Двор халифов - Хью Кеннеди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
19 декабря Муса вступил со своими войсками в Самарру. Он напрямую отправился к халифу, который сидел во Дворе Жалоб, схватил его и увез, а тюрки тем временем заполонили дворец. Мухтади протестовал, и Муса поклялся могилой Мутаввакиля, что не собирается причинять халифу зла. Это не могло успокоить Мухтади: в конце концов, Муса был одним из тех тюрков, которые участвовали в убийстве Мутаввакиля — а затем всех, кто об этом знал.
Тем временем Салих, найдя поддержку среди сбежавших 1 юрков, спрятался. Из своего потайного места он написал, что у него есть значительная сумма денег, часть которой была конфискована у секретарей, и что они все должны отложить решение дела. Халиф предлагал установить перемирие, но это лишь заставляло Мусу и его сторонников подозревать его еще больше, и некоторые тюрки начали поговаривать о его свержении.
Мухтади решил воспротивиться. Тюрки собрались в зале приемов, и халиф вышел к ним с мечом, умащенный благовониями, в чистых халатах. «Я пришел противостоять вам и готов умереть. Это мой меч, и я буду биться до тех пор. пока смогу его держать в руке. Бог видит, что если хоть один волос упадет с моей головы, вы все умрете. Разве вы неверующие? Разве у вас нет стыда? Разве вы не уважаете Аллаха? Сколько еще продлится это восстание против халифов, эта наглость и нахальство перед Господом?»
Халиф подчеркнул, что он и его семья бедны, у них нет ничего, что можно было бы забрать. Если тюрки хотят найти Салиха и убить его, они могут сделать это, но сам он не знает, где тот находится{573}.
Это была смелая попытка обратиться к достоинству офицеров; по крайней мере, какое-то время тюрки сомневались, что им делать. Рядовые солдаты вплотную приблизились к халифу и стали жаловаться, что их лидеры, такие люди, как Муса и Салих. процветают, владеют огромными состояниями и живут в роскоши, в то время как они пребывают в отчаянной нужде. Они предложили ему союз против офицеров, попросив назначить одного из его братьев их командиром и поддерживать прямую связь с ним. В ответ халиф написал, что благодарит их за верность, но снова подчеркнул, что у него просто нет средств заплатить им прямо сейчас. Он с радостью удовлетворил бы их нужды даже за счет лишений собственной семьи — но его семья уже так бедна, что это ничего не даст.
Когда тюрки услышали ответ, они снова потребовали, чтобы он принял личное командование (и платил бы им), и чтобы была восстановлена должная военная система. Они хотели, чтобы каждые десять человек имели сержанта, а каждая сотня — командира, как было в старьте дни, а им самим регулярно платили каждые два месяца. Женщины и другие нахлебники должны быть убраны из платежных ведомостей, а офицеры не должны больше награждаться поместьями.
12 января 870 года халиф ответил, согласившись на их требования. Соглашение, которое удовлетворило бы обе стороны, казалось возможным. Единственной проблемой оставался Муса ибн Буга и другие офицеры, которых так легко скидывали с их постов. Возникла тупиковая ситуация, когда офицеры собрали своих сторонников, вооружили их и повели по улицам столицы.
16 января пришли новости, что группа бедуинских разбойников сожгла маленький городок Балад возле Мосула. Халиф увидел в этом возможность дать командирам какое-то полезное дело для разнообразия, а заодно убрать их из города. Но командующие отказались уходить, боясь, как они сказали, что Салих ибн Васиф выйдет из своего укрытия и в их отсутствие наделает дел.
В воскресенье 28 января хозяин дома, расположенного напротив дворца Салиха, сидел, болтая с друзьями, когда заметил вынырнувшего из аллеи мальчика-раба, который выглядел ужасно испуганным. Прежде чем они успели спросить его, что он тут делает, мальчик исчез. Вскоре появился оруженосец Салиха с четырьмя товарищами и тоже исчез в аллее. Скоро они появились вновь, ведя Салиха. Выяснилось, что мальчик зашел в дом в переулке, чтобы попросить воды, когда услышал, как кто-то сказал по-персидски: «Командир, прячься быстро, потому что в дом вошел мальчик попросить воды». Мальчик услышал зги слова и помчался сообщить о них оруженосцу Салиха, которого знал. Но тот решил выдать старого хозяина его врагам. Он нашел его в доме при помощи зеркальца в руке, сделав вид, что расчесывает бороду.
Салих выскочил из комнаты, и оруженосец испугался, как бы тот не вытащил меч. Но когда он вошел за Салихом в следующую комнату, то увидел, как тот что-то шепчет в углу. Салих просил отпустить его. Взявший его в плен человек сразу отказался, но предложил торг: он проведет его мимо резиденций членов его семьи и сторонников, и если кто-нибудь из них выйдет, чтобы помочь Салиху, он позволит пленнику уйти.
Группа двинулась по улице, Салих шел босиком, с непокрытой головой. Никто не вышел ему на помощь, и маленькая процессия проделала по улицам путь в три километра. Когда они достигли дворца Мусы ибн Буги, Салих оказался окружен врагами. Его взяли под стражу и повели к дворцу халифа, но когда конвой проходил у подножия большого спирального минарета, который до сих пор возвышался над Самаррой, один из солдат ударил Салиха сзади. После этого все закончилось очень быстро.
Людей с головой Салиха привели к халифу на закате, когда тот молился. Голова убитого была завернута в одежду раба, причем со свертка еще капала кровь. На следующий день, в понедельник, голову пронесли по городу, и какой-то поэт оказался под таким впечатлением от этого зрелища, что сочинил стихотворение, в котором говорилось, что Муса (то есть Моисей) сразил фараона.
Теперь Муса ибн Буга остался единственным еще оставшимся в живых лидером группы тюрков, убившей Мутаввакиля девять лет тому назад. Но начавшееся кровопролитие не закончилось. После смерти Салиха Муса со своими людьми оставил Самарру и отправился на север сражаться с бедуинами, которые сожгли Балад— но, как и прежде, его люди сохраняли живой интерес к тому, что происходит в столице. Существует несколько рассказов о том, что случилось потом{574}, и по крайней мере общая картина случившегося ясна.
Согласно некоторым источникам, халиф попытался использовать отсутствие Мусы для подрыва его позиций. Он написал старшему командиру в армии Мусы по имени Баникбек, приказав ему принять командование на себя и привезти Мусу к нему в цепях.
