«Я, может быть, очень был бы рад умереть» - Руй Кардозу Мартинш

– Вау, мадам, Вам повезло!

– Почему?

– Потому что Вы живёте прямо рядом с маркизом да Жойа.

А это факт.

Даже сегодня, в канун Рождества, тебе хочется угостить его индейкой и имбирным пряником за ту удачу, что он тебе принёс.

Говорят, у него в прихожей есть декоративный каменный фонтан! Когда они закладывали фундамент своего дома, пацаны из начальной школы бегали туда резаться в карты и подожгли его, ради шутки, скучая из-за отсутствия детских придумок; но дом всё же построили. Тогда дети вернулись и разрисовали стены свастикой.

Маркиз сколотил состояние на игровых автоматах, много зарплат улетучилось в первый день месяца, многие дети недоедали из-за электронного покера, привезённого маркизом из Испании в местные кафе, ещё до того как закон об азартных играх «везёт-не везёт» был принят. Он испытывал на себе христианское презрение, когда выходил на улицу, но только со стороны элиты, а рабочему классу плевать, рабочий класс уважает того, кто умеет устанавливать автоматы для пинбола и зарабатывать себе на хлеб с маслом.

Справа по склону жила девочка, которая разом потеряла родителей и всех братьев и сестёр, она осталась одна и больше там не живёт; а потом неожиданно ты попадаешь в благородную часть района, где проводились турниры по хедбайтингу. Даже местные голуби пугались этих боёв и теряли ориентиры.

Давай серьёзно.

По всей длине Площади Камоэнса располагался Олимпийский стадион. Ферран выполнял обязательные вольные упражнения, Малакуэку упал, когда играли стенка на стенку, и каждый пнул его в зад, он натёр своё хозяйство гравием, да ещё и ударился о столб, растопырив ноги, его несли четверо, и он прям промежностью врезался в уличный фонарь

– Нет, только не это! посмотрим, что будет, если он захочет иметь детей.

Если в семье есть врачи – ничего не страшно, на Площади Камоэнса сходились «оружие и войны», богатые наследники и заводчики боевых быков. Я даже играл в футбол с лучшими в мире наездниками тоурады[7]. Ну, ты остался на скамейке.

Жанека однажды организовал соревнования по дартсу с английскими дротиками, маленькими, но мишенями были люди, друг против друга, и дротики бросались с расстояния ста метров по дугообразной траектории, их можно было заметить только на подлёте. Одна стрела вместо моей головы попала в голову Цыплёнку, который стоял за мной на одном колене, он расстроился, ему всегда нравились его коленные чашечки, возможно, дротик пустил Гусь, он тоже там был, но для Жанеки это был один из лучших дней на Площади, у сына судьи всегда отличные идеи, он нам нужен, иначе мы умрём со скуки.

– Лучше коленная чашечка, чем глаз или член.

Если идти вниз по улице Доктора Перейры Тавареша, то в конце выйдешь на улицу Доктора Оливейры Коутинью, на которой жила учительница Катарина, в жилом квартале. Однажды в мусорный контейнер подложили бомбу, с вершины Скалы было видно белое грибное облако. Дело рук коммунистов или фашистов, до сегодняшнего дня наш первый и единственный контакт с явлением международного терроризма был мусорный контейнер, выплюнувший гнилые апельсиновые корки, которые разбили окна в окрестных домах.

Но, если серьёзно, ни один террористический акт не сравнится с тем, что сделал Зэ Карлуш с Катариной. Это случилось тут рядом, за поворотом, в серо-зелёном здании. В зелёном здании, где жила учительница Катарина.

Как будто бы это было вчера.

Полиция поймала его в шесть утра, когда он пытался пробраться через окно кухни на первом этаже. На нём была куртка и спортивный костюм весь в крови, одетый поверх пижамы. Он поднял руки и выронил охотничий нож. Нож тоже был испачкан кровью. Полицейский, который охранял место преступления со вчерашнего дня, обратил внимание с каким, если можно так сказать ритуальным спокойствием, он протянул руки наручникам.

Преступник всегда возвращается на место преступления, и Зэ Карлуш – этому доказательство. Однако такую спешку при возвращении, после нескольких недель планирования убийства, можно объяснить только желанием быть пойманным.

Всех особенно шокировал его надменный взгляд и издевательское поведение в суде.

– Он смеялся всю дорогу.

Впечатлила также и необычайная точность его рассказа, удар за ударом и так 23 раза в тело бедной Катарины, (моей, а потом и его учительницы английского языка), в день школьной рождественской вечеринки. Он описывал свою кровавую жестокость со скрупулёзностью таксидермиста, вскрывающего тушу животного. А её последние слова, которые она произнесла на двадцать втором ударе, были:

– Ты видел сколько крови на полу?

Поэтому он пробил ей насквозь позвоночник.

Два-три слова о родителях Зэ Карлуша. Всё случилось в их доме, муж и жена – одна сатана, кроме того, между первым и третьим этажами ещё три слоя бетона, которые заглушают звук.

Но есть вещи, о которых мы узнаём случайно, мало кто сам слышал или видел, но кто-то обязательно рассказал.

Есть ли в этом смысл? думаю, да! Зэ Карлуш открыто рассказал всё врачам и психологам, осматривавшим его.

В заключении значилось, что он был вменяем в момент совершения преступления и несёт юридическую ответственность, о роли его родителей – под давлением «крайней требовательности в отношении его академической успеваемости».

И не только академической. Ты узнал две истории о его отце, одну комичную, другую поучительную. У отца был пластиковый протез ноги, (настоящая то ли не родилась вместе с ним, то ли он потерял её на войне), и в один очень жаркий день он ехал в поезде, и одна дама пожаловалась:

– Ох, как жарко.

– Действительно очень жарко, если позволите, я сяду поудобнее, – сказал отец Зэ Карлуша, снял ногу и забросил её к себе на плечо, отчего дама упала в обморок, не доехав до станции.

Вот этого человека я знал, приятного, находчивого соседа, пользующегося уважением всех жильцов. Другая история на самом деле не совсем история, это больше программа выживания, прошедшая через три поколения.

Это был мой отец, сказал отец Зэ Карлуша:

– Мой отец научил меня не иметь комплекса неполноценности. Когда кто-то смотрит на тебя, посмотри ему в глаза и иди дальше. Ты не можешь показать, что ты чего-то боишься!

Этот самый взгляд внук Зэ Карлуш продемонстрировал в зале суда, тогда, когда люди хотели видеть раскаяние или хотя бы безумие.

Психолого-психиатрическая экспертиза характеризовала его как: «слегка иронического, иногда немного депрессивного, с острым взглядом, робкой внешностью, связная речь с богатым словарным запасом, говорит быстро, но не монологично, сохраняет спонтанное и добровольное внимание, выглядит