Пионеры Вселенной - Герман Нагаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Вот это да!» – подумал Дубосеков и почувствовал, что кто-то потянул его за рукав. Он обернулся и увидел главного инженера:
– Вот, возьми записку, Степан, и беги в бухгалтерию. Там еще не ушли. Получишь деньги – купи, что сможешь, и на извозчике гони к Цандеру.
– Понял! – Дубосеков, зажав записку в кулак, стал пробираться к выходу,
7
Осенью у Стрешнева вся семья переболела возвратным тифом. Сам Андрей Сергеевич явился на завод наголо остриженный, исхудавший и еле держался на ногах. Но, узнав о бедственном положении Цандера, он после работы нанял извозчика и поехал навестить старого друга. Цандер, услышав три звонка, сам открыл входную дверь и встретил Стрешнева радостным возгласом:
– Наконец-то медведь вылез из своей берлоги. Здравствуй, здравствуй, рад тебя видеть!
Стрешнев пожал протянутую руку, разделся в передней и, вслед за хозяином, вошел в комнату.
Только тут Цандер взглянул на него внимательно:
– Андрюша, что это с тобой, ты словно из больницы?
– Чуть на кладбище не угодил… все наши переболели возвратным… А ты, я слышал, тоже едва ноги не протянул?
– Пустое…
– Говорят, голодал?
– Нет, слухи… все хорошо. Очень помогли мне рабочие.
– Знаю, – Стрешнев придирчиво осмотрел скромное убранство комнаты, широкий диван, письменный стол, комод и громоздкий шкаф, занимавший половину стены.
– А где астрономическая труба?
– Ну вот, сразу же допрос?
– Единственная вещь у тебя была, и ту снес на толкучку?
– Пришлось… Правда, у меня ее купили не спекулянты, а красные курсанты ВЦИКа, что в Кремле… для своего клуба.
– Ты им лекции читал?
– Да, читал… а они меня подкармливали…
Стрешнев махнул рукой.
– Ладно, что теперь толковать… Как же с проектом?
– В главном – заканчиваю. Еще недели две, и будет готово описание. – Цандер распахнул обе дверцы шкафа и вынул модель корабля-аэроплана, поставил на стол.
– Вот, взгляни, Андрей.
Стрешнев отошел подальше:
– Да, впечатляющая штука, Фридрих. Вот бы построить такой корабль! Право! Ведь нигде в Европе ничего подобного пока еще не создано… Ради такой цели стоило голодать!
8
В середине зимы, в трескучие морозы, когда Цандер начал работать на заводе, ему принесли приглашение на 1-ю Московскую губернскую конференцию изобретателей. По совету Крамешко он съездил в Московский Совет, где должна была состояться конференция, и вернулся радостный, возбужденный.
– Павел Николаич, конференция будет носить деловой характер. Перед ней ставится серьезная задача – выявление и внедрение в промышленность и сельское хозяйство новейших изобретений и открытий. Приглашено много инженеров, ученых.
– А как будет построена работа?
– Решено образовать из участников семь секций: физическую, химическую, машиностроительную, транспортную, сельскохозяйственную, топливную и, кажется, смешанную.
– Это должно быть интересно.
– Да, я очень доволен. Мне предложили работать с одной из секций и охотно согласились включить в программу мои доклады о межпланетном корабле и двигателе высокого давления.
– Поздравляю, Фридрих Артурович. Это важно!
– Но, говорят, конференция продлится целую неделю… Как же быть… ведь я на службе?
– Для такого дела я вас отпускаю с радостью – идите и ни о чем не беспокойтесь…
В начале нового года по Москве были расклеены афиши:
«АНОНС!
В ближайшие дни в одном из лекционных залов МГУ состоится необычная лекция:
«ЗАВОЕВАНИЕ ЧЕЛОВЕКОМ МИРОВОГО ПРОСТРАНСТВА»,
Лекцию прочтет член Ассоциации изобретателей, инженер Ф. А. Цандер.
Им же будет демонстрироваться модель межпланетного корабля-аэроплана.
О дне и часе начала лекции будет объявлено особо.
Билеты продаются».
Устроители лекции опасались, что придет мало народу и они «прогорят». Поэтому объявили анонс. Но билеты были буквально расхватаны в течение нескольких часов, и лекцию назначили на ближайшую субботу.
Было решено, что вступительное слово скажет член Ассоциации, профессор Ремиз, человек внушительной внешности, обладавший зычным голосом.
Цандер приехал вместе со Стрешневым, чтоб было не так страшно.
На сцене его встретил Ремиз, высокий, бородатый, тучный, и добродушие похлопал по плечу.
– Не волнуйтесь, коллега, все пройдет на славу.
Стрешнев извлек из ящика модель и помог рабочим укрепить ее на тросах, на черном фоне сукна.
Кто-то принес длинную указку, графин с водой, и круглый столик, накрытый зеленой скатертью.
