Княжья воля - Константин Кудряшов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Быстро ты скумекал, — с нотками уважения проговорил Минай, брякнув на стол резные кости. — А я так надеялся, что ты станешь кручинишься да тосковать подольше. Тоска она, знаешь, иногда убивает не хуже ножа в печень, только нож убивает гораздо быстрее.
Вот сука… даже не отмазывается. Ярость горячо прихлынула к щекам.
— Зачем? — произнес я сквозь стиснутые зубы.
— Что — зачем?
— Зачем ты убил ее?
— Я? — очень натурально удивился Минай и прижал мясистые клешни к широкой груди. — Не-е-е-т, я давно такими вещами не занимаюсь. Твою женщину убил вот он — Ульф.
Минай мотнул головой в сторону рыжеволосого скандинава и сразу же продолжил:
— Спрашиваешь: зачем? Думаешь я поверил, что тебе память отшибло, что ты вдруг взял и забыл кто я такой? Или позволю тебе и дальше гадить мне под ноги? У меня большие намерения и живой ты мне не нужен. Раз уж пришел, то прости, твоя удивительная удачливость закончилась и сегодня ты, наконец, сдохнешь.
Я быстро попытался вспомнить где и когда так нагадил Минаю, что он смертельно на меня взъелся и не смог. Совсем наоборот за все пакостные проделки усатого жирдяя именно я должен был искать его смерти еще пару лет назад.
Однако, надо что-то делать, стоять и ждать пока сюда вбежит весь Минаев кагал — смерти подобно. К сожалению, план Б я не заготовил, гнев и поспешная жажда мщения ввели в конкретный блудняк, но одно я сейчас решил твердо — пусть убивают, режут, кромсают, но Минай живым отсюда выйти не должен.
— Кстати, почему ты один? Где твой непревзойденный стрелок индус и искусный боец арабских кровей? Кто там еще в твоей шайке… дан, лютич, кучка других арабов. Устроили бы тут побоище во имя мести… А-а, понимаю, не захотел их втягивать. Вот и Тихарь такой же был. Водились у него за пазухой остатки чести, труден был на уговоры. Ты когда его порешил, я даже подумал, что нашелся тот, с кем можно будет иметь дело. Но у таких как ты и мой братец вместо мозгов — мякина.
— Головач был хорошим человеком, — буркнул я, дабы поддержать разговор, в течении которого надеялся просчитать возможные действия своих противников.
— Хорошим, — охотно согласился Минай. — Но глупым. Ставил себя ниже князя, малым довольствовался. А я не такой! Я сам себе князь!
Минай осанисто выпрямился на низкой лавке, словно сию минуту очутился на самом главном месте в княжеской палате.
— Вот как? — пробормотал я. — В князья, значит, собрался…
А чего тут просчитывать? Явный перевес на их стороне. Обступят и возьмут на клинки. Закручивать их бесполезно, слишком мало пространства, поэтому атака сразу с нескольких сторон мне обеспечена…
Где то внизу грохнуло, тяжелый звук мощного удара гулко отозвался в перекрытиях деревянного домины. За ним последовал еще один такой же громкий, а затем удары посыпались как картофель из ведра на корабельную палубу. За окном позади Миная азартно и яростно заревели десятки глоток.
— Они там что, двери ломают? — возмущенно сморщился боярин. — Задний вход же есть!
— Ты сам велел его запереть, — напомнил рыжий.
Один из урманов вскочил с места и подбежал к окошку, прижал лоб к мутной слюде.
— Боярин! Там внизу что-то неладное.
— Ну так пойди и разберись, Бейнир! — недовольно прикрикнул Минай.
Я позволил названному Бейниром северянину беспрепятственно покинуть помещение. В конце концов два урмана куда лучше трех. Дверку за Бейниром я предусмотрительно прикрыл и засов задвинуть не забыл.
Рыжий Ульф — боец, это видно по злому взгляду, по развернутым плечам. Опасный тип. Второй урман тоже не валенок, а крепко сложенный волчара с начинающей редеть сивой шевелюрой. Не молодой, но и не сильно меня старше, следовательно, опыта в кровавых делах у него не меньше, чем у Ульфа.
Спасибо настырным ребятам внизу и ответственному Бейниру. Они подарили мне несколько секунд, необходимых для определения приоритетной цели.
— Убейте его, — повелительно проговорил Минай.
— Прямо здесь? — поморщившись, уточнил Ульф.
— Здесь. Убейте, выволоките тушу и бросьте в отхожую яму!
Высокий голос Миная на последнем слове выдал знатного петуха. От предвкушения кровавой сцены, должно быть, вряд ли от волнения или испуга. Не меня же ему бояться, в самом деле…
Урманы начали медленно подниматься с лавок, тянуть из ножен мечи. На хмурых, сосредоточенных лицах никаких лишних эмоций. Минай остался сидеть ко мне левым боком, в пол-разворота. До него мне меньше десяти шагов, ежели поднапрячься, то успею.
В четыре длинных прыжка я покрываю расстояние до стола, резко отталкиваюсь от дощатого пола и в полете впечатываю правую ступню в верхнюю часть Минаева тулова. Боярина точно пушечным ядром снесло с лавки, он плюхнулся на бок рядышком со своим спальным ложем и забарахтался, натянув на себя край звериной полсти с постели. Короткая лавка лишилась устойчивости, потеряв вес Миная и поймав мое седалище, когда я неловко приземлился на ее окончание. Лавка ракетой взмыла на полом и полетела падающему мне аккурат в подбородок. Быть бы страшному нокауту, но на пути грубого столярного изделия повстречалась нурманская лапа с мечом, которым ушлый северянин намеревался снести мне башку. Урман взвыл, меч, безвредно шикнув по моему плечу, заскакал по доскам. Свой меч я тоже потерял и даже не видел где он находится. Укрепившись на коленях, я схватил лавку за деревянные ноги и с размаху зарядил урману по ходулям. От лавки что-то отвалилось, урман завопил и упал.
Секунду спустя в левую лопатку прилетает что-то жесткое. Это Ульф зашел со спины и секанул мечом сверху вниз. Я клюнул пол и стал быстро перебирать ногами, забираясь под стол. Боль пришла, но вполне терпимая, видимо, удар Ульфа просек полушубок и достал-таки до мяса, но кость не разрубил, меч это же не топор, чтобы вот так сразу…
Я выпрямился, держа перед собой плоскость стола как ростовой щит. Так игроки в американский футбол тренируются: с разбегу впечатывают плоскую подушку в соперника и теснят, упираясь ногами в травяное поле.
Рыжий Ульф тренировок по американскому футболу по телевизору не видел, но сообразил встретить мой таран левым плечом, одновременно пытаясь достать меня мечом справа в обход узкой столешницы. Удар у Ульфа вышел слабым. Меня спасли борта развязавшегося полушубка. Он ударил еще и еще, но с тем же результатом — свободно висящие
