Сирахама - Артур Прядильщик

Да, поведение ее изменились по сравнению с тем, что я успел узнать о «второй» тогда, в зачищенной филиппинской деревушке. На провокацию «снять номер в отеле на час» она не купилась. «Мы считаем»… Хм… Впрочем, и относительно «первой» она стала другой — раскрепостилась, задвинула подальше некоторые «национальные примочки», стала откровенней… Нравится ли мне новая Мисаки? Пока не знаю.

— Я вот в который раз думаю, не ошибся ли, позволив второй вернуться… — Задумчиво протянул я.

— Ни-ни-ни! — Мисаки выставила вперед ладошки. — Мы же договаривались… кажется. К тому же вторая… ну, считай ее сломанным тормозом — что у первой было на уме, то у нас пьяных сейчас на языке. Ну, и… я ж понимаю — с тобой-то фильтровать базар не надо… — Она захлопала ресницами. — Нэ, аната?

Страха, кстати, не испытывает. А это тоже показатель. Обнадеживающий.

А вот от Сигурэ за пьянство ей попадет. Хотя, с мастеров станется еще и медицинского спирта «прописать» перед тренировкой: во-первых, «на повышение» же, во-вторых, тренировочного процесса для.

Я убедился, что Мисаки благополучно вошла в ворота Редзинпаку и уже выжал сцепление, чтобы отъехать, но в меня сзади ударила мощная знакомая жажда крови:

— Стоять! Бояться! Выйти из сумрака!

Сакаки Сио. Сотый дан каратэ. Попытается затащить в Редзинпаку? Может, с ним тоже подраться, как с Кэнсэем?

Я поднял щиток, слез с мотоцикла и поклонился. Сакаки внимательно рассматривал мотоцикл.

— Показывай скакуна… Та-а-ак… «Ямаха», значит! Ну-ка, ну-ка… — Он постучал костяшками пальцев по раме. — Хм… композит! Отлично! А посадка… да ты хитрец, Кенчи! Посадка-то регулируемая! И нашим и вашим, ха-ха-ха! Молоток-на!

Бац! Молниеносный хлопок по плечу чуть не сбил с ног. А ведь я даже замаха не заметил!

«Учиться, учиться и еще раз учиться, Малыш!»

— Двигло какое?

— Рядный четырехцилиндровый. На семьсот семьдесят девять.

— Ого-го! Жаль, что не литровый, конечно… но я тут подумал — литровый в городе тебе и не нужен — тяжелый он для города! А для трассы все-таки лучше что-нибудь четырехколесное купить… А чего бортовой комп выдран?

— Во избежание обнаружения полицией, Сакаки-сэнсэй.

— Хе! — Сакаки помотал головой. — Конспиролух! Ну, давай теперь проверим твою экипировочку! Та-а-ак…

Сакаки обошел меня кругом, затем встал в стойку ожидания и выполнил легкий «боевой» поклон.

— Йё-ё-ёой!

Он принял равновесную высокую стойку… Мое тело практически самостоятельно повторило ритуал и одну из защитных стоек каратэ…

— Хаджиме!

Удар ногой я отвел, удар рукой по шлему… нырнул. И нарвался на удар той же ногой в живот… Скрючился на земле.

— Ага… защиты на животе нет! — Задумчиво определил Сакаки. — Конечно, простому мотоциклисту она там и не нужна, Кенчи. Но ты же не простой мотоциклист! Верно? Ты же Черный! Так что ты подумай, подумай. Ага. Второй раунд! За прекрасную добрую отзывчивую женщину, вьющую веревки из старого китайца! За Саори Сирахаму! Хаджиме!

Связка-тройка руками, завершающий удар ногой. Новая связка-четверка. «Оббив» ногами снизу-вверх. Делаю подсечку. Но Сакаки легко выполняет сальто назад (с одной ноги!) и я, чтобы избежать крушения на меня этого огромного орангутанга, откатываюсь в сторону.

— Отлично! Видимо, гофрированные вставки в местах сгибов! Очень неплохая подвижность! В шпагат, может, и не сядешь, но ногой по верхнему уровню, если надо, отработаешь! Третий раунд! За успешного бизнесмена, солидного отца семейства и просто темную лошадку! За Мототсуги Сирахаму! Хаджиме!

Через час, перебрав всех моих родственников (включая Рю Горо и Сатоши Охаяси) и всех обитателей Редзинпаку (включая Точимару), Сакаки решил, что достаточно испытал экипировку и даже остался доволен ее качеством… Ну, еще бы: он, фактически, и указал мне на этот комплект, когда я только начал донимать его просьбами научить меня ездить на мотоцикле!

— Сакаки-сэнсэй… А за кого был первый раунд?

— А угадай, Кенчи!

— «Во имя Луны»?

— Тц… Молодец! Дай мотик погонять! До поворота и обратно… Не… шлем не нужен. Если дядя Сакаки звезданется с железного скакуна — Старейшему надо будет что-то срочно поменять в этом мире, потому что он, этот мир, неправильный!

— Да вы пьяны, Сакаки-сэнсэй!