– Ну-с, можно начинать, – сказал председатель, – зал гудит, да и время.
– Я готов! – пробасил Ремиз.
– Я тоже, – с волнением в голосе отозвался Цандер.
– Занавес! – крикнул председатель.
Цандер увидел огромный, гудящий, забитый до отказа зал; массивные, запотевшие от дыхания сотен людей, мерцающие золотом люстры, – и оробел. Сердце запрыгало, на лбу выступил пот. Но раскатистый, степенный бас профессора Ремиза прокатился громом, и сразу стало тихо.
Цандер поднялся над зеленым столиком, а Ремиз, распушив бороду, сел рядом.
Присутствие этого большого, уверенного в себе человека сразу ободрило Цандера; он заговорил легко и свободно.
– Товарищи! Еще сорок лет назад бесстрашный революционер и ученый Николай Кибальчич, негласный участник казни Александра Второго – совершил невиданный подвиг!
В глухом каземате перед лицом смерти он создал проект первого в мире реактивного летательного аппарата – ракеты и тем указал человечеству путь в неоглядные миры Вселенной.
Цандер на секунду замер. В зале была тишина. Он понял, что аудитория захвачена. Рассказав о Циолковской и его ракете, он заговорил о своем межпланетном корабле, легко орудуя указкой:
– Мой межпланетный корабль тоже будет представлять из себя ракету, но ракету крылатую, как бы составленную из двух самолетов. Большой, складывающийся самолет, снабженный широкими крыльями, мощным мотором высокого давления и несколькими винтами, работая на бензине и жидком кислороде, проведет корабль сквозь плотные слои атмосферы и поднимет его на высоту двадцать пять – тридцать километров. Тогда будет включен реактивный двигатель ракеты, который разовьет скорость в одиннадцать тысяч метров в секунду, и корабль вырвется из пут земного тяготения… В дальнейшем полете специальные механизмы будут втягивать в плавильный котел ненужные теперь крылья большого самолета, пустые баки из-под бензина и, расплавляя, превращать их в дополнительное горючее. Маленькие же крылья потребуются ракете при приземлении, чтобы осуществить планирующий спуск.
Цандер на мгновенье остановился, развернул схему межпланетных траекторий и закончил совершенно неожиданно:
– Вы спросите: возможно ли в наше время построить межпланетный корабль? Я отвечу совершенно твердо: да, возможно! Дело лишь за созданием мощного реактивного двигателя, теоретическая основа которого мною уже разработана.
Но позвольте и мне в заключение лекции задать вопрос аудитории: найдутся ли среди вас смельчаки, которые решатся полететь на Марс?
– Найдутся! Найдутся! – закричали в зале, и этот крик слился с громом аплодисментов.
– Товарищи! – выждав тишину, забасил Ремиз. – Прошу вопросы лектору задавать письменно. А сейчас объявляю десятиминутный перерыв…
Когда Цандер ответил на последние вопросы и его от громыхающего зала отделил тяжелый занавес, подбежал взволнованный Стрешнев и стал трясти его руку;
– Фридрих, дружище, замечательно!..
Рабочие сняли макет межпланетного корабля и упаковали в ящик. Стрешнев, взяв ящик, пошел в комнату при сцене, где они раздевались. Там Ремиз и другие ученые из Ассоциации пили чай.
– А где же Цандер?
– Его только сейчас увезли на извозчике домой.
Глава девятая
1
В воскресенье., когда семья Стрешнева сидела за чаем, заявился Цандер. Он был приглашен к столу и, потирая замерзшие руки, сел поближе к самовару. Стрешнев еще не успел рассказать о вчерашних событиях, так как вернулся поздно, когда уже все спали.
– Так вот, господа, а… бишь, товарищи, – продолжал прерванный разговор Федор Семенович, – я был весьма поражен этим предложением и воспринял его как шутку. Но часов в двенадцать меня зовут, говорят, пришел автомобиль. Одеваюсь, выхожу – да! Стоит автомобиль, и меня ждут какие-то два товарища, весьма интеллигентного вида. Один тоже в пенсне. Рекомендуются работниками Совнаркома… Ну-с, и везут меня, натурально, в Кремль. Вот, думаю, чудеса!.. Мне интересно, что будет дальше.
– Ну, и что же, папа? – спросила Юлия Федоровна, отодвинув от Славика чашку.
– Ведут меня по Кремлю, показывают, где какие повреждения… потом во дворец,
– И что же, Феденька, ты видел самых главных большевиков? – спросила, кутаясь в меховую ротонду, жена.
– Да-с, видел. Разговаривал… и даже получил предложение: с завтрашнего дня возглавить работы по ремонту и восстановлению исторических памятников Кремля… Что-что, а этого я никак не ожидал… Говорят, большевики – варвары, и вдруг… Вот какие дела… Обещали повышение жалованья и «ученый» паек.
