Жрец богини Лу. Гексалогия (СИ) - Якубович Александр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я вообще многое пытался понять о том, как тут работает источник, запас маны или что тут было вместо синей полоски у магов, но никто толком объяснить мне ничего не мог, даже Лу. Все всегда ссылались на Академию Магов в Шаринском Княжестве, мол, там господа в курсе, как и что работает. А так, каждый маг ориентировался на свое состояние. Можешь колдовать легко – силы есть. Стало тяжелее – потратился наполовину. Не можешь колдовать – пустой. Таких придурков как я, которые залазили в силу собственной души, тут не водилось, ну или они долго не жили: стихийникам была недоступна бездна, так что и сопротивляться ей они не могли. Меня же из раза в раз вытаскивала с той стороны Лу, подрабатывая спасателем одного отважного, но не слишком умного менталиста.
Я не был уверен, понравится ли идея сортировки больных самой богине, все же, тут пока не дошли до таких способов: медицина была слишком примитивна, а раны обычно либо легкими, либо смертельными. Но в условиях эпидемии сортировка была просто необходима, во всяком случае, во время войны.
Насколько я помнил, первым в истории моего мира принцип сортировки раненых применил профессор Пирогов – более известный миру за применение эфира в качестве анестезии во время хирургических операций. Но система сортировки раненых, которую разработал Пирогов во время какой‑то там войны Российской Империи, вроде, в ходе одной из кавказских кампаний, была бы для текущих условий очень полезна.
В оригинале система должна была определить, нужно ли транспортировать раненого с поля боя и линии фронта в тыл для оказания медицинской помощи, но я думал подбить Кая Фотена на внедрение амбулаторной версии этого метода. В принципе, все было достаточно легко и просто: сначала определялась степень необходимости оказания медицинской помощи, и если пациент уже не дышит или бьется в конвульсиях, его отправляют в сторону морга с соответствующей пометкой.
Но так это работает в медицине, которую я оставил в современной Москве. У нас же стоял более сложный выбор: определить «безнадежных» и перестать тратить на них ресурсы. Насколько я помнил, при такой сортировке «моментальная» смертность – то есть количество тех тяжелых, кому в помощи вовсе было отказано, стремилась к 15‑20% от общего числа нуждающихся в неотложке, но выживаемость прочих резко возрастала за счет высвобожденных ресурсов.
Как определять смертников? Придется просить короля выделить на это дело Гарена и других целителей, которые должны будут совершать диагностические обходы…
Сколько впереди было работы! Все, что я хотел предложить Каю Фотену, шло вразрез с тем, что практиковали в Клерии последние столетия. Острее всего стоял вопрос, как мне казалось, с сортировкой.
– А как ты вообще объяснишь это, – Лу кивнула на свиток в моих руках, – королю? Откуда?
Я усмехнулся. Лу в общих чертах знала, что за меня вступились трое из Семерых, но вот в красках я ей этот момент так и не поведал. Ни тогда, после возвращения из темниц домой, ни после.
– Помнишь, я сказал, что алтари раскололись и это был знак? Там, в темницах?
– Ну, да, помню.
– Раскололся алтарь Воина, это факт. Ровненько так, на два куска. А вот алтари Софа и Калиты разнесло вообще в пыль.
Лу удивилась и только крепко призадумалась.
– То есть, ты хочешь сказать королю, что все это – озарение от Мудреца?
Я пожал плечами:
– А почему нет? Он знает, что мне покровительствует Мудрец, да и сам я не тупой. Просто еще одна странность от счетовода‑менталиста. Думаю, пролезет.
Я оказался прав: пролезло, хоть и еле‑еле. Молодой король засыпал меня вопросами: зачем кипятить воду, а зачем повязки, почему мне резко понадобилось все мыло в радиусе пятидесяти лиг и что за сортировка больных.
За последнее пришлось стоять насмерть.
Беседа велась в королевском кабинете, и сейчас Кай немного возбужденно расхаживал перед своим столом. Я стоял перед ним, наблюдая, как в мозгу монарха зреет понимание предложенных мной мер.
