Сирахама - Артур Прядильщик

Зрителей нет. И мои девушки тоже отсутствуют. Они не напрашивались, понимая, что первую схватку я неминуемо проиграю. А присутствовать при моем поражении… Да, Миу и Мисаки у меня — деликатные.

К тому же они понимают, что вряд ли Рююто, пошедший на такое, будет рад видеть Миу. Какие бы там политические решения не принимались у Асамия, а находиться в присутствии девушки, которая тебя отвергла и публично унижала… да еще и надо сделать так, чтобы нынешний хахаль этой девушки тебе в будущем «надавал по щам»… ну, это все-таки уже перебор! Что ж там у них за внутриполитическая обстановка, если они идут на такое!

А вот Ренка не упустила бы возможности поприсутствовать и позубоскалить. Ну, это ж Ренка!

С Рююто дрались молча. Без подначек, без объяснений, без медленного показа ударов. Парень отводил душу и дрался в полную силу. А я пытался сдержать его и сдержать себя, так как в эмоциях Асамия испытывал ко мне откровенную ненависть, которая провоцировала Ее.

Хоть полчаса подряд я периодически и оказывался на земле, но чувствовал, что тренировка пойдет на пользу — Рююто без ограничений демонстрировал множество технических и тактических приемов, которые можно будет в дальнейшем обдумать.

Когда в очередной раз я свалился на землю, пропустив рубящий удар ребром ладони по шлему, Рююто молча развернулся и… ушел. Спустя три минуты у ворот парка заработал мотор — ну, да, будет он на метро ездить, мажор.

А я мог праздновать — скорость Рююто сейчас не была для меня недостижимой!

Жизнь, определенно, налаживалась!

— Может, тебе помочь, сынок? — Ласково осведомился Рю Горо.

— В каком деле? — Нахмурился Танаки.

— Любой Гасящий — это все-таки Гасящий…

— А! — Танаки отмахнулся. — Там ерунда-вопрос! Тем более большую часть работы за меня все равно выполнят Садовники. Садовники должны работать, ха-ха-ха!

«Идиот… — Вздохнул про себя Горо. — После такого Шакти обычно делает тонзуру болвану с помощью своего Змея!»

— Конечно, справишься, сынок! Ведь если ты не справишься, Семейный Совет этих глупых старичков передаст дела Отоши! А я категорически против, как ты знаешь! На посту будущего главы Клана я вижу исключительно тебя!

— Еще раз говорю — я справлюсь! — Как несмышленышу ответил Танаки.

«Ну, что ж ты у меня дурачок такой, сынок! Тебе ж уже скоро пятый десяток!»

— Па, а что это были за бумаги? Которые ты той индуске дал?

— Да ерунда! — Отмахнулся Горо. — Совершенно ненужные нам в хозяйстве активы… Из моих, конечно, из моих. Не бери в голову, сынок!

— Йо! — Беника с размаху упала в огромное кресло.

— И тебе привет, красивая японская девушка! Принесла?

— А то! Ты, кстати, могла бы и сама все это собрать.

— Я все больше по цветочкам, Беника! И что там?

— Торговая марка «Ниссин Рамен» принадлежит исключительно сыну Рю Танаки. Исключительно. Даже его отец не может распоряжаться активами этой компании! Так что тебя нае…ли, когда расплачивались правами на эту лавочку…

— Нет. Мне ясно указали о ком идет речь. Все цивильно. Дедушка стареет, сыночек подгребает под себя рычаги управления. Дедушке это не нравится…

Тьма клубами выползала из ветвей деревьев, из-под забора, из-под земли, с черепицы крыши додзе. И дело не только в том, что на часах был первый час ночи. И не в том, что второй полигон Редзинпаку не был освещен.

Просто рядом стоял Апачай.

— Защита снять — молодец, Кенчи! — Похвалил он. — Не надо муай защита апа-па! Голый тела апа-па, ветер гулять, дождь лить, солнце греть! Пришел что, Кенчи? Демон звать? Демон-мальчик? Демон-девочка?

— Я хотел спросить о стиле Муай Боран, Апачай-сэнсей!

— Апа-па! Не сэнсэй! «Большой»! Муай Боран — хорошо! «Давай драться, Клубничка! Хе-хе-хе!» Демон Боран скачать вот так… — Апачай хлопнул боксерскими перчатками, пошел по кругу, совершая взмахи руками и удары коленями, и что-то забормотал. Его голос не изменился, но что-то в нем появилось такое, от чего волосы на затылке зашевелились. — Стойка ниже, Младший-Мелкий-Мелкий. Взгляд в грудь — сюда смотреть!!! Руки опустить — я тебя убить! — И неуверенно, будто на пробу, добавил. — А-па-па…

— Да, Большой!

Я соединил ладони перед собой и уважительно поклонился… не отрывая взгляда от ямки между ключицами Апачая… или того, кто сейчас был на его месте. К обещанию убить, если я опущу руки или взгляд, следовало относиться очень-очень серьезно.

