ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЧЕТЫРЕХ ДЕРВИШЕЙ - народное

— Юноша, меня называют Нуъмон-путешественник. Родился я в арабском Ираке. От отца досталось мне большое наследство и я с юных лет увлекся путешествиями и всю жизнь провел в торговых делах. Но ни в одном вилояте я не задерживался дольше нескольких дней. Повидал и пожил во всех семи климатах[20]. Так что стал прославленным путешественником. По воле судьбы, путь мой лежал в одну из европейских стран. И вот мы достигли города, который называли Аржангом мира. Особенностью этого города было то, что он разделялся протекающей посредине рекой на две обширные густонаселенные и благоустроенные части. Каждой его частью правил свой падишах, и река эта служила границей их владений. Мы остановились в той части этого города, которая превосходила своей величиной другую. Через несколько дней по вилояту распространился слух о прибытии купцов. В одно прекрасное утро я сидел в своей комнате, как явились в караван-сарай главный страж гарема со старухой и несколькими слугами и потребовали материи. Торговцы указали на меня. Когда они подошли к моей двери, по виду я понял, что они слуги высокопоставленного лица. Я вежливо принял их и спросил о цели прихода.

Этот господин сказал:

— Владычица мира требует тканей и шелка. Возьми с собой самые лучшие материи разных сортов и ты будешь удостоен чести предстать перед нашей маликой.

Я поспешно отобрал у себя и у других торговцев побольше тканей и отправился с ними. Пришли к падишахскому дворцу. Нас ввели внутрь. Войдя в гарем, я оказался в великолепном здании, полном европейских красавиц... все солнцеликие, луно-подобные, стройные, белотелые, все очаровательны на зависть месяцу. И среди них красавица — покой души; изящная, луно-ликая, с томными глазами газели, словно ночь, ресницами, устами, подобными фисташке, подбородком, словно серебро, мускусными волосами, вьющимися локонами, губами, словно бутон, сладкоречивая... словно источник жизни, скрытый в потемках. Она восседала на кушетке, а остальные прелестницы окружали ее, словно звезды. Но видно было, что владычица в дурном настроении. Она сидела, опустив голову, и следы волнения и беспокойства ясно читались на ее лице.

Как только увидел это собрание красавиц и их повелительницу — похитительницу сердец, я потерял сердце, и стрела любви вонзилась в мою грудь по самое оперение. Нить сдержанности выпала из моих рук, и я очутился в силках печали.

Не только запуталось сердце в ее завитках,

На торжище том оказался и разум в силках.

Я был восхищен красотой солнцеподобной и был готов разорвать ворот рубахи от восторга. Я сдерживал себя, но...

Безумное сердце нельзя от любви удержать,

Нельзя мотылька от горящей свечи отогнать.

...Я не в силах был говорить, не мог ничего делать, я просто оцепенел на месте.

Через некоторое время повелительница красавиц подняла голову, посмотрела в мою сторону, улыбнулась и сказала:

— Ну, мусульманин, подойди поближе, разверни свой товар! Как только она кинула на меня благосклонный кокетливый взгляд, я подбежал к ней и чуть ли не пропел:

О, не только душа твой сияющий облик хранит,

Мир светлеет вокруг от сияния этих ланит.

Я развернул перед ней ткани, но прежде я предложил ей свою жизнь. Она, пересмотрев и поразмыслив, отобрала кое-какие украшения и несколько штук тканей и сказала:

— Мусульманин, оставь это и приходи завтра за их стоимостью.

Мне показалось, что подарили мне весь мир. Ибо еще раз осветятся мои глаза блеском красоты той ангелоподобной. Поэтому я раскрыл уста для благодарственной молитвы:

— Надеюсь, дерево щедрот согнуться не успеет,

Тень благосклонности твоей для нас не оскудеет.

С разбитым сердцем и поверженной душой покинул я то собрание. Добравшись до своей комнаты, удрученный, закрыл за собой дверь, забился в угол и стал плакать и сетовать... То, упрекая себя, я говорил: «О, несчастное сердце! Что за безумство? Конечно же, тебе никогда не добиться близости красавицы. Теперь лишь вкушать тебе из кубка разлуки кровь в обилии и проводить бессчетное число дней в долине отдаления. Женщина покорительница твоя та, ради медовых уст-лалов которой отдаешь ты жизнь свою...» Потом говорил:

— Еще лучше если вскорости пожертвуешь жизнью и увеличишь число чистых сердцем людей.

Наконец прошли мучительные день и ночь. На следующий день, как только взошло солнце, с исстрадавшимся сердцем, я направился ко дворцу солнцеликой.

