................................................

Громко зазвонил таймер. Больно кольнуло в мочку уха. Спасатель проснулся с ощущением тяжести в голове. Он посмотрел на часы и не поверил своим глазам. Его удивила дата.

"Я проспал трое суток? Не может быть?"

Он включил компьютер. Действительно, его часы не врали. В углу экрана красовалась та же дата.

"Я мог и не проснуться? Значит, моим сознанием можно манипулировать?"

Такой неутешительный вывод негативно подействовал на него. Его самолюбие было уязвлено.

"Я пренебрёг защитой, полагаясь на свою неуязвимость. Какое наивное заблуждение! Нужно быть постоянно во всеоружии. Надо ставить экран, и немедленно".

Он надел очки и включил защиту. Он почувствовал одновременно голод и жажду.

"Ведь я не ел и не пил трое суток. Но это не значит, что надо набрасываться на всё, что имеется в холодильнике".

Он подошёл к холодильнику и извлёк из него две бутылочки минеральной воды. Медленно, небольшими глотками он опустошил их. Затем достал небольшой кусок курятины. Откусывая его, стал медленно жевать, тщательно пережёвывая.

Покончив с мясом, подумал: "Пожалуй, хватит, ощущение сытости наступит позже, во время сна".

Не снимая очки, он подсоединил таймер и лёг. Сон пришёл мгновенно.

СОН ЧЕТВЁРТЫЙ

В Оксфорде он сел на такси, назвав улицу и номер дома. Через пять минут он стоял у загородного дома профессора.

-- Как добрались? -- спросил профессор Смит, как только гость переступил порог дома.

-- Замечательно, лучше не может быть. Я добирался до вас, используя три вида транспорта.

-- А я предпочитаю самолёт -- быстро, комфортно и удобно, а самое главное -- большая экономия времени.

-- Сэкономив несколько часов или даже суток, есть большой риск расстаться с жизнью, -- заметил гость.

-- Я достаточно пожил, чтобы не думать об этом, пусть об этом думают молодые, -- усмехнулся профессор.

-- Не скажите, парадоксально то, что за жизнь цепляются пожилые люди. Статистика показывает, что больше самоубийств совершается среди молодых людей, -- сказал гость и подошёл к окну, выходящему в сад.

-- Это случается чаще всего от неразделённой любви. И как только человек проходит этот возрастной рубеж, то взгляды его на эту проблему кардинально меняются. Я спешу сделать то, что не успел, будучи молодым и здоровым.

-- То, что человек не реализовал себя в молодости и в среднем возрасте в силу разных причин и обстоятельств, невозможно исправить на склоне лет. Нельзя войти в реку дважды, -- сказал гость и, не отрывая взгляда от окна, надел очки.

-- Но, вам, я полагаю, рано сожалеть об этом, как человеку, не перешагнувшему верхнюю границу среднего возраста, -- сказал профессор и сел за стол. Ему было утомительно долгое время стоять на ногах.

Теперь гость чётко видел, как молодой человек, стоявший за кустом сирени, быстро переместился к стене дома и остановился у окна, прижавшись к стене.

-- У вас оригинальные очки, такую оправу я вижу впервые, где вы приобрели их? -- спросил Смит.

-- У меня хорошее зрение, поэтому эти очки без диоптрий, а ношу их просто так, для солидности, -- сказал гость по-французски, при этом загадочно улыбнувшись.

-- Коллега, я не понимаю смысла в этом, сказал профессор раздражённо, посчитав его слова как некорректную шутку.