В следующую секунду в моих ребрах материализовалась стопа противника. Там что-то отчетливо хрустнуло, воздух из легких исчез, из глаз посыпались искры и загуляли красные круги.

— Руки опустить — убить! — Напомнил Демон. — Взгляд опустить — убить!

— Апачай! Ты и слово «полегче» — несовместимы! — Акисамэ ворчал, вправляя плечо валяющемуся без сознания Кенчи. — Посмотри, во что ты ему руки превратил! Сплошной синяк! А бока!

Апачай расстроено вздыхал, сидя на ветке дерева. Сигурэ, висящая на другой ветке, повыше, гладила его по голове… ступней, затянутой в белый носок.

— Хорошо ты его отходил. — Заметил Сакаки.

Сакаки был в выцветшем кимоно. Кимоно было давным-давно изодранно до локтей и до колен. А сейчас еще и сильно пропотевшим — от него огромными клубами шел пар, будто влажная одежда была надета на раскаленный котел… только что шипенья не было.

Кэнсэй, греющий ладони над спиной Сакаки, как над печкой, возразил:

— Акисамэ, ну ви таки скажете иногда! (Апа! — донеслось из ветвей) Пошто сиротку обижаете! (Апа-па! — всхлипнули сверху… очень натурально) Демон его не убил… А это уже не просто «полегче», это… чуть ли не «нежность» и «сверхосторожность»! В скобочках заметим: в понимании демонов Подземного Мира по отношению к своим детенышам… (Апа-па-па! — согласились с дерева) Что же касается синяков…

— Хм… Вы так считаете, коллега? — Акисамэ понял мастера кэмпо с полуслова. Он наклонился и посмотрел под энгава. — Хм… Но я не вижу того, кто сделает Кенчи «компрессик».

— Тщательнее надо быть, Акисамэ! — Воздел палец Кэнсэй. — Тщательнее!

— Акисамэ! — Старейший огорченно поцокал. — Что ж ты…

— Я стараюсь, Старейший!

Мастер джиу-джитсу посмурнел… Судя по поведению Кэнсэя и Старейшего, Мисаки была где-то здесь… А и вот Сакаки подозрительно водит головой по сторонам — тоже учуять не может. Это ж надо было расписаться в собственной беспомощности в присутствии незаметно подошедшего Старейшего! Учиться и еще раз учиться!

— Мужики, шухер! — Спас положение Сакаки. — Он приходит в себя!

Через мгновение перед вторым додзе никого, кроме лежащего Сирахамы, не было. Минуту было тихо. Наконец, Сирахама открыл глаза, сел и свесил ноги с энгава.

— Раз. — Прошептал он, посмотрев на дерево. — Два и три. — Он посмотрел в сторону главного додзе. — Ну, Старейший и не думает скрываться — четыре. И все… Тц! Баланс не сходится! Вот печенкой чую, кто-то под полом есть, а учуять не могу!

— Мяу? — О руку Сирахамы потерся черный кот.

— О! Привет, Точимару! Ну, ты и кабан стал! Тогда баланс совсем не сходится! Потому что если ты здесь, то где-то рядом должна быть Сигурэ-сэнсэй! А ее нету!

— Кенчи… — За спиной вздрогнувшего Сирахамы качнулась тень. — А мой… компрессик? Поможет? А?

— Это запрещено международными конвенциями! — Послышался голос Миу из темного пространства второго додзе. — Потому что приравнивается к использованию отравляющих веществ кожно-нарывного действия!

— Тц! — Недовольно покачала головой Сигурэ и исчезла.

— Привет, котик! — Улыбнулся Сирахама.

— Привет, Кенчик! — Миу повисла на спине сидящего парня. — Компрессик тебе сейчас Мисаки делает. Только не вздумай под дом заглядывать — это будет неприлично с твоей стороны!

Четырнадцатого февраля в шестнадцать-ноль-ноль, я подкатил к Редзинпаку. Миу в своем обычном тренировочно-эротическом костюме стояла перед воротами. Две любопытные моськи — Мисаки и Ренка — выглядывали из-за створок. Мастера не ощущались. А если принять за аксиому, что они все-таки были, то, получается, пытаются развить мою чувствительность. Или девочек в этом тренируют.

— С днем рождения, котик! — Я вытащил из бокового кофра мотоцикла коробку с подарками и торжественно вручил Миу…

С днем рождения девушке чуть-чуть не повезло. Он у нее четырнадцатого февраля. День Всех Влюбленных, день Святого Валентина. А этот день в Японии является чем-то вроде Восьмого Марта Наоборот. Девушки дарят мужчинам много-много-много шоколада — не обязательно близким и родным, а и коллегам, начальникам, одноклассникам и сокурсникам. Ну, это как у русского мужика день рождения восьмого марта!

В Институте кстати, мне надарили килограмма три шоколадок. При этом — как-то умудряясь просачиваться сквозь «охранный периметр», организованный Миу и Мисаки. В чем причина такой популярности — я не задумывался. Смысл? Старик ворчал, что в кои-то веки «рыба идет сама», а «ловить эту рыбу» нет никакого настроения!