— Ну… чуточку. Не бери в голову, Кенчи! Некоторые мультики только под пиво идут… Может, зайдешь… по баночке раздавим, мультяху посмотрим, а?

— Простите, Сакаки-сэнсэй, но мне завтра рано утром вставать на пробежку с девочками…

— Ну, как знаешь… Какое-то тут переключение скоростей странное…

— Сынок, ты сегодня раньше, чем обычно… — Осторожно заметил отец.

Это он так вежливо намекнул, что последние дни я вообще домой приходил в три-четыре часа ночи. Ну, что поделать: днем приходить в Редзинпаку не хотелось — вроде и инцидент исчерпан, и девушек с мастерами помирил, и тренируют меня чуть ли не в прежнем объеме, и все всё понимают, но… пресловутое «сохранение лица»!

Вот и приходилось «ловить» Ма Кэнсэя во время его ночных тренировок… опять-таки, раньше он их проводил для себя раз в неделю, а тут — неделю подряд ради ученика изменял свое расписание тренировок… Или совмещать обсуждение темы мотоциклов и тренировки каратэ… Или постигать прикладную демонологию и муай-тай… Или совмещать программирование и занятия джиу-джитсу…

За то у всех «лицо сохраняется»!

И это еще Сигурэ, все больше нагружающая Мисаки, за меня всерьез не бралась. Хотя, судя по оговорке захмелевшей дракошки, нас впереди ждет еще много-много бессонных ночей… за разборкой-сборкой-чисткой-доводкой-пристрелкой оружия.

А отец вежливо намекает… и пытается отвлечь меня от того факта, что он был пойман во втором часу ночи на кухне, «пасущимся» в холодильнике. А мама такое «кусочничество» очень-очень не одобряет! Потому что ей тогда тоже хочется!!!

— Пришлось немного задержаться, па… От ужина что-нибудь осталось?

— Конечно… но ты же знаешь политику партии — опоздавшие лишаются мяса!

— Да я и без мяса обойдусь… — И не удержался, похвастался. — А я мотоцикл купил… В гараж поставил…

— О! Поздравляю! Я молодым был — тоже хотел себе мотоцикл купить. А сейчас — поздно уже! — Вздохнул он горестно. — Ящерка моя не позволит — опасно, скажет. И волноваться будет. Так что буду, как всякий успешный бизнесмен и солидный отец семейства, на малолитражке ездить… Эх!

Расположились мы с ним очень примечательно. Он так невзначай контролировал дверь в коридор за моей спиной, а я — так же «без палева» — дверь в столовую за его спиной… Так что на этот раз появление Хоноки мы не проморгали:

— Аники! Вау! Какой четкий прикид! А дай шлем померить! Ну, дай! Дай! Ну, пли-и-из!

Завладев шлемом, Хонока тут же натянула его на себя… Девочка-ромашка в бело-розовой пижамке с медвежатками, зайчатками и котятками… и черным мотоциклетным шлемом на голове!

— Почему не спишь, мелкая?

— Хоночка! Ночью хорошие девочки должны спать! — Укорил отец.

— А хорошие мальчики?

Тут уж возразить было нечего…

— Жаркое будешь? — Спросил я. — Пополам… Взамен скажешь пароль от роутера…

— Вымогатель! Никогда!

— А я знаю, куда мама сгущенку перепрятала…

— Ну, ты зверь, Аники!!! — Возмутилась Хонока и прищурилась. — А у тебя в гареме свободные места есть? Ну, чиста по-родственному!

Отец, в этот момент с блаженным выражением на лице тянувший из стакана ряженку, поперхнулся и окропил белыми капельками занавески.

— Сакаки, ты таки весь светишься! Новая утечка на Фукусима?

— Зараза к заразе не пристает, Кэнсэй! Просто Кенчи обновкой хвастался. Машина — зверь! Я все боялся, что его, как лоха разведут на какое-нибудь го… (кхм… Прости, Миу… Апачай, можно было и полегче жаждой крови лупить!) Боялся, что его разведут на ерунду типа «Кавасаки Ниндзи»… Но — нет! Пацан купил правильную пацанскую «Ямаху»! Молодец! И не поскупился на несколько йен — с абээской купил! Респект и уважуха!

— Хо-хо-хо! Как хорошо, что ученик не только лишь боевые искусства у нас перенимает! — Старейший поставил свою кружку на стол. — Миу, внученька! Плесни-ка еще чайку… И… все-таки заварки чуть-чуть побольше! В следующий раз попробуй, ладно? — Старейший хитро прищурился. — Рецептик у него возьми, что ли… А то ведь придется Кен-чана похищать только для того, чтобы чайку мне сготовил, хо-хо-хо! И иди баиньки — все с твоим… гхм… с вашим… кхе-кхе… с нашим учеником в порядке… Иди-иди…

— Да, дедушка! — Миу вышла из обеденного зала в коридор, и оттуда послышалось приглушенное шушуканье.

— Девицы до сих пор не спят! — Неодобрительно покачал головой Кэнсэй. — Таки плохо у них с самоконтролем! Недосмотрели, товарищи учителя, недосмотрели!