Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Блэки Хол

     - Получается, что тот, кто... Значит, он находился рядом с ней? За её спиной?

     - Вполне возможно, - пожал плечами Вулфу. - Что вас удивляет? Смешно думать, будто заказчик действовал напрямую. Для деликатных дел обычно нанимают профессионала. Тот находился неподалеку от Эвы Карловны, пока не убедился, что нужный бокал у нее в руках.

     - Почему заказчик и исполнитель не может быть одним лицом? - возразил упрямо Мэл. - Например, студентка, которую отверг преподаватель символистики? А? Как вам?

     - Вижу, вам не дает покоя этот вариант, - поджал губы профессор.

     Мэл отошел от окна и сел в кресло, взявшись мять кулаки.

     - Неужели нет выхода? - спросил с отчаянием.

     - Антидота не существует - ни медицинского, ни висорического. Остался от силы день или два. Дезинтоксикация, симптоматическая терапия и вентиляция легких лишь оттягивают финал. Она и так продержалась достаточно времени.

     Мэл судорожно вздохнул.

     - У меня к вам предложение, - сказал, взглянув пристально на Вулфу, и тот приподнял бровь. - Но прежде скажите... Я знаю о вас. О таких, как вы.

     - Лично контактировали? - спросил с усмешкой мужчина.

     - Да. Сталкивались на цертаме*... И в департаменте отца. Его заместитель - такой же, как вы... Я читал. И дед рассказывал...

     - В том нет особого секрета, - ответил снисходительно профессор. - Считайте мой вид редкой национальностью или малой народностью, имеющей право на существование. Времена, когда нас преследовали и истребляли, канули в лету, равно как способность оборачиваться, обращение адептов и кровосмешение с людьми.

     - То есть вы вырождаетесь?

     - Ну-у... если говорить вашим языком, - хмыкнул профессор, - то да, народность числом чуть более пятидесяти тысяч когда-нибудь исчезнет с лица земли. Популяция поддерживается на неизменном уровне уже три столетия, - добавил он.

     Мэл терзал губу, пощипывая.

     - Хочу спросить об Эве... Она тоже ваша?

     - Теперь это имеет значение? - Вулфу обвел рукой нагромождение приборов.

     - Имеет. Я хочу знать. У меня есть на то право, - сказал Мэл с нажимом.

     - Есть, - согласился мужчина. - Что дало вам основание задаться вопросом?

     - Глаза... зрачки... Несвойственное поведение... И полнолуние... - перечислил путанно Мэл.

     Профессор ответил не сразу. Он ушел в себя, задумавшись, и складка меж бровей сигнализировала о неприятных мыслях.

     - Эва Карловна - полиморф. В её организме сочетаются признаки двух разных видов. По каким-то причинам в генетическую цепочку встроились чужеродные гены. Могу утверждать с большей долей вероятности, что на генном уровне установилась симбиотическая связь, и паразитирующие гены не угнетают гены-носители, а мирно соседствуют. Иными словами, организм Эвы Карловны оказался совместим с хомо сапиенс и... с моим видом.

     - Но как таковое возможно? - выдавил потрясенно Мэл. - Разве так бывает?

     - В мифах и легендах. Но, как вы знаете, у любой сказки есть реальная предыстория.

     - И... что теперь делать? - растерялся Мэл.

     - Теперь уже ничего, - мужчина кивнул на саркофаг. - При иных обстоятельствах я рекомендовал бы пройти полное обследование и регулярные медицинские осмотры. Случай Эвы Карловны уникален.

     - Значит, её полиморфизм - врожденный? Неужели каждое полнолуние...? - начал и не договорил Мэл.

     - Это приобретенная мутация. И недавнее полнолуние стало первым для Эвы Карловны, - ответил профессор. - К сожалению, я понял слишком поздно и вдобавок недооценил влияние луны, точнее, ошибочно провел параллель с нашими женщинами. Знай Эва Карловна об изменениях в организме, она успела бы подготовиться морально и физически и перенесла испытание с меньшими потрясениями для нервной системы. Знания облегчили бы ей жизнь в дальнейшем. Представьте: человека, который не умеет плавать, бросили в воду. Он вслепую барахтается, стараясь выплыть. Не удивлюсь, если Эва Карловна не вспомнит свое первое полнолуние.

