Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1 - Екатерина Гичко

Бессилие.

Оно приковало её к земле. Вросло корнями. Дейна просто смотрела на полыхающую усадьбу и не знала, что делать.

Благо дядя успел вернуться прежде, чем огонь пожрал тела тётушки и Шерра. Шерра убили выстрелом из арбалета, и он остался лежать рядом с тётей.

На следующий день, когда раны на их теле залечили, и тётя, и Шерр вернулись. Но они могли и не вернуться, и в кошмарах Дейне всегда снилось, что огонь съел их тела и сожрал всех остальных близких. В конце Дейна всегда оставалась одна.

На месте усадьбы, в которой она выросла, в которой прошло всё её детство… вся жизнь, на месте её родного дома осталось пепелище. Погибла нянечка, хромой конюх, сгорела кухарка вместе с детишками, умер в схватке с бандитами добродушный верзила-садовник, полегла почти вся охрана… Прячась в одном из многочисленных имений Аррексов, Дейна не могла забыть все эти жертвы. Кошмары отступали, когда рядом с ней спал Шерр. Как в детстве. Остро не хватало дяди и тёти, но их отъезд стал вынужденной мерой.

И дядя, и отец жаждали мести и решили расставить ловушку на неведомого врага. Выставили привлекательную приманку, ибо предполагали, что именно нужно твари. Наследство.

Почему-то отец был до странного уверен, что дело именно в наследстве. Ни дядя, ни папа не захотели делиться с Дейной деталями.

«Не лезь. Мы сами разберёмся».

И Дейна не лезла. И чувствовала страха и бессилие.

Дядя, тётя и Шерр умерли для всех. Дейна получила всё, что принадлежало роду Фанлекс, стала единственной наследницей отца и исчезла. Отец остался единственной приманкой. Объявили бы и Дейну мёртвой, но подозревали, что кто-то из вольных мог выжить и донести, что она очень даже здорова и жутко зла.

Но чуть больше полугода назад прошёл слух, что на самом деле Дейна мертва — почему не появляется, раз жива? — и через некоторое время в спальню отца пробрался убийца. Он всадил в живот графа кинжал, но, видимо, не рассчитал, что с могучим телосложением его сиятельства надо брать не какой-то там кинжальчик, а полуторный меч для верности. Увы, допросить не удалось, батюшка спросонок выбросил подлеца из окна и тот расшибся насмерть.

Покушение на отца окончательно доломало внутренний мир Дейны. Оно стало похоже на пепелище на месте усадьбы Фанлекс. Дейна не лезла, не мешала, но лучше от этого не стало.

С отцом у неё были не такие тёплые отношения, как с дядей, которого она обожала беззаветно. Но папу Дейна тоже очень любила. Граф Риан был очень скуп на эмоции, каменно суров и в жизни детей был гостем. Желанным гостем. Он всегда привозил огромное количество гостинцев, из-за чего подвергался нападкам тётушки Донии — та не хотела, чтобы дети росли разбалованными, — и редко отказывал ребятишкам в просьбах. Именно он учил Дейну владеть кнутом — почти фамильным оружием семьи Аррекс — и сам мастерил для дочери убийственно хлёсткое орудие. Они с Шерром почти ничем не походили на него внешне, но тётушка уверенно заявляла, что Дейна унаследовала отцовский характер.

«Оба крепкие и нерушимые снаружи, а внутри доверчивые неженки!»

Ну про отца она, наверное, так от досады говорила. Дейне казалось, что тётушка немного ревнует их с Шерром к папе.

Папа очень сильно отличался от окружения, в котором росла Дейна, и внешностью, и характером. У Фанлексов была очень сильная кровь, и все их потомки были весьма и весьма привлекательны. Харизма по крови вроде не должна передаваться, но у Фанлексов она, судя по всему, передавалась. Отец сильно выделялся на их фоне.

У папы имелось ещё одно очень серьёзное отличие от Фанлексов.

Дядя умирал и вернулся ещё до рождения Шерра и Дейны. Тётушка и Шерр умирали и вернулись.

Отец, если умрёт, не вернётся.

Последние сваи прежних устоев рухнули, и Дейна начала строить на месте внутреннего пепелища новое здание.

Ни отец, ни дядя не всесильны. Они также могут проиграть и погибнуть. Они тоже могут быть бессильны.

Если стоять и ждать, когда тебя защитят, то в какой-то момент может случиться так, что больше не останется никого, кто смог бы заступиться за тебя.

Защищать тех, кого она любит, — её привилегия! И плевать на то, что говорят отец и дядя.

Для себя Дейна эти внутреннее изменение отметила как взросление. Она забрала свою судьбу из рук взрослых — отца и дяди — и в свои руки. И начала делать то, что посчитала нужным.

Пользоваться своей привилегией защищать.

И папа, и дядя пришли в бешенство. В ответ Дейна обрезала волосы, сожгла свой гардероб — надо было отвлечь внимание, — воспользовалась наследством от бабушки — надела Корону, — запихала Шерра с пустую бочку из-под вина — мешал, гадёныш! — и сбежала. Мелькнула там-сям, показывая обществу, что она очень даже жива, хорошенечко наследила, где могла, едва не нанялась в охрану герцога Рийца, и отец с дядей смирились. Дорогой дядюшка помог ей столкнуться и познакомиться с принцессой Дерри, в надежде, что рядом с монаршей особой племянницу поостерегутся трогать. И приставили Шерра присматривать за ней.

Ох, если дядя узнает, что недавно произошло… Дейна опасливо потёрла покрытое синяками горло.

Недавнее покушение её совсем не напугало. Нет, в момент удушения, конечно, было страшно, но вот после приятно было осознавать, что пострадала именно её шея, а не чья-то другая, например, Шерра. Она сделала правильный выбор. Дейна всё ещё боялась, что близкие могут погибнуть, но отвратительного вкуса бессилия, сводящего с ума, не ощущала.

Пока не начала охранять наагалея.

Дейна устало потёрла глаза.

Если раньше бессилие накатывало, потому что она слишком полагалась на других, то теперь оно накатывало оттого, что у неё реально не хватало сил и сообразительности, чтобы справиться с господином.

— Ну что ж, Дейна, — заговорила женщина сама с собой, — если ты решишь эту задачу, то повзрослеешь ещё немного. Бери себя в руки.

— Давай, топай.

Приказ, влетевший в окно, насторожил женщину,