Солнцеподобная, взглянув на меня, поняла мое состояние и милостиво подала знак садиться.

Я сказал:

— Да продлятся твои годы! Что может быть дороже благосклонности повелительницы.

Ласково улыбнувшись, она сделала знак слугам, и те принесли мешочек с золотом и положили передо мной. Я опустил голову и от стыда прикрыл глаза и, проклиная себя, с тысячью сожалениями и горечью, сказал:

— Ой-ой, что мне делать после этого? Я хотел встать, но она сказала:

— Мусульманин, не уходи, останься на месте, у меня есть к тебе дело.

Ее слова обрадовали меня, и я сел на место. По ее повелению слуги принесли сласти и шербет. Эта озорница-соблазнительница все время бросала на меня ласковые взгляды и таким образом все жарче разжигала во мне огонь любви...

Когда принесли поздний завтрак, раскинули дастархан, эта тюльпаноликая, словно весеннее облако, стала проливать кровавые слезы... Крупные, как шахские жемчуга, они катились по ее лицу... После слез и вздохов она с трудом проглотила несколько кусочков и вымыла руки. Когда свернули дастархан, слуги разошлись кто куда и собрание закончилось.

Она повернулась ко мне и сказала:

— Мусульманин, каков твой торговый капитал? Я ответил:

— Да быть мне жертвой за тебя, достигнет десяти тысяч туманов.

— Какую прибыль ты получаешь в год?

— Сколько даст Аллах.

— Из этого путешествия в Европу сколько думаешь получить прибыли?

— Сколько даст Аллах.

Она сказала:

— Хорошо. А можешь получить тысячу туманов?

— У меня есть кое-какие ткани, если смогу продать, может, и достигнет этой суммы.

— Если справишься, я хочу поручить тебе одно дело. Я в ответ сказал:

Пускай, услышав, я умру, но весть всей жизни стоит:

Ведь эта радостная весть мне душу успокоит.

Она же сказала:

— Если ты как следует постараешься в этом деле, получишь хорошее вознаграждение.

Я ответил:

— Мое вознаграждение — твое внимание. Она сказала:

— Если тебе не нужна плата за работу, то и нам не нужен бесплатный труд.

Я сказал:

— Желание и воля в твоих руках. На что она сказала:

— Мусульманин, я дам тебе бумагу, ты доставишь ее туда, куда я скажу, и принесешь ответ. Но ты должен сделать так, чтобы никто не знал об этом. Это дело опасное, и можно даже жизнью поплатиться.

Я сказал:

Ты людям головой дорогу обеспечь,

Иначе голова — лишь тяжкий груз для плеч!

Она сказала:

— Осторожность обязательна. А пока возьми этот мешочек с пятьюстами туманами и, если можешь, весь свой товар и ткани перевези на тот берег реки — на берег, который является границей владений моего отца, грозного нравом, а затем возвращайся и исполни порученное тебе дело. Если мои враги узнают об этом деле, ты должен как можно скорее перебраться на ту сторону и ничего не иметь на этом берегу.

Ее предосторожности удивили меня... я взял золото, вернулся к себе в комнату и сказал своим товарищам:

— Оставаться в этом городе — значит навлечь на себя неприятности и лишние заботы. Говорят, что правитель этого города очень злой и жестокий человек, а правитель той стороны справедлив и мягок. Поэтому нам лучше перебраться на тот берег.

Предложение мое понравилось торговцам. Мы спешно отнесли свои товары к берегу реки, погрузили в лодки и переправились на ту сторону. Там мы устроились в караван-сарае... Кое-как, в сотнях страданиях и тоске по той сладкоустой я провел ночь и дождался утра...

Когда я собрался пойти, чтобы служить той единственной, товарищи спросили меня:

— Куда ты идешь? Я ответил:

— Иду за деньгами за те товары, которые я продал малике. Когда, переплыв реку, я предстал перед повелительницей солнцеподобных, она уединилась со мной, проявила ко мне большее внимание и добросердечие, чем раньше. Она сказала:

— Условие таково: сделай так, чтобы никто не узнал об этом.

Затем она дала мне запечатанное письмо, платок с золотистыми нитями, кольцо, на котором было запечатлено ее имя, и сказала:

— За городом, к северу, на расстоянии одного фарсаха[21] есть сад. Ворота того сада охраняют несколько стражников. Главный среди них человек по имени Кайхисрав. Ты ему покажешь, как знак, это кольцо, и кому он скажет, тому и вручи письмо и платок, получи ответ и принеси сюда. Когда ты подойдешь к тому несчастному чужестранцу, скажи: