Экзекутор - Крис Картер

Капитан Блейк бросила на Хантера взгляд, который дал понять ему, что у нее нет времени на пустую болтовню.

— Мы просматриваем их так быстро, как только можем, — объяснил Хантер. — Но в них много всякого-разного. Это не дневники в строгом смысле слова. Это просто книги, в которых священник записывал свои мысли, то, что он чувствовал, что делал… Никакой последовательности. Много кусков читаются как трактаты, и они довольно длинные.

Он подошел к своему столу.

— Проблема в том, что мы не уверены в предмете поисков. Это может быть все, что угодно, — слово, фраза… или что-то скрытое между строк. Если отец Фабиан опасался за свою жизнь, то мы надеемся что-то найти в самом последнем дневнике, но они не датированы. Те идиоты, что принесли их сюда после криминалистов, смахнули с них пыль, но не подумали пронумеровать книги в том порядке, в каком они стояли на полках в комнате отца Фабиана.

— Они их перетасовали, как колоду карт, — заметил Гарсия.

— Так что если вам интересны истории замученного священника, то да, они очень интересны, — продолжил Хантер. — Но если вы считаете, что мы найдем нечто, что даст нам ключ к загадке, почему он был убит, то ответ будет — пока еще нет, не нашли.

Капитан Блейк закрыла дневник и положила его в стопку. Только сейчас она обратила внимание, какой аккуратный и чистый стол Гарсии. Все на месте. Никакого беспорядка. Все предметы расположены симметрично.

— Что вы имеете в виду под замученным священником?

— Похоже, что он не раз вопрошал свою веру, — предположил Гарсия.

— Все мы то и дело занимаемся этим, — пожала она плечами.

— Это правда. — Хантер что-то искал внутри верхнего ящика стола. — Но похоже — все, что отец Фабиан годами видел и слышал, заставило его усомниться, что служение — его подлинное призвание.

— Почему?

— Вы должны верить в Бога, если вы собрались стать священником. А временами он вопрошал, существует ли Бог.

— И еще есть несколько абзацев, из которых ясно, что он боролся с концепцией безбрачия, — заметил Гарсия.

— Сколько из всех вы уже просмотрели?

— По три каждый, и читали всю ночь.

Капитан Блейк сложила руки на груди и с силой выдохнула.

— Епископ Кларк беспокоится по поводу этих записей.

— Что значит — беспокоится? — Хантер хрустнул костяшками пальцев, и капитан Блейк поморщилась.

— Он опасается, что отец Фабиан писал вещи, которых ему не следовало бы писать.

— Не могли бы вы хоть немного уточнить, капитан? — спросил Хантер. — У нас не так много времени, чтобы играть в угадайку.

— Хотя бы проблема безбрачия.

Гарсия кашлянул.

— То есть епископ Кларк больше беспокоился, что отец Фабиан может перепрыгнуть изгородь, чем о том факте, что он был жестоко обезглавлен в своей собственной церкви? Какая-то ерунда.

— Кроме того, он беспокоился, что отец Фабиан мог записывать сведения, которые слышал во время исповеди. Для католической церкви это сравнимо с уголовным преступлением.

— Только если отец Фабиан устно обсуждал с кем-то чьи-либо откровения, — не согласился Хантер. — Записывать их в своем личном дневнике не является для католиков грехом или преступлением.

— Вы католик? — нахмурившись, спросила она.

Он помотал головой.

— Так откуда вы это знаете?

— Читал кое-что.

Гарсия улыбнулся.

— Я предлагаю, чтобы сейчас вы читали быстрее.

— Зачем?

— Епископ Кларк требует вернуть дневники.

— И пусть себе требует. — Хантер был совершенно спокоен. — Содержимое этих записей может стать свидетельством в идущем расследовании. Еще давно я слышал, что полиция имеет право изымать любое вещественное доказательство с места преступления.

— Он не был под судом, — повернулась к Хантеру капитан Блейк.

— Дайте-ка мне прикинуть… Опять мой старый друг, мэр Эдвардс?

— Который, без сомнения, поговорит со своим старым другом шефом полиции. После чего и начнутся сложности.

— Сложности в том, чем мы занимаемся, капитан. Мы должны просмотреть все эти записи.

— В таком случае просматривайте как можно быстрее и тщательнее, хорошо?

25

Капитан Блейк подошла к доске из прессованной пробки и стала рассматривать приколотые к ней фотографии.