– Да я получу бунт! Ладно, блажь с водой – обеспечим! Решим! Выгоним перед строем Гарена, который с умным видом скажет, что колодцы прокляли маги паринийцев, люди поверят. В особенности поверят, так как многие видели, сколько среди них было колдунов. Но эта твоя сортировка! Антон! Ты предлагаешь мне бросать людей умирать!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})– Ваше Величество, но ведь они и так и так умрут…
– Ты не понимаешь! – король рубанул в воздухе рукой, – всегда есть место благословению Матери! Люди сильны! Некоторые выживают там, где сотня других – умрет! А ты со своими идеями говоришь, что их надо бросить и вообще, тащить в сторону могилы! Живых! Да меня свои же солдаты на мечи поднимут! И будут правы!
– Так ты и так их бросаешь умирать! Спаситель нашелся! На десять больных четверо отправляются или в яму, или на погребальный костер, потому что троим из них не смогли нормально помочь! Я видел бумаги! А все из‑за одного смертника, который не только разносит заразу по палатке, но и все внимание лекарей на себя забирает! В итоге умирает и он, и еще трое! – узколобость короля вывела меня из себя, и я почти перешел на крик.
– И что, демонстративно дать этому десятому умереть? Это предлагаешь?
– Нет! Но пусть лежат отдельно! Пусть у них будет простой уход руками послушников, раз уж лекари ничего сделать не могут! А лечат пусть тех, кто может вылечиться! Вот чего я прошу и что я предлагаю! Дать шанс тем трем несчастным, которого у них сейчас нет и быть не может, пока ты, король Кай Фотен Первый, боишься бунта!
Я осекся, осознав, что сейчас ору на монарха, которому, вроде как, служу, и который буквально на днях повесил на мою шею баронскую цепь.
– А по поводу бунта – вали на меня, как на мертвого. Тебе же для этого и нужен фаворит‑приманка, или я не прав?
Кай насупился, будто бы я раскрыл его великую и хитрую тайну, но все прекрасно понимали, что моим вознесением и приближением к трону король просто рисует мне мишень во всю спину, делая свою собственную чуть менее заметной. Во всяком случае, самые рьяные будут хотеть сначала расправиться со мной – безродным выскочкой, а у короля в это время будет возможность для маневра.
– Ладно. С сортировкой решим, может, она вообще не понадобится, если твои откровения от Софа в плане воды сработают. Но мы потратим очень много кузнечного угля…
– Все лучше, чем хоронить собственную армию, так?
С этим молодой король согласился.
Следующая неделя прошла под звездой бесконечного бардака и стирки.
Сначала новые распоряжения монарха были донесены до гвардии: постираться, организовать пункты кипячения воды, обработать в кипятке все личные фляги, исключить из пользования кожаные мешки и бурдюки. Всем было выделено самое дешевое и паршивое мыло, которым пользовались прачки.
После того, как порядок был наведен в рядах элитных войск, а снабжение чистой водой – обеспечено, гвардию отправили собирать чаны для воды, а также доносить, именем короля, распоряжения до сотенных в войске. Параллельно Кай Фотен собрал армейские чины из числа аристократов, которым сообщил о новых порядках на время буйства желудочной болезни.
– Но Ваше Величество! Никогда так не делали, зачем?
– Да, Ваше Величество, при всем уважении…
– А вот во времена моего деда…
– Никогда такое не нужно, да и кто сказал, что дело в воде?..
Я и Вила де Шонц стояли рядом с королем и просто тонули в потоке этого нытья.
– И какой глупец это вообще придумал? – фыркнул один из маркизов, которого папенька‑герцог притащил на это совещание.
Его слова поддержали и другие молодые аристократы, которые просочились в комнату из‑за своих армейских чинов. Ситуация накалялась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})– Предположим, это придумал сам Соф, – подал голос я, едва сдерживая возражения.
Губы маркиза скривились в презрительной усмешке:
– Что, господину Тинту, – парень открыто меня оскорблял, так как на моей шее сейчас висела цепь с баронским жетоном, – снизошел сам Мудрец и рассказал, как бороться с болезнями?