Тонкий мир - Софья Ролдугина

– Общаемся, – буркнула я, отползая в самый угол дивана и заслоняясь чашкой, как щитом.

– А кто тебе больше нравится, Ксиль или Дэйр?

– Ну, Феникс!

– А кроме меня?

– Энни, я серьезно!

– Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – дурашливо заканючила она, часто-часто хлопая ресницами. – Мы никому не скажем, – добавила Феникс заговорщически. – Честное слово.

Ну и что мне делать?

Еще полмесяца назад я бы с чистой совестью сказала, что люблю Максимилиана. Но с тех пор столько произошло! Дэйр потерял все, его прежняя жизнь сгорела, как свеча. И мне было ужасно страшно, что он не выдержит, если я верну ему кольцо.

А еще… еще из памяти никак не желали стираться жаркие, мучительно стыдные поцелуи и чувство абсолютной защищенности. И я могла очень хорошо представить себя рядом с Дариэлем. Разница в возрасте и опыте, еще более солидная, чем между мной и Ксилем, совсем не ощущалась… точнее, ощущалась естественной. Да и Дэйр не был всезнающим и коварным шакаи-ар. В нашем, человеческом мире он был таким же новичком из-за долгой изоляции, как я – во всей вселенной, из-за молодости.

Но даже мысли о том, чтобы отказаться от Максимилиана, казались мне предательством.

– Ну так? – Этна насмешливо сощурила зеленые колдовские глаза. – Вся в раздумьях, ага?

– Это мое дело, – с вызовом стукнула я чашкой по столу. Получилось почти грубо, но совесть даже не пискнула. Наверное, мне просто надоело, что за меня пытаются что-то решить, подвести к Невероятно Важной Мысли, как маленькую. Мамины цели были понятны… Она просто волновалась за меня, не хотела, чтобы я повторила ее судьбу, связавшись с тем, чей мир бесконечно отличается от моего. Неудивительно, что Элен боялась. У взрослой ведьмы с романтичным человеком гораздо больше общего, чем у молоденькой ведьмы с коварным шакарским князем.

У мамы с отцом не сложилось. Кто даст гарантию, что у меня все будет по-другому?

Элен переживала за меня – как мать. Но причем здесь были подруги? Пусть и близкие, как сестры…

Я поймала себя на мысли, что дуюсь на свою звезду, ближе которой только Хэл и Элен – и устыдилась.

Если любовь к князю разрушает мою прежнюю жизнь уже сейчас, то чего хорошего от нее ждать?

Неизвестно, до каких ужасов я бы додумалась еще, но тут в дверь позвонили – в тот же момент, как стрелки часов показали четыре тридцать.

– Ой, наверное, это за мной! – подскочила я и рванулась к домофону. Родители Феникс вряд ли стали бы звонить – у них свои ключи. А значит, это Ксиль. Его сияющий облик наверняка промоет мне мозги, и я перестану размышлять на всякие грустные темы…

А может, и нет.

– Давай лучше я открою, – дернула меня за рукав Энни. – На дверь защита понавешана… Ну, чтобы не беспокоили. А кто это – за тобой? Ксиль, да?

– Он, – рассеянно кивнула я. И решилась: – Мы на пару дней по делам уедем. К новому году, наверное, вернемся…

Энни огорченно переступила с ноги на ногу, зябко поднимая ворот свитера.

– Точно к новому году? – тихо переспросила она и, дождавшись неискреннего «Конечно!», пошла открывать дверь.

Я вернулась на кухню.

– Опять? – нахмурилась Этна, прекрасно слышавшая наш разговор. – И что тебе дома не сидится, а?

– Хэла давно не видела, навестить хочу, – пожала я плечами, испытывая странное чувство облегчения оттого, что через несколько минут, скорее всего, меня уже здесь не будет. А рядом с Ксилем все вернется на свои места – и нерассуждающая любовь, и приключения, и ничем не омраченное будущее…

– А, так ты к брату, – непонятно чему обрадовалась Этна и сразу расслабилась. – А я думала, умотаешь со своим князем в его замок… Хи, а там он тебя быстро приберет к рукам… В смысле, женится.

Тут рассмеялась даже я.

– Так не бывает. И вообще, ты себе представляешь мою свадьбу с Ксилем?

– Свадьбу – нет, – многообещающе ухмыльнулась Этна. – А вот…

Что там она представляла себе, дослушать так и не удалось – в кухню вошла Феникс, а за ней… нет, не Максимилиан – Дариэль.

– Привет, Нэй, – он без тени сомнения наклонился и коснулся горячими губами моей щеки. Я тут же залилась румянцем. – Прости, что не навещал. Столько всего навалилось – и поиск квартиры, и кое-какие трения с подопечными Ирвина… Скучала?

– Очень! – искренне откликнулась я и, забив на реакцию подруг, крепко обняла Дэйра, прижимаясь щекой к мокрой от снега куртке. – Как у тебя с квартирой? Нашел подходящее что-нибудь?

– Да, – улыбнулся Дэйр, поглаживая меня по волосам. Без перчаток руки у него побелели от холода, пальцы почти не гнулись, но бывший целитель словно и не обращал на это внимания. Длинные, чуткие пальцы превратились просто в инструмент – работает, и ладно…

Феникс с Этной резко заинтересовались конфетами и остывающим чаем, старательно глядя куда угодно, только не на нас с эльфом. Айне тоже вроде бы смотрела в другую сторону, но я чувствовала на себе внимание пророчицы – как солнечные лучи в затылок.

– Ксиль присмотрел мне загородный домик, недалеко от твоего. Будем теперь соседями… Пока съездим в Академию, как раз перевезут туда мою лабораторию.

– Значит, хорошенько отметим новоселье, – хмыкнула я, искоса поглядывая на подруг. Напряжение исходило от них почти осязаемыми волнами. Думаю, если бы я закрыла глаза и посмотрела на нити, они бы наверняка были окутаны мрачными фиолетовыми облаками. – Ксиль уже внизу?

– Да, ждет нас, – задумчиво откликнулся Дариэль, отстраняясь. Одного взгляда на мою звезду эльфу хватило, чтобы оценить обстановку. – И я к нему тоже пойду. Прощайся с подругами – и спускайся, – посоветовал он.

И вышел.

В одно мгновение я стала фокусом, собравшим взгляды трех мрачных ведьм.

– Скоро вообще забудешь, как это – с нами сидеть, – подвела итог Этна, механически теребя конфетный фантик.

– Глупости какие, – нарочито весело отмахнулась я. – Мы ненадолго. Если бы я не сказала, вы бы вообще не заметили эту поездку.

– Ну да, ну да, – согласно закивала ведьма, щуря зеленые глаза. – Но знаешь, почему? – спросила она доверительно. – Потому что тебя из дома не вытащишь. Сидишь там…

– Как хомяк, – брякнула Энни – и сама хихикнула. – Ой, ладно вам ссориться! И так редко видимся… Найта, удачно тебе съездить к брату. Связывайся с нами почаще, идет? – она мило потупила взор, разряжая обстановку.

Кипятиться, когда Феникс хотелось, чтобы все вели себя спокойно и дружелюбно, было совершенно невозможно. Интуитивное умение манипулировать окружающими при помощи своей ангельской внешности Энни отточила до бритвенной остроты, и теперь одного взмаха пушистых серебристых ресниц хватало, чтобы сразить даже самое жестокое и неуступчивое сердце.