     Альрик умолчал о снах, связавших его и девочку. Мальчишке незачем знать о промахах соперника. Никаким изумлением не оправдать негостеприимство хозяина, оттолкнувшего долгожданную гостью. Пусть самочка неопытна и неумела, но приласкай её Альрик во сне, и она пришла бы к нему наяву на поводке инстинктов, отметя мелочевку, отвергнув того же мальчишку.

     - Как Эва заполучила чужие гены? - нахмурился Мэл. - Это... из-за ваших дел? - осенила его догадка.

     - Да, - признал Вулфу. - Наша договоренность была скреплена обетом на крови.

     - На крови?! - вскочил Мэл с кресла и опять сел. - На крови... Вот оно что! Эва ездила к вам домой, где вы заключили сделку!

     Кусочки головоломки встали на свои места. Разве что суть сделки, запечатанная обетом, не откроется никогда, но общий смысл был ясен: профессор помог раздобыть деньги для приема.

     - Вот почему она долго продержалась, - заключил Мэл. - Может быть, это к лучшему... Так или иначе, я возвращаюсь к своему предложению и прошу помочь Эве... У вас опыт, знания... Тайные заклинания, ритуалы, семейные предания, обряды... Ведь должно быть что-то! Эву можно спасти!

     Вулфу покачал головой.

     - Помогите ей! Исчерпаны все возможные средства. Меня уверяют в один голос, что безнадежно, но я чувствую - что-то есть! Примите что угодно - долг, клятву, обет! Деньги? Артефакты?

     - Ваша горячность играет мне на руку, - сказал мужчина, посерьезнев. - Я, не задумываясь, потребовал бы от вас немыслимые кабальные условия, но увы, противоядия нет.

     - Спасите Эву, и я... отпущу её...

     Профессор понял, что мальчишка вынашивал разговор и заготовил нужные фразы, а все равно чуть ли не силой заставил себя произнести последние слова.

     - Если бы я мог, то сделал это вне зависимости от ваших красивых жестов, - ответил резко Вулфу.

     Он поднялся из кресла и, прихрамывая, подошел к прозрачному колпаку, чтобы в сотый раз оглядеть руку с татуировкой на пальце. Что в ней особенного? Четкий рисунок волосинок-звеньев проступил на коже, став выпуклым, и кисть выглядела слегка отечной.

     С того момента как Эву поместили в стерильный саркофаг, профессор периодически изучал руку и прислушивался к чему-то, различимому ему одному. Он ждал чего-то или кого-то, но безуспешно.

     - И вы согласны расстроить планы своего отца и Влашека? - спросил мужчина, выпрямляясь. - А Коготь Дьявола? Что станет с ним?

     - Кольцо волнует меня меньше всего, как и чьи-то планы. Они и так не сегодня-завтра пойдут прахом, когда Эва... Когда Эвы не станет, - ответил Мэл и опустил голову.

     Пришла медсестра, но не Морковка. Пока она выполняла предписанные процедуры, собеседники молчали.

     - У нее безупречный послужной список, - сказал Мелёшин-старший сыну в первый день. - Двенадцать лет в правительственном госпитале и опыт в более сложных и безнадежных случаях.

     Куда уж безнадежнее?

     Вулфу впал в глубокую задумчивость, прохаживаясь из одного угла в другой. Когда медсестра ушла, мужчина остановился, и Мэл вскочил.

     Альрик потер лоб. За эти дни он прокрутил в голове множество способов, вплоть до фантастических, но все они были отметены из-за одного весомого "но".

     - Если случится чудо, и Эву Карловну удастся спасти, нет гарантии, что она сможет вернуться к прежней жизни. Мозг задет в первую очередь. Начались необратимые процессы, клетки умирают. Эва Карловна станет растением. Вы задумывались над этим, говоря о спасении? Желаете ей подобной участи?

     - Нет, - понурил плечи Мэл.

     - Выбор предполагает ответственность, и прежде всего, за неё. Мне горько видеть Эву Карловну в немощном состоянии, но еще тяжелее знать, что она выживет, но исчезнет как личность. Неужели вы согласны на ее растительное существование? И согласилась бы она? - взглянул в упор на собеседника, но тот не ответил. - Обобщая, скажу, что риск велик. Более того, риск огромен. Мне нужно время до утра.