Аномалии (ЛП) - Тёрнер Сэди

СЭДИ ТЁРНЕР

КОЛЛЕТ ФРИДМАН

АНОМАЛИИ

Серия: Вне серии

Переводчик: Ирина Б.

Редакторы: Владушка, Рита Я.

Вычитка и оформление: Виктория К.

Обложка: Виктория К.

ПРОЛОГ

Крики пронзают утренний океанский воздух. Я не знаю, кричит это ребенок или моя мать, но я точно уверена, что должна добраться до дома. Немедленно. С самого утра было предчувствие, что что-то пойдёт не так. Я вздрагиваю, вытирая соленую воду с глаз. Мама должна родить сестру только через несколько часов. Я думала, что успею поплавать утром.

Но ошиблась.

Стоны оглушают, пока я выбираюсь из воды и мчусь вверх по берегу. Как только я отворяю деревянную дверь нашего дома, сразу вижу маму. Она лежит на кровати в луже крови. Незнакомец, одетый в белые одежды и большой тюрбан, закрывает ей глаза. Что происходит?

― Мама! ― кричу я, и мой голос, голос шестилетней девочки, дрожит от страха.

Незнакомец пытается схватить меня, но я вырываюсь. Моя мама мертва. Её светлые кудри спутаны, придавая ей волнующий ангельский вид. Маленький ребенок лежит молча рядом с ней. Мой отец, моя непробиваемая скала, плачет на полу, убитый горем.

― Мама. ― Мой голос надламывается. Моя жизнь кончена.

― Ты должна слушать свое сердце, Кива, ― предупреждает тихим с акцентом голосом незнакомец в тюрбане, притягивая меня ближе к себе.

― Откуда вы знаете мое имя? ― Он не отвечает мне. Вместо этого берет новорожденную и уходит в заднюю комнату.

Пару минут спустя раздается стук в полуоткрытую дверь, и входят двое мужчин, одетые в черное. Эта форма Глобального Управления. Заступники. Люди Собека Васела.

― Родился гражданин, ― говорит мужчина ниже ростом.

― Она мертва, ― немедленно отвечаю я, не совсем понимая, почему лгу. Я знаю, что моими обязанностями как гражданина является подтвердить рождение ребенка перед представителями власти, чтобы они внесли ее в учет численности. Официальные представители всегда присутствуют при рождении ребенка. Это закон. Их задача ― установить между бровями ребенка маленькую кристаллическую точку под названием Третий, в которой содержится информация для зашифрованного кода Глобального Управления.

Сильное предчувствие заставляет меня оправдаться.

― Пожалуйста, позвольте нам оплакать их, ― умоляю я, указывая на моего причитающего отца.

Мужчины уважительно кланяются и уходят, занеся в свои планшеты информацию о том, что произошло. У них нет оснований подозревать меня во лжи. Граждане Глобального Управления никогда не лгут. Это не в нашем характере. У меня нет причин лгать.

Мужчина в тюрбане выходит из задней комнаты. Он передает мне мою маленькую сестру. Ее пальчики такие крохотные. Такие нежные. Ее глаза такие яркие. Она очень похожа на мою маму. Несколько месяцев мы с мамой обсуждали имя для малышки. Теперь моя мама мертва. Я осознаю отвратительную реальность и начинаю плакать. Незнакомец нежно забирает у меня ребенка.

―У тебя грустные глаза, Кива. Грустные глаза, которые помогут тебе изучать внешний мир и истины внутри тебя. ― Я в шоке и не могу понять его слов. Я хочу быть с мамой. Хочу быть с сестрой. Хочу, чтобы все было хорошо, а этого больше не будет.

― Все будет хорошо, ― с нежностью говорит незнакомец, как будто умеет читать мысли. ― Меня зовут Харидживан. Я обещаю защищать ее до тех пор, пока ты не будешь готова. Будь сильной, Кива. ― Он пеленает малышку в белые одежды, будто она часть его костюма, и направляется к двери.

― Ее зовут Сан, ― говорю я ему вслед и иду утешать моего обезумевшего от горя отца.

