Жизнь в зеленом цвете - 4 - MarInk

По Большому залу пробежала рябь - многие головы на мгновение повернулись к Гарри и сразу же отвернулись обратно, к директору.

- Гарри Поттеру удалось спастись от Лорда Вольдеморта, - объявил Дамблдор. - Он не сумел спасти Седрика, потому что сам был в таком состоянии, в каком других начинают отпевать. Он продемонстрировал во всех отношениях такую храбрость, какую перед лицом Лорда Вольдеморта удавалось показать лишь очень немногим магам, и за это - честь ему и слава.

Дамблдор с суровым видом повернулся к Гарри и ещё раз поднял бокал. Практически все в зале повторили его действия. Они тихо произнесли его имя, как до этого - имя Седрика, и выпили за него. Гарри сгорбился, стараясь спрятать голову в плечи. Он не спас Седрика - и неважно, почему. Не смог, не сумел, не захотел - какая разница? Седрика просто больше нет… с двадцать четвёртого числа это знание давило на Гарри товарным поездом, и с каждым словом Дамблдора в вышеупомянутый поезд подкидывали груза.

После того, как все сели, Дамблдор заговорил снова:

- Одной из целей проведения Турнира Трёх Волшебников было всестороннее укрепление магического сотрудничества. В свете последних событий - я имею в виду возрождение Лорда Вольдеморта - подобные связи приобретают новое, более важное значение.

Дамблдор посмотрел на мадам Максим и Хагрида, потом перевёл взгляд на Флёр Делакур и остальных шармбатонцев, на придавленного горем Виктора Крама и дурмстранговцев, сидящих за слизеринским столом.

- Каждого из наших гостей, - Дамблдор задержал взгляд на дурмстранговцах, - мы будем рады видеть всегда, в любой момент, вы можете приехать к нам, когда захотите. И хочу, что все вы помнили - в свете возвращения Лорда Вольдеморта, это необходимо помнить: наша сила в единстве, разобщённость делает нас слабыми. Лорд Вольдеморт обладает уникальной способностью повсюду сеять вражду, раздоры. Бороться с этим мы можем лишь одним способом - связав себя столь же уникальными, крепкими узами дружбы и доверия. Культурные, национальные различия - ничто, если наша цель едина, а сердца открыты. Я знаю - но ещё никогда я так сильно не желал ошибиться! - что впереди у нас тёмные, трудные времена. Некоторые из тех, кто сейчас находится в этом зале, впрямую пострадали от Лорда Вольдеморта. Он сломал судьбы многих и многих семей. Неделю назад вы лишились вашего товарища.

Дамблдор помолчал и веско добавил:

- Помните Седрика. И если придёт для вас время выбирать между тем, что просто, и тем, что правильно, вспомните, как поступил Лорд Вольдеморт с хорошим, добрым, храбрым мальчиком, случайно оказавшимся у него на пути. Помните Седрика Диггори.

Гарри тошнило от этих лицемерных речей так, что он боялся, как бы его не вывернуло на стол. Кровавый Барон успокаивающе похлопал Гарри по спине - ощущение было такое, словно холодная вода собралась в широкую ладонь и принялась успокаивать Гарри.

Тогда Гарри позорно, по-девчоночьи расплакался. Слёзы капали в пустую тарелку - Гарри не смог заставить себя за весь вечер проглотить ни кусочка. Звучный стук капель о металл привлёк к себе всеобщее внимание, но Гарри этого не заметил. Он продолжал сидеть, опустив плечи и глядя, как сияет в свете свечей золотая вычурная тарелка, и плакать по Седрику Диггори.

«Я превращаюсь в истеричного пафосного неврастеника. Какая досада».

Чужое мысленное тепло, понимание, сочувствие, восхищение, доверие, опаска, интерес - ведь все, кто был в Зале, беззаветно верили и Рите Скитер, и Дамблдору одновременно (какая же каша должна была быть у них в головах…) - вились вокруг него, как бабочки вокруг лампы, и делали поезд на плечах Гарри длиннее как минимум на полсотни вагонов.

* * *

Гарри, Фред и Джордж заняли отдельное купе в поезде; едва забросив вещи наверх, Гарри свернулся на сиденье калачиком, прикрыв глаза.

- Снова грустишь? - близнецы присели рядом.

- Нет, просто… - просто Гарри было паршиво.

Близнецы всегда всё понимали; вот и сейчас они не стали донимать его расспросами и утешениями, а просто остались рядом, почти шёпотом переговариваясь о чём-то своём. Поезд тронулся, и Гарри, убаюканный покачиванием вагона, перестуком колёс и негромкими голосами близнецов, уже практически совсем заснул, когда дверь купе открылась.

- Рон? - удивлённо спросил Фред. Вопрос, заданный неожиданно громко, обычным голосом, разбудил Гарри.

- Да, я…

Гарри приподнялся на локте, нашаривая на столике очки; это действительно был Рон. Вот только непонятно было, что ему здесь понадобилось: с Фредом и Джорджем Рон и так общался регулярно, учитывая, что учился с братьями на одном факультете и жил в одном доме. А с Гарри Рон с Хэллоуина ничего общего иметь не желает. Так в чём дело?

- Что тебе? - недоумённо поинтересовался Джордж.

- Я… я хотел бы… поговорить с Гарри… можно?

- Об этом спрашивай у Гарри, - пожал плечами Фред. - Он сам за себя решает.

- Гарри, ты поговоришь со мной? - глаза у Рона были печальные-печальные, как у щенка, которого пнул в раздражении обожаемый хозяин.

- Поговорю, - решил Гарри.

С него не убудет, в конце концов.

Они прошли в тамбур, где Гарри мгновенно замёрз - изо всех мыслимых щелей усиленно дуло. Гарри натянул рукава свитера до кончиков пальцев и вопросительно взглянул на Рона.

- Гарри… я хотел тебе сказать… что я… ну… в общем… слушай, я просто…

- Просто что?

- Я просто… извиниться хотел. За то, что в начале года наговорил. Тебя и правда хотели убить… ты сам не клал заявку в Кубок… прости, в общем…

- Да я уже забыл, - отстранённо пожал плечами Гарри. Что значили эти несколько глупых несправедливых слов теперь, когда Седрик был мёртв? - Но я тебя прощаю, если тебе это нужно.

Рон вздохнул и опустил глаза.

- Я понимаю, Гарри… я виноват…

- Всё в порядке, я же сказал, - махнул Гарри рукой.

Повисло молчание.

- У тебя всё? - не выдержал Гарри. Ему хотелось вернуться в тёплое уютное купе, забиться под бок к близнецам и заснуть, ощущая их запах, тепло и любовь.

- Ты приедешь к нам летом? - с надеждой спросил Рон.

- Нет, я решил остаться у Дурслей! - вспылил Гарри на минуту. - У них вообще дико хорошо живётся, знаешь ли.

Помолчал, глядя на изрядно вытянувшееся лицо Рона, и добавил уже мягче:

- Если Дамблдор разрешит - приеду. Я без его разрешения шагу ступить не могу, сам понимаешь…

- А-а…

- Я могу идти?

- К Фреду и Джорджу пойдёшь?

- Конечно, - несколько обескураженно отозвался Гарри. Какие-то другие перспективы ему вовсе в голову не приходили.

До самого приезда Гарри дремал, устроившись между близнецами; стоило одному из них попробовать встать, как полусонный Гарри автоматически цеплялся за него пальцами - как котёнок когтями. Седрик, надо полагать, был не так уж не прав, строя параллели с животным миром…