Блондинка. том I - Джойс Оутс

Эти слова, придуманные чужими людьми, обладали странной властью. Они начали определять ее жизнь. Они походили на непрерывно дующий ветер. Ветры Санта-Ана. Однако может настать момент, и ветер этот дуть перестанет, и слова эти исчезнут, умолкнут — и что тогда? Норма Джин даже сказала своему агенту:

— Но ведь на самом деле это ни о ком. Никакой «Мэрилин Монро» не существует. Разве они не понимают? Это была «Роза Лумис», и существовала она лишь на экране. И п-потом она просто умерла. И все кончено.

Агент имел привычку смеяться над наивностью Нормы Джин, особенно когда она пыталась быть остроумной. И ответил ей с упреком:

— Мэрилин! Моя дорогая. Еще ничего не кончено.

Она бегала минут сорок. И когда, запыхавшись, с блестящим от пота лицом повернула к своему дому, увидела двух молодых людей. Неверной походкой приближались они к парадному входу.

— Касс! Эдди Дж.!

Они были бледны, небриты, одежда в полном беспорядке. Дорогая шелковая сорочка Касса цвета голубиного крыла была расстегнута до пупка и вся в пятнах от какой-то желтоватой, похожей на мочу жидкости. Волосы на голове Эдди Дж. торчали клочьями, как у какого-нибудь маньяка. За ухом красовалась свежая царапина в виде изогнутого красного серпа, глубоко въевшегося в плоть. Мужчины изумленно уставились на Норму Джин в фуфайке с логотипом Калифорнийского лос-анджелесского университета, в кроссовках и толстых носках, с двумя окаймляющими потное лицо косичками. Эдди Дж. с самым дурацким видом пробормотал:

— Норма? Ты что, уже встала? Так рано?

Касс болезненно поморщился, словно в голове у него гудело. И с упреком в голосе заметил:

— Боже! Ты выглядишь такой… счастливой.

Норма Джин рассмеялась. Она так любила их обоих! Обняла их, расцеловала в исцарапанные щеки. От них воняло, но ей было все равно. И сказала:

— О да! Я счастлива! Кажется, сердце вот-вот разорвется в груди, до того я счастлива. И знаете почему? Потому что теперь, когда появилась Роза, люди наконец поймут, что это — не я. Все в Голливуде поймут. И скажут: «Смотрите, она создала Розу. Но на самом деле она совсем другая. Она — настоящая актриса!»

Беременна! Под именем «Глэдис Пириг» она отправилась на осмотр к гинекологу-акушеру в район настолько удаленный от Голливуда, что, казалось, это уже какой-то совсем другой город. И когда он сказал ей, что да, она беременна, Норма Джин заплакала.

— О, я знала!.. Я так и знала. Чувствовала, что прямо вся словно распухла. И еще… я так счастлива!

Врач не расслышал этих ее слов. Он видел перед собой молодую, проливающую слезы блондинку. Взял ее за руку, заметил, что на пальце нет кольца.

— Моя дорогая. Вы здоровая молодая женщина. Все будет в порядке.

Норма Джин сердито вырвала руку.

— Вы не поняли! Я совершенно счастлива! Я хочу этого ребенка. Мы с мужем… п-пытались, столько лет!

И она немедленно бросилась звонить Кассу Чаплину и Эдди Дж. На их поиски ушло добрых полдня. Она была так возбуждена и взволнована, что совершенно забыла о деловом ленче с продюсером. Забыла, что у нее назначено интервью с модным нью-йоркским журналистом, а также встреча на Студии. Ничего, она отложит съемки следующего своего фильма, мюзикла.

Какое-то время можно зарабатывать деньги, снимаясь для журналов. Сколько еще месяцев можно будет сниматься, пока ничего не заметно? Три? Четыре?.. Был журнал «Сэр!», где ее просто умоляли сфотографироваться для обложки, и теперь она попросит у них тысячу, никак не меньше. Был также «Шик» и еще «Эсквайр». Появился новый журнал под названием «Плейбой», редактор хотел, чтобы на обложке первого номера красовалась именно «Мэрилин Монро». А потом она отпустит волосы и перестанет их красить. «Если все время выбеливать, как сейчас, я просто облысею».

Потом в голову пришла совсем уже дикая мысль: она должна позвонить миссис Глейзер! О, ей страшно не хватало матери Баки! Она обожала вовсе не Баки, а его мать. Миссис Глейзер! И Элси Пириг. «Тетя Элси, а ну-ка, догадайтесь! Я беременна!» Несмотря на то что эта женщина предала ее, Норма Джин давно ей простила и скучала по ней. «Стоит родить, и ты становишься настоящей женщиной. Навсегда. Становишься одной из них, и они уже не смогут тебя отвергнуть». Мысли роились в голове, словно летучие мыши. Никак не удавалось привести их в порядок. Ей уже почти начало казаться, что это и не ее мысли вовсе. Так, кого она еще забыла? Кому еще надо будет позвонить?

— Как кому? Я так и вижу ее лицо!..

