Жестокое желание - М. Джеймс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я смотрю, как она уходит, и почти жалею, что не провел с ней больше времени. Не узнал хотя бы ее имя. Это необычное чувство, и от него мне становится не по себе. Единственное, что меня должно волновать, это то, не осложнит ли нам жизнь мое решение отпустить ее. А не то, буду ли я жалеть о том, что у меня нет возможности найти ее снова.
Для нас обоих будет лучше, если никто из нас никогда больше не увидит другого. Но я не могу избавиться от ощущения ее шелковистой мягкой кожи под моими руками или от ее сладкого ягодного аромата.
Я не из тех, кто заботится о спасении попавшей в беду девушки. Какие бы проблемы ни заставили ее бежать к Альтьере, они не мои, и я не хочу их решать. Но что-то в ее особой смеси отчаяния и свирепости вызвало у меня интерес.
Это не тот интерес, который я должен проявлять.
Закончив свои дела в особняке, я спускаюсь по лестнице, намереваясь попросить водителя отвезти меня домой, пока не вспоминаю, что мне предстоит поздний ужин с потенциальным деловым партнером.
Черт.
Я недолго думая звоню Данте и прошу его сделать это, но он, вероятно, занят с Эммой, скорее всего, в том качестве, которое я не хочу представлять. Они неразлучны с тех пор, как мы спасли ее от Альтьере, и они разобрались в своем дерьме или начали разбираться, во всяком случае. Я старался по большей части не вмешиваться в то, что у них происходит. Я не считал их отношения разумными с самого начала, но Данте редко прислушивался ко мне в прошлом. И этот случай не должен был изменить ситуацию.
Я открываю календарь в телефоне, напоминая себе, где я должен встретиться с этим человеком. Мне не свойственно забывать о таких вещах, но последние несколько дней были необычными. Наверное, меня можно простить за некоторую рассеянность.
В основном я не совершаю ошибок, из-за того, что не могу выбросить из головы женщину, с которой однажды столкнулся, но вдруг.
— Отвези меня в Медный кролик, — говорю я водителю, садясь во внедорожник и откидываясь на прохладную кожу сиденья. Я уже бывал там однажды, это один из тех популярных баров, похожих на питейное заведение, которое гордится своей винтажностью и при этом предлагает самые необычные напитки, известные человеку. Здесь также есть множество незаметных затемненных мест, где можно посидеть, что делает его подходящим для встреч, на которых я и мой собеседник предпочли бы не быть на виду.
Когда внедорожник выезжает на главную улицу, я, не успев остановить себя, выглядываю из тонированных окон в поисках девушки. Должно быть, она вызвала попутку, как только отъехала от особняка, но я не могу не задаваться вопросом, в безопасности ли она. Должен ли я был подвезти ее до места, где она живет. Не оставил ли я ее в одиночестве после такой встречи.
Почему меня это волнует? Я — главарь мафиозной семьи, а не рыцарь в сияющих доспехах. Девушке повезло, что я вообще ее отпустил. Все остальное — далеко за пределами того, что я должен был ей предложить, и она была бы глупа, если бы приняла помощь от меня.
И все же она не выходит у меня из головы до самого бара.
Интерьер "Медного кролика" тускло освещен, сиденья обиты лесным-зеленым бархатом, полы из темного дерева, а освещение обеспечивают лампочки Эдисона. Высокая фигуристая хостес в черном платье-бюстье, на каблуках и с прической, напоминающей волны 1920-х годов, по моей просьбе ведет меня к полулунной кабинке в самом конце бара. Это позволяет мне без особых усилий погрузиться в тень, пока я жду, когда придет тот, с кем я должен встретиться.
Официантка в том же наряде, но с длинными завитыми черными волосами и красной помадой, подходит за моим заказом.
— Манхэттен, — говорю я ей отрывисто. — С лучшим виски, который у вас есть.
Через пару минут она приносит мне напиток, и я сажусь поудобнее, потягивая его. Это облегчение, по крайней мере, после того дня, который у меня был, даже если это не в комфорте моего собственного дома, как я бы предпочел. Если повезет, эта встреча будет короткой, и я приеду скорее раньше, чем позже.
Через несколько минут я замечаю мужчину, с которым должен был встретиться, его ведет все таже хостес. Он высокий, глубоко загорелый, с волнистыми черными волосами, уложенными от лица, и приятным выражением лица, одетый в идеально сшитые темно-синие брюки, светло-розовую рубашку на пуговицах и подходящий темно-синий блейзер. Он направляется прямо к кабинке и занимает место, его темный взгляд устремлен на меня.
— Кампано. Прошу прощения за опоздание на несколько минут. Ты же знаешь, каким может быть Лос-Анджелес.
— Знаю. — Я жду, пока он передает официантке свой заказ — джин-тоник высшего сорта, без всякой чепухи. Мне нравится. — Не стоит извиняться, Васкес. Думаю, мы можем приступить к делу.
— Конечно. Вы хотите проводить свои наркотики через мои клубы. Я хочу быть уверен, что моя доля будет справедливой. Если мы сможем договориться, думаю, встреча будет короткой. — Приятная улыбка все еще сохраняется на его лице. — И что?
Васкес — человек, с которым мы уже работали в меньшем качестве. У него несколько клубов в Лос-Анджелесе, от захудалых забегаловок до таких эксклюзивных клубов, которые могут соперничать с такими, как Soho House. Я хочу, чтобы наши препараты были доступны на самом высоком уровне.
— Недавно Сицилия обратилась к нам с предложением о расширении. Я предпочитаю работать с людьми, которых знаю и которым могу доверять. Я хочу расширить то, что мы уже сделали. Твоя доля будет щедрой. Ты сам выберешь, сколько товара ты хочешь пропустить через свои заведения, и получишь десять процентов от прибыли. Ограничение только в том, сколько ты хочешь заработать и сколько тебе удобно перемещать.
Васкес поднимает бровь, делая глоток своего напитка.
— Пятнадцать процентов. А чистый МДМА продается только в моих клубах.
— Двенадцать процентов. Я не могу предоставить тебе эксклюзивность. Нам нужно расставить сети пошире. Но я могу попросить поставщиков сделать определенную марку только для тебя. Ты скажешь мне, какую форму хочешь, цвет, что