Дети Вечности - Фаина Мещерякова

— Этель, сейчас ты будешь спать, — сказал Лао, и она послушно закрыла глаза. — Сколько встраиваются эти входы?

— Трое суток.

— Хорошо, будем ждать. — Лао вышел из-под купола, и они с пантерой снова занялись кофе, обсуждая какую-то сложную философскую проблему души и тела. Строггорн, ничему не удивляясь, присоединился к ним, уже начиная понимать, что произошло.

— Где вы ее нашли? — уточнил Лао у пантеры, допивавшей кофе.

— На обрыве. Она уже собиралась ускакать на огромном мустанге. Мне бы не догнать их. — Она укоризненно покачала головой. — Вы очень затянули ее оживление. Еще пару суток — и полный конец, хоть оперируй, хоть нет… У него будет дочь, — неожиданно добавила пантера. Строггорн вздрогнул.

— Это вряд ли. — Лао протянул руку за чашкой. — Он слишком стар и не женат.

— Все равно.

— Можно подумать, что меня здесь нет, — обиделся Строггорн.

— Все, — Лао встал. — Трое суток прошло.

— Как? — удивился Строггорн.

— Мы же в Многомерности. Я немного ускорил время, надоело здесь торчать. Скучно, хоть вы и развлекли меня. — Он погладил пантеру по голове, и она, совсем как кошка, потерлась о его ноги.

— Мне кажется, Лао, сейчас я узнал о тебе больше, чем за все эти годы!

— Я не люблю общаться с тобой, Строггорн. Не могу простить пси-удар, — сознался Лао. — Пойдем. Нужно возвращаться. Нельзя допустить, чтобы Этель очнулась здесь. Сойдет с ума, и никакое лечение не поможет.

Они вошли под купол, и Лао неторопливо отключил аппаратуру. Этель ровно дышала, ее веки слегка подрагивали в такт вздоху. Лао взял ее на руки и понес. Пантера давно исчезла, не попрощавшись. Они вышли из зала, который сразу же погрузился в темноту и перестал существовать, но им не пришло в голову обернуться, чтобы увидеть это. Первое правило перемещения в Многомерности гласило: "Никогда не оборачивайся. Можешь никогда не вернуться назад".

— Строггорн, что с Этель? — Диггиррен был привязан к операционному столу. Строггорн вошел внутрь купола и посмотрел прямо ему в глаза.

— Все хорошо, Диггиррен. Она жива.

— НЕТ! Я не убивал ее! — Диггиррен забился в истерике, и Строггорну с большим трудом удалось ввести обезболивающее. Уже две недели каждый день он повторял Диггиррену, что Этель жива, но мозг того сопротивлялся и никак не хотел воспринять эту информацию.

Этель лежала в клинике Строггорна, но он не мог серьезно заняться ее лечением. От одного вида пси-кресла ей становилось плохо, поэтому Строггорн все тянул с обследованием, жалея девушку и надеясь, что со временем ее восприятие смягчится. Этель стояла на веранде и смотрела на город. Ее было трудно узнать, хотя прошла неделя с момента, когда она очнулась. Почувствовав Строггорна, Этель обернулась и сразу нахмурилась, серьезно посмотрев на него прозрачно-голубыми глазами, в которых отразились облака. Темные тени легли на веки. Хотя на голове был парик, который он сам принес Этель, она мало напоминала прежнюю девушку.

— Будешь уговаривать обследоваться? — Она смотрела, как он сел в плетеное кресло.

— Нет. Ты не сядешь? — Строггорн кивнул на кресло напротив.

— Что-то случилось? — спросила Этель, но он не сразу ответил, грустно посмотрев на нее.

— Этель, я понимаю, что это будет для тебя очень тяжело, но мне нужна твоя помощь.

— Только не заставляй рассказывать, что было. — Она закрыла глаза и откинулась в кресле, облизав губы.

— Нет-нет, это другое.

— Что тебе от меня нужно?

— У меня большие проблемы с Диггирреном.

— Господи! — Этель едва не плакала. — Зачем ты только вытащил меня оттуда! Неужели нельзя оставить меня в покое?

Строггорн вспомнил смелую девушку, с которой он познакомился меньше года назад, и с горечью подумал, как блестяще они совместными усилиями смогли искалечить ей жизнь за такое короткое время.

— Я бы с радостью оставил тебя в покое, Этель, но Диггиррен сошел с ума и с каждым днем уменьшаются шансы вылечить его.

— Правда? — Она задумчиво посмотрела на Строггорна. — Как странно, у меня совсем нет к нему ненависти. Только жалость. — Этель повернула голову и долго вглядывалась в облака. — Хорошо. Что я должна делать?

— Просто встретиться с ним.

— Он меня не узнает, Строггорн.

— Я понимаю, но мы тебя загримируем, и парик. — Он прикидывал, поможет ли это вернуть прежнюю Этель. — Ничего, у меня есть хороший визажист, справится, я думаю… Ты очень переживаешь из-за внешности? — Он хотел забраться к ней в голову, но она так строго посмотрела на него, что у Строггорна сразу пропало это желание.

— Не очень… Как ты думаешь, я когда-нибудь стану прежней?

— Когда поправишься, конечно, станешь. У меня бывали и более тяжелые случаи. Но ничего, обошлось. — Строггорн прекрасно знал, что внешность Этель со временем восстановится, но внутренне она навсегда останется другой. Когда психика человека меняется, не остается дороги назад, и он, лучше чем кто-либо, понимал это.

Визажисту понадобилось несколько часов, чтобы тщательно загримировать Этель, пока наконец Строггорн удовлетворенно не кивнул.

Диггиррен вошел в операционный зал и застыл. Этель невозмутимо сидела в кресле за маленьким столиком и читала Книгу. Каштановые волосы спадали на ее лицо, но она даже не подняла головы. Телепатически она воспринималась совершенно отчетливо — во рту сразу возник терпкий вкус.

— Строггорн, у меня опять галлюцинации, на этот раз даже с телепатическим сопровождением, — сказал Диггиррен.

— Неужели? Это не галлюцинация, Диг. Это Этель.

— Какой странный сон! — Диггиррен закрыл глаза. — Мне снится, что я иду на обследование, а встречаю Этель! Как страшно! Можно, я вернусь в палату? — Тяжело дыша, он с мольбой посмотрел на Строггорна. — Мне очень плохо.

— Иди, ложись на стол.

Диггиррен не стал спорить и послушно начал раздеваться, но вдруг застыл, глядя на Этель.

— Я не могу при ней. Убери ее, пожалуйста! Ты же видишь ее в моем мозгу?

— Она на тебя не смотрит, — устало сказал Строггорн, уже начиная думать, что все бесполезно и он зря только измучает Этель этим бессмысленным свиданием. Диггиррен снова стал раздеваться, стараясь не смотреть на Этель, которая по-прежнему, не поднимая головы, читала Книгу. Она перевернула страницу, и Диггиррен вздрогнул.

— Ужасно реальная галлюцинация. Или это ты создал псевдореальность? — Диггиррен посмотрел на Строггорна. — Какой в этом смысл? Когда я очнусь, все исчезнет, и я снова провалюсь в безумие! — Диг сам был Вард-Хирургом и рассуждал как врач, пытаясь понять логику лечения.