Страдание - Лорел Гамильтон

— Эй, значит я тоже один из лучших. — А это уже был Эммануэль, ростом чуть выше метра семидесяти, с короткими светло-каштановыми волосами и такими серо-голубыми глазами, обладателем которых, из всех знакомых мне испанцев, был только он. Этим летом он загорел, но все равно недотягивал до Лисандро. Эммануэль был также одним из наших самых молодых охранников, ему было где-то за двадцать пять, хотя, честно говоря, не была уверена как далеко он перевалил за эти двадцать пять.

— Ты, видать, тренировался у нас за спиной, потому что последний раз, когда я проверял, ты не смог обойти меня ни в чем, — с улыбкой сказал Дев, давая понять другому мужчине, что он дразнится.

— Ну а ты не сильно-то старался сохранить ее в безопасности, да?

А вот это было уже слишком личное, потому что Дев перестал улыбаться. На самом деле, в какой-то момент на этом симпатичном личике проглянула личность куда серьезнее, и в коридор начали просачиваться первые струйки потусторонней энергии, а это значило что он чертовски разозлился, потому что золотые тигры гордились полным контролем над своим внутренним зверем.

— Эй, прости, — пошел на попятную Эммануэль. — Я перегнул палку. — Он выглядел искренне смущенным, и правильно.

— Нам нужно передать Аниту охранникам в главном номере, а потом препроводить вас двоих к Клодии. У меня нет распоряжений по поводу… Маршала Теда, — сказал Лисандро.

— Я выяснил, что у нас найдется для него номер, а на случай заварушки, лучше, чтобы он был с нами, — ответил Дев.

— Насчет части с заварушкой не спорю, тут ты прав, у нас в распоряжении целый этаж, так что койка ему найдется.

— Спасибо, — поблагодарил Эдуард голосом Теда, даже улыбнувшись при этом.

Лисандро пристально глянул на него, потому что он точно знал кто такой Эдуард — и кто такой Тед.

— Не думала, что Клодия работает в охране за пределами города.

— У нас не было времени, чтобы Бобби-Ли мог вовремя сюда добраться, а Фредо на семейном празднике, как что остались я и Клодия.

— Прости, — сказала я, и не знала, понял ли он за что именно я извиняюсь.

Улыбка осветила его смуглое привлекательное лицо:

— Ты едва не погибла и извиняешься за то, что нам пришлось в последнюю минуту сорваться из города. — Он покачал головой.

— Я хочу, чтобы мое оружие было в комнате рядом со мной; если мы все разберем вещи, то справимся быстрее, — сказала я.

Они не стали спорить. Мы подхватили все сумки и Лисандро повел нас к нужной двери. Он постучал, словно подавая сигнал: два коротких стука, один громкий. Дверь открылась, хотя за всеми этими высокими и широкими телами, я не видела кто открыл. Я привыкла быть всегда самой маленькой в классе и определенно была самой низенькой среди моих охранников. Сумки с опасными вещами они разложили прямо за дверью, потому что хоть комната и была большой, места для стольких сумок едва хватило.

Мне, наконец, удалось разглядеть гостиничный номер. Я была уверена, что когда-то он выглядел просторным, но гробов в комнате было столько, что свободной осталась лишь дорожка от окна к ванной комнате. Жан-Клод мог прекрасно спать и на кровати, но было пару вещей. Во-первых, большинство старых вампиров предпочитали путешествовать с гробами. Во-вторых, если горничная откроет шторы, случайно или специально, это будет очень, очень плохо. Многие горничные были чрезвычайно религиозны и из тех стран, где вампиры считались нелегальны, и их можно было убить на месте, если справитесь с этим до того, как они убьют вас. Это просто не стоило риска. Некоторые новые вампиры путешествовали с бесформенными спальными мешками. Их проще упаковать в ручную кладь. Гробы подходили больше для вампиров, у которых были слуги и прислужники, которые могли за ними присматривать и перевозить. У Жан-Клода они были. На самом деле, некоторые из гробов предназначались для этих прислужников.

Я поцеловала Никки на удачу, когда Лисандро отправил его на ковер к Клодии из-за того, что не было его виной, но я достаточно хорошо понимала субординацию и знала, что если вступлюсь за него, она разозлиться еще сильнее. Клодия с ее ростом в метр восемьдесят три была самой высокой женщиной, с которой мне довелось встречаться, а плечи и мускулы вполне соответствовали ее росту, хотя ей все еще удавалось выглядеть женственной, опасной, но при этом красивой. Без макияжа, украшающего ее высокие скулы, и с длинными волосами, обычно стянутыми в высоких хвост, точь-в-точь как у Лисандро, она все еще была одной из самых эффектных женщин, которых я встречала.

Лисандро повел их с Эдуардом на встречу в ней, а также на поиски кровати для Эдуарда и места, куда он мог сложить свои сумки с опасными игрушками. Дев в последнюю секунду высунул голову из-за двери и спросил:

— Ты еще не передумала помочь мне отмыться?

Я улыбнулась, ничего не могла с собой поделать:

— Нет.

Он улыбнулся мне, а Эммануэль по-дружески вытолкал его за дверь:

— Давай уже, озабоченный.

— Да, я такой, — не остался в долгу Дев перед тем, как за ним закрылась дверь. Я обернулась посмотреть через все эти сумки — несколько моих и гору жан-клодовских, — через гробы, и увидев охранников, которым меня перепоручили, улыбнулась.

Нечестивая Истина приехала в качестве телохранителей Жан-Клода. Истина и Нечестивец были высокими, широкоплечими, красавцами с волосами до плеч. У Нечестивца волосы были прямые, гуще и значительно светлее. У Истины — темнее, и чуть волнистее. Оба были обладателями серо-голубых глаз, а значит иногда они казались голубыми, а иногда нет. Когда-то у Истины была борода, неряшливая, но симпатичная, а потом он побрился и, как большинство вампиров, не смог ее отрастить обратно, так что теперь было видно, что у обоих имелись глубокие ямочки на квадратных, мужественных подбородках. Без растительности на лице братья были больше похожи на близнецов, хотя я знала, что они погодки. Также я знала, что это Нечестивец выбрал для них дизайнерские костюмы; на нем был бледно-серый с голубой рубашкой, от которой глаза казались ярко-голубыми. Костюм Истины был темно-серым, а рубашка почти такого же оттенка голубого, как у брата, так что глаза у него были такими голубыми, которые я видела только у него. Поэтому, когда они повернулись и посмотрели на меня, показалось будто они зеркальное отражение друг друга, а потом наглая, дразнящая улыбка Нечестивца разрушила иллюзию. Истина для такой улыбки был слишком серьезен.

Нечестивец все еще улыбался, когда сказал:

— Бесполезно отправлять с тобой телохранителей, если продолжишь настаивать охотиться на монстров без нас.

— Ты идиот, братец, — сказал Истина и направился ко мне через гробы. Комната была похожа на выставочный зал гробовщика.