— Я понимаю, что вы имели в виду, говоря о ритуальном обряде. Обезглавливание, собачья голова, круг вокруг алтаря, теория о выпитой крови, нумерация жертвы… Это все, не так ли?

Детективы промолчали.

— Это меня и беспокоит, — продолжила капитан. — Ритуалы никогда не нарушаются, и не похоже, чтобы этот был нарушен. И это подсказывает мне, что киллеру было нужно от двадцати до тридцати минут, когда бы ему никто не мешал, чтобы добиться своей цели.

Хантер согласился, неторопливо кивнув.

— Рискованно, не так ли? Особенно если учесть, что убийство было совершено в публичном месте. Любой мог зайти и наткнуться на киллера.

— Он все держал под контролем, — твердо сказал Хантер.

— Каким образом?

— Похоже, что перед закрытием убийца вошел в церковь в облачении священника.

— Что?

— Примерное время смерти совпадает с часом закрытия церкви — около десяти часов. — Хантер порылся в бумагах на своем столе. — Исповедь подошла к концу в десять минут десятого. В двадцать минут десятого церковь была почти пуста, если не считать двух человек — миссис Моралес и миссис Уиллис. По их показаниям, в это время их попросил покинуть церковь священник, которого они не знали.

Капитан Блейк прищурилась.

Священник сказал им, что он здесь в помощь отцу Фабиану и что сегодня они закрываются пораньше потому, что им надо подготовить церковь к специальной мессе завтрашним утром. Хермано, алтарник, ничего не знает о священнике, присланном в помощь. И он сказал, что никакой особенной мессы не будет.

— Вы поговорили с этими двумя женщинами? У нас есть изображение этого таинственного священника?

— Я говорил с ними, да, но изображения не имеется.

— Почему?

Хантер взял со стола два листа бумаги и протянул их капитану Блейк.

— Вот описания свидетелей того священника, который попросил их удалиться.

Капитан внимательно прочитала документы. Она свела брови, пока глаза перебегали с одного листа на другой.

— Это серьезно?

— Боюсь, что да, — ответил Хантер.

— Итак, миссис Моралес говорит, что священником был белый молодой человек. Высокий, с короткими светлыми волосами и длинным носом. — Капитан Блейк помахала листом, который держала в левой руке. — А вот миссис Уиллис считает, что священник был «не очень высокий», обладал испанской внешностью, с коротко подстриженными темными волосами, круглым носом и тонкими усиками. Они что, обе подслеповаты?

— Нет, — небрежно ответил Хантер. — Просто они старухи. Миссис Моралес семьдесят два, а миссис Уиллис семьдесят семь. И память у них далеко не та, что была прежде. А вы же знаете, что наша визуальная память — самое слабое место. Нет двух свидетелей, которые видят одно и то же.

— Великолепно. — Капитан Блейк вернула показания Хантеру. — Но тем не менее киллер все равно подвергался большому риску, разговаривая с двумя разными людьми и прося их покинуть церковь. Он же не мог знать, как они его опишут.

— Это был рассчитанный риск, — сказал Хантер, массируя затылок. — Если он взял на себя труд замаскироваться под священника, то резонно предположить, что он изменил и внешность. Контактные линзы, парик, накладной нос, усы… да все, что угодно. Я не верю, чтобы он что-то упустил из виду.

— Весьма методичен.

— Ритуальные убийцы обычно такие и есть.

— А что, если киллер и не маскировался под священника? — спросила капитан, прислонившись к столу Гарсии. — Что, если он и был священником? Священники обычно очень методичные люди.

— Мы займемся и этим аспектом. — Хантер налил себе стакан воды.

— Вы говорите не очень уверенно.

— В данный момент я ни в чем не уверен, капитан. Слишком много невыясненных вопросов.

— Например?

— Для начала — важность ритуала.

— Уточните.

Хантер поставил стакан на стол и подошел к доске.

— Самое важное в ритуале — это церемония сама по себе. Жертва идет вторым номером.

— Но вы не верите, что здесь было именно так? — спросила капитан, присоединяясь к Хантеру у доски.

Он слегка покачал головой.

— В данном убийстве самой важной его частью была жертва. Киллер особо хотел умертвить отца Фабиана. И он дал нам ключ к этому замыслу.

— Какой ключ? — посмотрела она на Хантера.

— Номер три, нарисованный на груди священника.

Капитан закусила губу, несколько секунд размышляя над словами Хантера.

— Тот факт, что киллер пошел на риск расстегнуть сутану отца Фабиана, написать у него на груди номер, а затем снова застегнуть сутану.