Один день Григория Борисовича - Григорий Рейнгольд

Конечно, у неё упущений много, да ведь всему учиться надо, учителями не рождаются, он себя вспомнил пятнадцатилетней давности. После университета в школу попросился, хотя были варианты и гораздо лучше. С огромными планами пришёл, Макаренко, Сухомлинского начитался, университет с красным дипломом окончил. А оказалось, что наполеоновские планы его, его эрудиция огромная любовь к своему предмету, начальство мало волнует. Ты качественный урок выдай, порядок в своем классе обеспечь, бумаги в порядок приведи, программу пройди, процент успеваемости, обученности выдай на уровне школы, а всякие там завиральные идеи, самоуправление, макаренковская постановка воспитания, синтез математики с гуманитарными дисциплинами, отставить. В каких инструкциях это предписано?..

Впрочем, когда года через три он сумел стать крепким учителем, на "завиральные идеи" его стали смотреть сквозь пальцы, да и времена такие наступили, что начальство вдруг стало всякие новшества поддерживать...

А Татьяне Ивановне сейчас крепко достанется. А ко мне бы пришли, пожалуй всё бы нормально сошло. Григорию Борисовичу уже казалось, что потому не его проверяют, а молодую учительницу, что он что-то такое сделал... До чего нас довели, прямо как в ГУЛаге у Солженицына, каждый только за себя. Умри ты сегодня а я завтра!

Он вдруг заметил, что идёт по пустому коридору.

- Мужчина, можно занять немного вашего времени?

Григорий Борисович оглянулся. Перед ним стоял молодой человек с какой-то неестественной, кукольной улыбкой. Он, пожалуй, хотел походить на американца, только улыбка его открывала не белоснежные здоровые зубы, а довольно гнилые и желтые. Да, если присмотреться, то и не хватает некоторых, как, впрочем, и у Григория Борисовича. Впрочем, не такой уж и молодой, скорее молодящийся. Лицо всё в мелких оспинах. Тщательно отглаженный костюм, белоснежная рубашка с галстуком, короткая стрижка, как у новобранца, видно только что из парикмахерской, одеколоном сильно пахнет.

- Позвольте представиться, Андрей, - он протянул руку.

- Григорий Борисович, - назвался учитель пожимая руку, - а как вас по отчеству?

- Просто Андрей, - тоже подражание американцам, - я торговый представитель фирмы Верболайф. Вы знаете такую фирму?

- Что-то слышал, - Григорий Борисович начал понимать в чём дело, - но, извините, я не ваш клиент, ваши препараты от лишнего веса, а у меня его нет.

- Но я ещё не успел рассказать вам о нашей фирме, её продукции. Наши продукты не только от лишнего веса. Я вижу, что у вас проблемы со здоровьем, цвет лица не очень хороший, - и у тебя не лучше, подумал учитель, - вам бы попринимать препарат фейсогуд...

- Андрей, вы на меня только время тратите, у меня ни копейки денег нет, и не предвидится, извините.

Они попрощались за руку и пошли в разные стороны. Григорий Борисович успел заметить разошедшийся шов на пиджаке торгового представителя. Лет пять, пожалуй, пиджаку, никак не меньше, нитки сгнили. Видно, учителем работать это ещё не самое плохое: Посмотрел на часы:

12 часов 2 минуты.

Как это он звонок на урок пропустил мимо ушей? Начался шестой урок первой смены.

Потом будет седьмой, потом "нулевой" второй смены, и лишь после него, в два часа дня, у Григория Борисовича будет следующий урок. Целых три урока ещё свободных!

Скорей в учительскую. У окна остановился, портфель на подоконник поставил, он не любит его на пол ставить, высморкался, пока никого рядом нет, смотрит, а на платке кровь. Не сказать, чтобы много, но есть. Ничего, главное, чтобы не текло сильно: Портфель в руки и дальше пошёл. Что нужно за это время сделать?

Контрольную девятых классов начать проверять, всё, конечно он не успеет, но хотя бы один класс. Пообедать. Для этого ещё надо место найти. Хорошо, если учительская пустая будет, ведь со своими баночками в столовую не пойдёшь, засмеют, и ученики, и учителя, да, не ровен час, начальству, комиссии попадёшься на глаза, плохое впечатление о всей школе, о всех учителях произведёшь... Кроме этого, надо ещё свои планы на сегодняшние уроки посмотреть, придать им более солидный вид. Может повезёт, и в кабинете информатики окажется свободный компьютер, Григорий Борисович давно уже статью пишет о постановке воспитательной работы в школе, о неверности той, которая принята в последние лет шестьдесят...