ГЛАВА 1

Я верчусь

Круг за кругом, подвешенная к сводчатому потолку вниз головой, наблюдаю, как мир крутится вокруг меня. Я закрываю глаза, потому что сильно кружится голова и зову на помощь, но никто меня не слышит. Неподалеку стоят мужчины, в идеально выглаженной черной форме, но они смеются и не обращают внимания на мой плач. Они двигаются плавно, будто скользят по воздуху. Я пытаюсь пошевелить руками, чтобы остановиться, но они прижаты к телу и обмотаны шелковыми нитями, как будто я в коконе. В ужасе открываю глаза, и мой взгляд останавливается на нем, я вижу свое отражение в его ясных голубых глазах. Лишь один его вид заставляет меня взять себя в руки. Он будет рядом со мной и защитит меня.

Этот кошмар преследует меня всю жизнь. В пятнадцать лет у меня, конечно, есть обычные кошмары, вроде тех, где я падаю или где у меня выпадают все зубы, но этот повторяется чаще всего. Он похож на воспоминание, но я не припомню, чтобы что-то подобное происходило в моей жизни. В некотором роде, этот сон более правдоподобнее, чем воспоминания о моей младшей сестре и мужчине в тюрбане, который забрал ее.

Я знаю, что Сан жива. Где-то она ждет меня. Иногда я спрашиваю о ней у папы, но он говорит, что она никогда не существовала. Но я точно знаю, что у меня есть сестра. Все свои воспоминания о ней я запрятала вглубь своего подсознания, поэтому мои сны связаны с моим подвешением и голубоглазым мальчиком, имя которого я не знаю, но который дал мне почувствовать себя в безопасности.

Сейчас же я чувствую себя в безопасности только в воде. Когда я плаваю ― я свободна. Мои мысли ясны и кошмары кажутся чем-то нереальным. Я плаваю каждое утро перед завтраком, что стало уже установленным порядком.

Ныряя в волнах, я придерживаюсь быстрого темпа, наслаждаюсь прохладной соленой водой, и утреннее солнце опаляет мою спину, пока я плыву параллельно неровному каменистому берегу. В это время я здесь одна, но скоро океан будет переполнен берущими пробы рабочими, детьми и рыбаками. Сейчас же океан ― это мой личный бассейн, и я не собираюсь вылезать из него.

Через несколько часов я уеду в лагерь и ближайший месяц проведу без океана и утренних заплывов. Поэтому ныряю в последний раз, чтобы проститься со знакомыми морскими растениями, яркими коралловыми рифами и косяками разноцветных рыб. Я поворачиваю к берегу и плыву под водой, пока не добираюсь до берега. Затем быстро выбираюсь из воды и со всех ног бегу домой, позволяя воздуху обсушить мое тело и волосы. Перепрыгивая через три ступеньки нашего маленького прибрежного домика, где мы с отцом живем, уже чувствую запах яиц и тостов, разносящийся в воздухе.

― Поторопись, Кива. Скоро начало, ― предупреждает отец.

Снимаю толстое полотенце с крючка около двери и заворачиваюсь в тяжелый материал, а папа подает завтрак и наливает кофе. Я нечаянно почесываю мизинцем по Третьему, непрозрачному кристаллическому алмазу, закрепленному на лбу между бровями. Он появился у меня, когда я еще была ребенком. У каждого гражданина есть такой же, через его сложную спутниковую систему мы узнаем важные новости и находимся под наблюдением для нашей безопасности. Когда новостной доклад начинается, я пересаживаюсь на один из двух высоких металлических стульев у кухонной стойки. Это наш утренний ритуал: мы едим молча, пока диктор озвучивает голограмму, расположенную на другом конце комнаты.

― Сегодня начинается новая смена в Лагере Монарха, и мне выпала честь представить главу Глобального Управления, который лично вас поприветствует. Собек Васел.

Голограмма переключается с диктора на мирового лидера. Собек Васел сидит в кресле с высокой спинкой и смотрит точно в камеру.

― Приветствую, граждане. ― Его баритон сразу привлекает внимание, как будто гипнотизирует. Говоря с резким акцентом, он объявляет на весь мир об открытии Смены Летнего Солнцестояния в Лагере Монарха, которую мы посетим с друзьями.

Кожа моего отца Йохана была загорелой от ежедневной работы на солнце, а Собек Васел был настолько белым, что, кажется, он просвечивает. Его короткостриженые каштановые волосы подчеркивают волевые скулы, а темные глаза пронзают насквозь. Он привлекателен в каком-то странном смысле. Убедительный. И необычайно высокий. Даже сидя, он едва помещается на голограмме.