Празднование. В тот вечер она встретилась с Кассом и Эдди Дж. в маленьком итальянском ресторанчике на Беверли-бульвар. Здесь «Мэрилин» узнавали редко. И уж тем более не узнают в невзрачной мешковатой одежде, с волосами, покрытыми шарфом, без макияжа и практически без бровей. Здесь Норма Джин в безопасности. Проскользнув в кабинку и усевшись рядом с ней, Эдди Дж. чмокнул ее в щеку и, удивленно вытаращив глаза, заметил:

— Эй, Норма, что это с тобой? Ты выглядишь…

И Касс, проскользнувший в кабинку следом и усевшийся напротив, ухмыльнулся и закончил за него:

— …точно тебя так и распирает.

Норма Джин собиралась прошептать каждому из них на ушко. По очереди: Догадайся! Хорошие новости! Ты скоро будешь отцом! Но вместо этого вдруг разрыдалась. Взяла каждого за руку и поцеловала по очереди, молча, без слов, и мужчины растерялись и испуганно переглянулись.

Позже Касс скажет, что он, разумеется, знал, он догадывался, что Норма беременна. Ведь у нее была задержка. А критические дни всегда проходили так болезненно. Бедняжка так страдала, и это было нешуточным испытанием для каждого любовника; конечно, он знал или должен был знать. Эдди Дж. был совершенно шокирован этой новостью. И в то же время удивлен. А с другой стороны, чему, собственно, тут удивляться? Ведь они только и делали, что трахались, и особую неутомимость в этом деле проявлял именно он. Нет, ясное дело, отец — это он. Может, он не особенно-то и хотел этого ребенка. Ну, что не на все сто процентов, так это точно. Но прилив некоторой гордости все же испытал, нельзя этого отрицать. Ребенок Эдварда Дж. Робинсона-младшего от самой красивой женщины Голливуда!

Оба они знали, как Норма хотела этого ребенка; то была одна из самых трогательных черт Нормы на протяжении всего времени их знакомства. Как наивна и крепка была ее вера в то, что материнство самым чудесным образом перевернет всю ее жизнь — и это несмотря на то, что собственная ее мать была официально признана сумасшедшей. Бросила ее и даже (ходили по Голливуду такие слухи) однажды пыталась убить. Оба они знали, как страстно мечтала Норма стать нормальной, по ее понятиям, конечно. А уж кто, как не ребенок, может сделать женщину нормальной, а?..

Итак, в тот вечер, когда Норма принялась плакать и покрывать поцелуями их руки, орошая заодно и слезами, Касс торопливо и с максимальным сочувствием в голосе заметил:

— О, Норма. Ты уверена?

А Эдди Дж. добавил ломающимся, как у подростка, голосом:

— Лично я так точно уверен. О-о-о, Бог ты мой!

Оба они улыбались, но в сердца уже вселился страх. Ведь им еще и тридцати нет, они еще мальчишки. Актеры, давно сидевшие без работы, они не смогли даже толком изобразить положенные в таких случаях эмоции. И, обменявшись взглядами, поняли, что эта чокнутая ни за что не согласится на аборт, об этом даже речи быть не может. А значит, положение безвыходное. И дело тут не только в том, что Норма мечтала о ребенке, она много раз с ужасом говорила об аборте. Ведь в глубине своего милого, доброго сердечка она была убежденной христианкой. Верила во всю эту ерунду или хотела верить. Так что никакого аборта не будет, и заводить об этом разговор просто бессмысленно. И если ее любовники Близнецы рассчитывали на то, что скоро, очень скоро, их «Мэрилин» начнет зарабатывать серьезные деньги, то теперь и этой их мечте сбыться не суждено. Словом, куда ни кинь, всюду клин. Впрочем, если разыграть карты правильно, выход придумать можно.

Норма Джин не спускала с них прелестных и встревоженных синих глаз.

— Вы за меня р-рады? То есть, я хотела сказать, за нас? За Близнецов?

Ну что еще они могли ответить на это, кроме как да.

Плюшевый тигренок. Эпизод, который может показаться сном. И все же он был вполне реален. Реален, и участвовали в нем Близнецы. Оба они были пьяны от красного вина (сама Норма Джин выпила всего два или три бокала, а мужчины прикончили две бутылки), однако Норма Джин помнила все не слишком отчетливо. Она, Касс и Эдди Дж. отмечали радостное событие. Плакали, веселились и хохотали и примерно в полночь вышли из ресторанчика. И пошли по улице, и завернули за угол, и там, на другой улице, вдруг увидели неосвещенную витрину магазина игрушек. Маленький такой магазинчик, они много раз проходили мимо, не замечая его. И тут Норма Джин остановилась и стала пристально всматриваться в витрину, и вдруг увидела там совершенно чудесных маленьких плюшевых зверушек ручной работы, и целую семью кукол, и вырезанные из дерева кубики с буквами алфавита, и игрушечную железную дорогу, и грузовички, и автомобильчики. Но Касс и Эдди Дж. продолжали твердить, что никогда не видели этого магазина прежде, да они готовы просто поклясться в этом! Надо же, какое странное совпадение, заявил Касс. Это ночь ночей.