Диалоги - Диас Назихович Валеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А к л и м а. Какой порошок? Что ты болтаешь? Какой такой еще порошок?
Х а б у ш (падая перед ней на колени). Я чистосердечно вам признаюсь, Аклима Ярулловна. В ваших руках теперь моя судьба. И судьба наследия Магфура Хузеевича. У меня нет другого выбора — или в тюрьму, или сюда, в этот дом, на его ложе. Сегодня у пивной бочки, что недалеко от вашего дома, я совершенно намеренно приобрел две кружки пива. Подчеркиваю, совершенно намеренно! Я решил поступить по примеру… Есть всякие легенды, и я по примеру некоторых моих предшественников в истории мировой культуры… Когда-то в детстве я увлекался химией. По примеру древних алхимиков я стремился получить яд. Да, яд чрезвычайной силы воздействия на живые организмы! И я решил! Я признаюсь чистосердечно!.. Идеал значителен только в идее, ибо, осуществившись, он только компрометирует сам себя. И ради человечества, ради будущего бессмертия Магфура Хузеевича… я исполнил свой долг! Я… отравил его! Поэтому сейчас я — вы совершенно точно это подметили — как вареная вобла.
А к л и м а. Отравил?.. Магфура отравил?!
Х а б у ш (стоя на коленях). Его уже нет теперь, Аклима Ярулловна! А я… я могу пойти добровольно в тюрьму, если вы… если вы… Сейчас же пойду с повинной.
А к л и м а. Ну, зачем же сразу в тюрьму? Зачем в тюрьму? Из-за меня никто еще других людей ядом не травил… Где он сейчас?
Х а б у ш. Его тело увезли в вытрезвитель.
А к л и м а. В вытрезвитель? Почему в вытрезвитель?
Х а б у ш. Я долго боролся с собой! Гуманистические идеалы боролись во мне с сознанием долга… Его, говорят, забрали как пьяного, нарушившего порядок в общественном месте. Он не успел добежать! И его увезли… в вытрезвитель.
А к л и м а. В вытрезвитель?
Х а б у ш. Видимо, предсмертный бред приняли за пьяную икоту! Грубые люди! (Пауза.) Ему было очень плохо… (Пауза.) И там он умер. Наверняка. (Плачет.)
А к л и м а. Так я и знала. Я так и знала, что он плохо кончит… (Плачет.) Теперь и бить некого будет. Ну, встань, встань. Брюки надо беречь. Вещь… все-таки.
Х а б у ш (поднимаясь с колен). Так мне не идти в милицию с повинной? Вы меня прощаете?.. Ведь ради человечества, ради бессмертия Магфура Хузеевича… Теперь мы вместе будем хранить память о нем.
А к л и м а. Тебя посадят! Тебя посадят!..
Х а б у ш. Если вы сохраните все в тайне, Аклима Ярулловна, никто в мире ни о чем не узнает…
А к л и м а. Судьба, значит.
Х а б у ш. Судьба! И он думал так же… Я запомнил его последние слова, когда его увозили… Самые последние слова: «Так и должно быть». О, это был великий человек!.. А его мечта превратить пустырь в яблоневый сад, его грандиозные опыты в исследовании основ человеческой души!.. Это был человек неизбывного оптимизма и бесконечной веры! И я его отравил!.. Но я продолжу его дело.
А к л и м а. Так сильно, значит, ты меня, любишь? (Плачет на груди Хабуша.) А я привыкла к нему, дураку. Жалко…
Х а б у ш (обнимая Аклиму). И мне жалко. Но он не был дураком, Аклима Ярулловна! Я его верный ученик, и я знаю его. Конечно, на первых порах и мне он казался смешным. Вечно на уме какая-то чепуха! Вечно талдычит одно и то же… Но потом я разобрался. Потом я понял, как содержательны его слова. Они таили в себе высшее благородство. (Снова взрыв рыданий.) Я уверен, если отворить Магфура Хузеевича, открыть его изнутри, то внутри… внутри у него окажутся изваяния древних богов! И уверен, изваяние самого Сократа!
А к л и м а. Уж отворили, наверное. Открыли живот-то… (Плачет.) Но мне… мне капитальный человек нужен для жизни, Хабуш. И чтобы… витамины были. А то — вон врач гормоны какие-то выписывает… О покойном нельзя говорить плохо…
Х а б у ш (поспешно). Я буду стараться, Аклима Ярулловна. (Обнимает ее.)
Входит А м и р. Потом появляется М и г р и.
А м и р. Что это такое? Что это еще за обнимания?..
М и г р и (зовет). Магфур! Магфур!
А к л и м а (продолжая плакать). Отец у нас умер. Магфур мой умер. (Оставляя Хабуша, идет к сыну.) Столько раз я его обманывала! Бедный! (Плача на груди сына.) И что он во мне, дуре, нашел? И на кого он меня оставил?.. (Глядя то на Хабуша, то на сына.) Такого доброго человека нет больше на земле, не будет! Кого я бить теперь буду!..
А м и р. Как умер? Когда умер?..
Х а б у ш. Умер.
А м и р. Точно умер? Окончательно?
А к л и м а. Да. Отравился пивом… Какое пиво плохое варят! Люди травятся! (Плача.) А у него организм тонкий! Другие бочку денатурата выглохтят, и хоть бы что!.. Я знала, я ему не раз говорила… сломаешь себе голову, сломаешь!..
М и г р и. Магфур!..
А м и р. Па-па!.. (Вытирает слезы.) Мы не понимали друг друга. Я думал, что такие, как он, не тонут. (Пауза.) Я хотел его исправить, хотел, чтобы он был достоин своего сына. (Пауза.) Но… светлая память о нем навсегда сохранится в моем сердце.
Х а б у ш. Сын. Взрослый сын уже у вас, Аклима Ярулловна.
А м и р. Значит, я теперь… не сын дурака? И не сын сумасшедшего? Мертвые все равны. (Матери.) Не плачь! Ты не знала женского счастья, но ты узнаешь материнское счастье, когда твой сын, которого ты недостойна, возвысит тебя… Теперь я уже — не сын дурака. Что ж, может быть, люди когда-нибудь поставят памятник и ему, моему отцу. Все-таки с его помощью я родился! (Вдруг снова плачет.) Па-па!
М и г р и. Магфур!
А к л и м а (встрепенувшись). Пойдем, Амир! Пойдем, Хабуш. Надо узнать все. Пойдемте из автомата в вытрезвитель позвоним, в морг. Пойдем, Амир.
Уходят. Одна старая Мигри остается