Ключ от всех дверей - Соня Ролдугина

Иногда на меня кидают удивленные взгляды. И — быстро опускают глаза вниз, догадавшись о терзающем меня безумии.

Все боятся. Они не стоят и ногтя Мило, моего храброго мальчика.

Я медленно качаю головой. Неслышно и глухо звенят колокольчики… призраки серебряных бубенцов.

Дзинь-дзинь-дзинь.

А песня Слепой Судьбы кажется мне исполненной смысла.

Нет ничего в груди… Лишь дин-дон — звонит костяной колокольчик… все дин и дон — звонит костяной колокольчик… и дин, и дон — звонит костяной колокольчик… Сердце мое разбито! Нет ничего в груди… Нет ничего в груди…

Как много она знает, эта странная девушка с повязкою на глазах… Как глубоко чувствует…

Когда шестой оборот почти завершен, мимо меня проходит художник. Я вижу черную краску под его ногтями — и улыбаюсь ему.

"Спасибо!" — шепчут мои губы.

Смотрю на карту над королевским столом — просто для того, чтобы убедиться. И перед моим взором из тени, рассеченной молнией надвое, выплетается изгиб приоткрытой двери… и все.

Я, Ключ, вижу это. А другие?

Вряд ли.

— Нам пора, милая Лале, — касается художник моего плеча. — Ее величество уже в зале. Ждут только вас, докладчицу… Идите. Я подойду позже, незаметно… Нужно завершить картину, — взгляд небесно-голубых глаз устремлен на Пустую карту. — За дверью должен быть путь. Или хотя бы комната…

— Верно, — киваю. — Спасибо, Тарло.

Поднимаюсь на ноги, отряхиваюсь. Огненные локоны вьются на плечах, словно змеи. Они должны шипеть — но почему-то молчат.

Наверное, потому, что нет колокольчиков.

Открываю дверь в зал. Делаю шаг, другой, третий… и с каждым становится все тише, пока не воцаряется мертвое молчание. Оно настолько неправильное, что я испуганно отшатываюсь — и смеюсь.

Лишь встревоженный взгляд Ее величества — ты справишься, Лале? — заставляет меня оборвать смех.

Карты спокойны. Ларра — замер в неподвижности, но вся его поза источает уверенность. Совет сливается для меня в единую субстанцию — лица, взгляды, шепоты. Но один человек выбивается из одинаковых рядов. Он высок, светловолос, облачен в темно-красный камзол с золотой вышивкой…

У края стола, за спиной у одного из волшебников, стоит Мило. На белом воротнике его, словно кровавое пятно — мотылек.

На то, чтобы равнодушно отвести глаза, уходят почти все силы.

Зачем ты здесь, мой мучитель?

— А вот и леди Опал, — немного недовольно — ах, как можно опаздывать! — произносит Тирле. — Мы заждались. Вы готовы начать рассказ о Приливе, или вам требуется время, чтобы приготовиться, Лале?

Скольжу бессмысленным взглядом по раскладу. Место художника пустует. Вышивальщица бледна и встревожена. Держатель Мечей, Страж Покоя и Волшебник готовы в любое мгновение подскочить и силою своей обуздать могущество Лорда Волн… или защитить от него расклад и совет.

— Нет, времени мне больше не нужно, благодарю. Дозволите начать, о госпожа моя?

— Дозволяю, — снисходительно кивает королева. Ни следа слабости или усталости нет в ее глазах. И это вселяет надежду — уверенный полководец есть половина победы.

— Благодарю, — склоняюсь в коротком, мужском поклоне. — Господа! — оборачиваюсь к собранию. — Тревожные вести пришли к нам издалека — грядет Прилив приливов. Трижды уже прокатывались волны морские от побережий и до северных гор… трижды мешались карты и размывались границы. Четвертый раз допустить нельзя.

Именно поэтому Ее величество, мудрая королева Тирле послала меня к маяку на Лунной косе, дабы приобщиться к мудрости древней библиотеки… И там, у самого моря, я отыскала способ предотвратить Прилив. Гибель приходит из волн — и спасение отыскалось среди них. Но справиться с Приливом можно лишь ценою общих усилий… И потому — осушим бокалы за союз Дома Камней и Снов и Дома Раковин и Песка.

За королеву Тирле и короля Ларру! За владык! — я подхватываю со стола чей-то бокал — не важно, чей — и выпиваю вино залпом.

И следом за мною поднимаются и остальные, салютуя бокалами.

— За союз и владык! — разносится нестройный гул голосов. — До дна!

Один за другим опрокидывают бокалы гости, и среди них — Ларра. Негоже владыке пропускать такой тост — политика.

Но в бокале Его величества эликсир, а не пьяное вино. Ларра делает глоток, другой… до последней капли.

Королева улыбается торжествующе — и я зеркалом отражаю ее улыбку.

— А теперь о Приливе, — я глядела на Ларру, не отрываясь. На его лице промелькнула тень неуверенности… Он заметил, что вино странное на вкус? Государь столь сведущ в западных отравах? Или сила его может противостоять любому яду — как у первого в раскладе Дома Плаща и Кинжала, принца Кэрри Калум?

Я опускаю глаза.

Прочь, сомнения. Я должна испытать Ларру. Ошибусь — значит, такова моя судьба. Она и так уже слишком замарана и изломана, чтобы бояться лишней трещины…

Сейчас — или никогда.

— Прилив — не просто бедствие, что приходит из моря. Это сила, которой можно овладеть… если найдется человек, готовый взять на себя кровь многих и многих, пойти на предательство и убийство, умеющий лгать с улыбкой… Безумец, так отчаянно желающий власти, что перед этим желанием меркнут любые доводы рассудка… — перевожу взгляд с одного лица на другое, пока не впиваюсь глазами в государя Дома Раковин и Песка. — О, Ларра Ночной Бриз, Лорд Волн… ты — этот безумец?

Он открывает рот — мне кажется это страшно медленным — нахмуривает брови… и вместо гневного «нет» произносит:

— Да.

— Ты желал призвать прилив, завладев раскладом Дома Камней и Снов? — повторяю вопрос иначе.

В глазах Ларры появляется ужас, но непослушный язык вновь подводит владыку:

— Да.

— Ты… — начинаю я в третий раз, но меня заглушает ропот голосов. Гневные выкрики, презрительные шепотки.

Ларра вдруг теряет королевскую самоуверенность и величественность. Он зажимает рот руками, а из глаз его текут слезы, мерцающие, словно жемчужины.

Мальчишка. Запутавшийся мальчишка, которого чуть не свело с ума обещание невероятной силы Прилива. Ларра не изображал из себя несведущего в интригах юнца — он и был таковым.

— Смерть предателю! — кричит кто-то из совета.

— Я невиновен! — сквозь слезы восклицает Ларра, и синие локоны рассыпаются по плечам. Но ему все равно — он смотрит лишь на королеву, бледную, потемневшую лицом, разгневанную, сурово поджавшую губы. — Я не знал, что придется убить тебя, Тирле! Теперь я ничего не хочу! Я ведь не успел ничего сделать… ты простишь меня?

Мне становится горько. Каждое его слово — правда. Но он прибыл в Дом Камней и Снов только с одним желанием — подчинить расклад и принести его в жертву Приливу.