Двор халифов - Хью Кеннеди

Но Мухтади неверно оценил этого человека: Байикбск отнес письмо прямо к Мусе, и они договорились совместно действовать претив халифа. Баникбек прибыл во дворец Джансак в субботу 16 июня и сразу же отправился к придворным. Он принес клятву верности халифу и извинился, что не схватил Мусу. Мухтади был подозрительным— у протестующего Байикбека забрали оружие и арестовали его. Тогда вооруженный эскорт военачальника окружил дворец. Среди советников Мухтади был член семьи Аббасидов по имени Салих ибн Али, прямой потомок халифа Мансура. Он понуждал своего владыку действовать более смело, чем действовали его предшественники. Салих напомнил Мухтади, как в ранние дни халифата Аббасидов Мансур казнил Абу Муслима, а когда сторонники Абу Муслима увидели его голову, то мирно разошлись — хотя многие из них ранее считали его чуть ли не богом. Халиф должен сделать то же самое с беспокойным тюрком.

Исторические примеры — опасная вещь. На Мухтади рассказ произвел впечатление, он вызвал кузнеца, который изготавливал колья и шесты для палаток и был его доверенным лицом. Этот человек убил Байикбека, а голову выбросил сопровождавшим его солдатам. Но те отнюдь не подумали мирно разбегаться. Вместо этого они восстали и убили командира дворцовой стражи. Халиф вызвал дополнительные войска из тех рядовых тюрков, которые совсем недавно принесли ему клятву верности. Возникла беспорядочная свалка.

Тогда Мухтади решил лично обратиться к тюркам, рассчитывая на тот же хороший результат, что получил раньше. Он вышел к ним со своим советником Салихом ибн Али, который воздел Коран над головой и призвал правоверных прийти на помощь своему халифу. Вместо этого солдаты ответили, что по призыву родственников мертвого Байикбека все тюрки отложили в сторону свои распри и объединились против халифа.

Тогда халиф в отчаянии начал взывать о помощи к народу. С мечом в руке он прошел через весь город, призывая простой народ поддержать его. «Люди, я повелитель правоверных. Выходите на бой, чтобы защитить своего халифа!»

Никто не вышел. Пока Мухтади шел через пустынные улицы, мимо глухих стен из глиняного кирпича и запертых дверей, он понял, что его игра проиграна. В конце концов он нашел убежище во дворце. Он отложил меч, переоделся в простой белый халат и вышел на крышу, откуда мог, перепрыгивая с одного здания на другое, спастись от преследователей.

Враги двигались вплотную за ним; поднявшись по лестницам, они обнаружили халифа на крыше. Раненый стрелой, он был вынужден сдаться. Долго Мухтади не протянул. Тюрки с некоторой долей справедливости упрекали его в плохом поступке по отношению к Мусе и в убийстве Байикбека, которому он давал письменные обещания. Ходили разные истории о том, как умер Мухтади — но в основном считалось, что его убили, разбив ему яички. К среде 20 июня он уже был мертв, и на следующий день народу выставили его тело, обмытое и подготовленное к похоронам, с незакрытым лицом.

Мухтади ясно понимал, как надо восстанавливать халифат, что импонировало чувствам мусульман; он имел широкую поддержку в народе. Окажись у него больше времени, он мог бы и преуспеть. Если бы он находился в Багдаде с его огромным населением из ученых, купцов и простых людей, то получил бы поддержку, в которой так нуждался. Но в Самарре, где большинство населения состояло из военных или государственных служащих, не возникло массового народного энтузиазма, который позволил бы его политике заработать. Теперь стало ясно, что руководить страной отныне будут военные: ни один правитель не мог выжить, если не сотрудничал с ними.

Смерть Мухтади от рук тюркских солдат отметила конец кошмаров в Самарре, но не привела к реставрации халифата в том виде, в каком он существовал в ночь убийства Мутаввакиля. Девять лет анархии разрушили империю, которую Мансур собрал, а Мамун оживил. Хаос в Самарре сопровождался падением власти Тахиридов на северо-востоке Ирана. Контроль в родных землях Аббасидов перешел в руки местных мусульманских правителей, которые больше не посылали халифам ничего, кроме сухих писем с едва заметным налетом уважения. Когда люди в Рее обратились к Мусе ибн Буге, чтобы он защитил их от диких дейлемитов с гор на севере, тот отверг их просьбы — и бросил жителей Рея на произвол судьбы из-за своих амбиций в столице. На западе назначенный Аббасидами правитель Египта Ахмед ибн Тулун объявил себя первым независимым правителем страны со времен Клеопатры.

В течение следующих шестидесяти лет халиф и ею сторонники боролись за обновление и расширение своей власти. На вершине этого возрождения, в конце краткого правления Муктафи в 908 году, халифы вернули неустойчивый контроль над всем Ираком и большой частью Сирии, Египта, а также областями западного Ирана. Халифат Аббасидов всегда был крепок именно региональной властью. Все это снова было потеряно во время долгого и гибельного правления Муктадира с 908 по 932 год. Халифат, разъедаемый финансовым кризисом и разрушенный военными беспорядками, ослабел до полной несостоятельности и в результате к 930-м годам исчез как политическая сила. Уменьшающиеся налоги и ресурсы разоренных сельскохозяйственных земель Ирака не могли более поддерживать амбиции халифов. Последний великий визирь, ибн Мукла, был посажен в подземную тюрьму, его руки, создававшие прекраснейшую арабскую каллиграфию, отрубили в злобной жажде мести.

К этому времени армия подмяла под себя все, что можно. Великие дворцы были разграблены и покинуты, большая часть Багдада лежала в руинах, оросительные системы были разрушены так, что уже не подлежали восстановлению. Великий канал Нахраван, разрушенный в военных целях, тоже больше никогда не был восстановлен. Разбойники-бедуины украли даже священный Черный Камень из Каабы в Мекке, а византийцы усилили натиск по всей протяженности границы. Неспособность халифов проводить джихад и защищать паломников была видна всем. В 935 году военный авантюрист по имени ибн Раик захватил власть как Амир аль-Омара, Эмир Эмиров, лишив Аббасидов последних остатков их светской власти.

Исчезновение халифата Аббасидов отмстило конец целой эры. Оно символизировало прекращение существования единого мусульманского государства под властью одного правителя. В 919 году соперничающий шиитский халифат Фатимидов преобразовался в государство Тунис, а в 969 году Фатимиды захватили и Египет. В 931 году Омейядами был образован еще один халифат — на территории далеких Испании и Португалии. Но ниспровержение Аббасидов отметило конец гораздо более долгой и древней истории. Халифат Аббасидов оказался последним государством, которое использовало ресурсы Месопотамии для поддержания громадной империи. С третьего тысячелетия до нашей эры следовавшие одно за другим государства шумеров, вавилонян, ассирийцев, арамейских персов и иранских Сасанидов использовали плодородие, даруемое Тигром и Евфратом, для создания великих цивилизаций и мировых империй. Аббасиды были последними