Семья волшебников. Том 2 - Александр Валентинович Рудазов

Вероника опустила взгляд и принялась ковырять землю туфелькой. Ей стало немножко стыдно.

— Извините… — пробормотала она. — Я бойсе не буду…

И духи сразу же пропали. Астрид довольно улыбнулась и сказала:

— Купилась. Все, конец тебе, мелкая. Будешь давленой ежевичиной.

— А-а-а!.. — в ужасе завопила Вероника и побежала на своих коротеньких нелепых ножонках.

Конечно, Астрид легко ее догнала и накрутила уши, чтобы не применяла свою штуку во зло. Если не вдолбить ей это, пока она маленькая, то вырастет из нее позор семьи, и Астрид придется делать вид, что они не в родстве и вообще не знакомы.

— Все поняла? — закончила она сестринские наставления.

— Угу… — шмыгнула носом Вероника.

— Тогда ты молодец. На тебе этот дурацкий обруч, он мне все равно надоел.

Но Веронике обруча уже не хотелось. Она обиделась на противную Астрид. К тому же оказалось, что для нее обруч слишком большой, а крутить его почему-то трудно. У Астрид вот легко получается, а у Вероники он сразу падает.

А еще к Астрид пришли друзья, и они начали играть в жмурки, а Вероника бы тоже присоединилась, если б не обиделась на Астрид. Она решила найти себе собственных друзей, потому что Астрид противная, и ее друзья тоже противные, а Мамико уехала.

Вероника огляделась, не подглядывает ли кто из фамиллиаров. Она давно уже сначала смотрела, не лежит ли где рядом Снежок, не сидит ли на какой ветке Матти, не притаился ли в траве Токсин. Кто-нибудь из них почти все время поблизости, потому что вообще-то Веронике запрещено призывать.

И обычно Вероника слушалась, и сейчас бы тоже послушалась, но надо же где-то найти друзей.

— Призываю друга, — шепнула она.

Из воздуха сразу выступил какой-то веселый дядя в разноцветной одежде. В одной руке у него была бутылка, в другой — дымящаяся палочка. Он приветливо махнул рукой и воскликнул:

— Кому тут нужен друг?!

— Мне, — немного растерянно сказала Вероника.

Дядя посмотрел на нее, весь засверкал и уменьшился. Стал мальчиком одного роста с Вероникой. Дымящаяся палочка превратилась в леденец, а жидкость в бутылке стала оранжевой и запахла апельсинами.

— Ты кто? — спросила Вероника.

— Я идим Дружище, — ответил мальчик. — Меня призывают, когда нужно провести время с веселым приятелем… обычно взрослые, но иногда для детей. Какие игры ты любишь?

— Я люблю призывать, — поделилась Вероника. — Но мама не разрешает. Говоит, это нельзя.

— Ты слишком мала, чтобы призывать сама, — сказал Дружище. — Слушайся маму. Давай лучше поиграем в чехарду или чурки. А хочешь сока?

Дружище взмахнул рукой, и на траве появились черточки, из воздуха выросли деревянные столбики, а в руке Вероники возникла палка. Такую же достал из воздуха и Дружище, тут же размахиваясь и швыряя ее в столбики.

— Разбил! — воскликнул он. — Теперь твоя очередь!

Веронике стало не по себе. Как-то это неправильно, что она призвала кого-то, кто притворяется ее другом. Он слишком старается, и ей неловко.

— Я знаю этот взгляд, — заметил неладное Дружище. — Я действительно могу быть твоим другом. Я хорошо к тебе отношусь, и мне ничего от тебя не нужно. Я идим, это моя жизнь и цель моего существования. Быть другом.

— Разве так можно? — усомнилась Вероника.

— Да, если ты идим. Я живое заклинание.

— Ого! — удивилась Вероника. — Заклинания живут?!

— Конечно.

— Может, я тоже… живое заклинание? — задумалась Вероника.

— Почему ты так думаешь? — удивился идим.

— Смотъи, — сказала Вероника. — Пьизываю банан. И яблоко.

В ее руках возникли банан и яблоко — и теперь Дружище в самом деле удивился. Девочка просто всосала в себя ману, и это сработало как заклинание. Не как у идимов, которые маной буквально дышат… но что-то общее, что-то похожее.

— Пьизываю… мячик. Пьизываю… м-м… жука.

С жуком получилось как-то не так. Жук явился… крупный. Размером больше Вероники, на задних лапах, с клыкастой пастью и длинными жвалами. Он злобно затрещал, и Дружище встал между ним и девочкой. Защита друзей также была частью его предназначения. Идим выхватил у Вероники палку, которую та так и не кинула, но жук вцепился в нее жвалами, дернул на себя…

— Эни, бени, мени, монстрик, уходи!.. — произнесла Вероника.

Жук издал протестующий скрежет. Его затянуло в какую-то бездну, воздух издал громкий хлопок, и Вероника с Дружищем снова остались одни.

— Иногда получается не так, — виновато сказала она. — Пьизываю обычного жука.

— Хватит, хватит, — сказал идим, глядя на летающее в воздухе насекомое. — Я понял. Ты можешь призвать что угодно?

— Да…

— Правда?.. А что самое сложное ты призывала?

— Сложное?..

— Ну-у… Может быть, кого-то, кто не хотел, чтобы его призывали?

— Дядя не хотел. Он ругается. А потом съедает все молоко в доме. И ежей. Ежей жалко…

Идиму это ничего не сказало, но он понял, что дядя вряд ли человек. Да и сама девочка тоже, кажется, не совсем человек — у нее острый длинноватый нос, фиолетовые глаза и волосы с лиловым отливом. И аура… смешанная, с примесью демонического.

Очень сильная аура. Насыщенная. Магия в ней так и клокочет.

Она и правда напоминает идима. Правда, в идиме магия структурированная, как отшлифованный самоцвет, а в девочке… что-то стихийное, что-то… хтоническое.

Дружище никогда подобного прежде не видел, хотя по долгу службы общался со множеством самых разных чародеев.

И он решил не превращать разговор в допрос. Ему было любопытно, но он друг, а не шпик. Он существует, чтобы улучшать людям настроение и учить их быть друзьями. Он случайно проник в чужой секрет, но дальше него этот секрет не пойдет, потому что друзья хранят секреты.

— Как друг, я бы советовал тебе призывать только обычные вещи, — сказал он все-таки. — И как можно осторожнее. Еще можешь призывать меня, потому что я тебе друг. А живое не призывай. А что еще ты умеешь?

— Обиктали, — скромно сказала Вероника.

— Правда?!

— Да!

Вероника почувствовала неподдельное восхищение Дружища, и ей захотелось похвастать.

— Хочешь, сделаю обикталя? — предложила она.

— Давай. Только из чего-нибудь доброго.

Объектали нравились Дружищу. Объектали — тоже в некотором смысле живые заклинания и чем-то похожи на идимов.

Вероника задумалась, что ей превратить в объекталя. Они в саду, тут нет никаких игрушек. Деревья и малиновые кусты не надо, а то мама будет ругаться. Зимой Вероника превратила в объекталя снеговика, которого слепила Астрид, и Астрид почему-то страшно перепугалась, хотя это же просто снеговик. Он просто хотел поиграть с Астрид, и совсем нечего было так орать.

— Ой, дохлая ворона! — обрадовалась Вероника. — Давай ее!

— Не-не-не-не! — испугался Дружище. —