Без компьютера эту огромную работу ему не осилить, особенно с таким почерком. Он бы и планы урочные на компьютере делал, да возможности нет, в школьном кабинете информатики почти никогда свободных компьютеров нет, хорошо ещё, Илья Давыдович входит в положение хоть иногда... Будь Григорий Борисович в своё время поумнее, так лет десять назад переквалифицировался бы в учителя информатики, с его университетским образованием это было бы легко, жена об этом сколько говорила, да и сейчас говорит. Ему ведь и предлагали. Но у него тогда и без информатики большая нагрузка была. Кроме того, в 1985 году, когда вводилась информатика, надо было её совмещать с математикой, только четыре часа в неделю информатики на всю школу. Да без компьютеров её преподавать. В то, что в школе скоро будут персональные компьютеры, как газеты обещали, не верилось, мало ли чего обещают.

Тогда только Горбачёв к власти пришёл, обещал много чего, Перестройку провозгласил... В общем, информатика тогда представлялась дополнительной морокой учителю. Да и зарплату в тот год учителям сильно добавили. На полторы ставки работая рублей триста-четыреста учитель получал! Только учителя и начали тогда жить по-человечески. Начать то начали, да быстро кончили, недолго их человеческая жизнь длилась. Года через три инфляция вернула учителей к доперестроечному уровню жизни, а вскоре и гораздо ниже опустила, так низко, как они и не были никогда. Если советские годы для них просто бедными были, то годы реформ - нищими. Сколько судеб сломалось, сколько семей развалилось, сколько людей себя потеряли...

В общем не взялся тогда Григорий Борисович за информатику. Сейчас, пожалуй, и жалеет. Что ни говори, а у информатика школьного жизнь чуть получше, чем у математика во всех отношениях. И на платные занятия спрос есть, подспорье к зарплате. И тетрадей, тетрадей проверять не надо почти даром! И классного руководства нет! И в кабинете твоём никто посторонний не работает! И работу информатика поди проверь. За десять лет никак не решат, что, собственно, составляет предмет школьной информатики. Так большинство учителей и решают вопрос этот каждый по своему усмотрению. А, значит и у начальства дергать по пустякам информатика возможности мало. Информатик себя в большей степени независимым человеком чувствует. И при поступлении в почти все ВУЗы информатика не сдаётся... Ну не сказать, конечно, что у информатика работа совсем лёгкая, Илья Давыдович все дни безвылазно в школе от восьми до восьми, и выходных у него почти нет, и научно-методическую работу по своему предмету ведёт, и для школы, для начальства много всякой работы делает, и как программист очень много работает, много учебных программ сделал, и кружок юных программистов создал... А всё-таки ему лучше, легче живётся, чем обычному учителю, надбавки всякие ему положены, да и "режиковских" больше перепадает, большое дело с начальством постоянно общаться, а начальство к нему постоянно со всякими просьбами обращается... Впрочем, всё это относится и к учителям труда, и физкультуры, особенно к работникам бассейна. Вот школьная работа для мужчин, как жена говорит! На ум Григорию Борисовичу вдруг пришло сравнение школы с ГУЛагом:

Солженицын пишет, что заключённые все делятся на два сорта, на простых зэков, работяг, которые заняты на "общих" работах, основных по профилю и самых тяжёлых физически, которых, тем не менее, хуже всех кормят; и зэков, занятых на облегчённых работах, "придурков". К ним относились не только всякие кладовщики, повара, нормировщики..., но и инженеры, врачи и даже учёные, а также сапожники, портные, парикмахеры... На "общих" работах большинство заключённых умирало в первые месяцы. А "придурки" почти все выжили. Вот и в школе есть работы "общие"

- математика, физика, литература... А есть и "придурочные" (но завуч не "придурок"!). На "общих", если совсем без туфты работать, долго не протянешь...

Так, сейчас в учительскую, пора бы и перекусить. Григорий Борисович подошёл к учительской, она как раз рядом с лестницей. Маленькая комнатка, почти каморка в одно окно. Три письменных стола неопределённого возраста, несколько стульев.

Захоти все учителя одной смены прийти сюда одновременно, а это человек шестьдесят, они бы просто не поместились. Но у физкультурников есть отдельное помещение для отдыха и самостоятельной работы, у трудовиков тоже есть, у начальства - само собой... А вот для простых учителей, работяг, одна маленькая комнатка. А ведь по расписанию у большинства много "окон" в течение рабочего дня. В это время работы всегда полно, да вот школа переполненная, почти тысяча семьсот учеников, для нормальной учительской места не хватило. Правда, во многих кабинетах: информатики, физики, химии, биологии, географии есть лаборантские, но как быть учителям математики, русского и литературы, истории, иностранных языков?.. Вдруг песня слышится под баян: