Слёзы Шороша - Братья Бри

– Подожди, не торопись! Вдвоём веселее! – крикнул Гройорг и квадратным камнем покатился по камням.

Савасард и Нэтэн обнажили мечи и тоже ринулись на корявырей…

Дэниелу и Мэтью оставалось стоять и смотреть.

На каждого из их друзей набросились по пять-шесть корявырей с мечами и секирами, не считая четвероногих с их звериным напором, острыми зубами и лбами-кувалдами. Нэтэн почувствовал в себе сильное волнение: это был первый настоящий бой, и в руке его был меч, но не лук, заряженный стрелой. И рука его не была такой уверенной, как в учении, и меч скоро отяжелел. Корявыри не давали возможности перевести дыхание: они напирали и били с разных сторон. Выручали ноги, ловкие и выносливые, – такими их сделали горы. И выручал Савасард: его быстрые мечи, которые всюду поспевали и не позволяли корявырям воспользоваться промашками Нэтэна… Семимес словно был создан для схватки. Двужильный, вёрткий и хитрый – ему и пятерых было мало, чтобы выложиться до конца и вкусить предел. Отец научил его простой и одновременно трудной вещи – ловить случай («В драке лови случай, сынок. Прозеваешь – не воротишь»). И Семимес ловил: дав секире корявыря почуять тепло крови (но не её вкус), в следующее мгновение он ломал своей палкой пальцы, сжимавшие рукоять секиры. И это был лишь один из сотен приёмов, которые он знал и которые понимал каким-то особым чутьём и своим телом. А гордость научила его ещё одной вещи – терпению. Умение ловить случай и терпение были хорошим подспорьем его двужильности, вёрткости и хитрости… Но больше других и Мэтью, и Дэниела поразил Гройорг. С виду неуклюжий, неповоротливый, словно вросший в землю, он расправился с шестью корявырями даже быстрее Семимеса. Они бросались на него со своими секирами, мечами и лбами и тут же падали замертво. Гройорг не подстраивался под нападавших, а вместе с Мал-Мальцом делал то, что хотел. Делал всего две вещи: бил и отбивал. Больше бил, чем отбивал, потому что всякий раз опережал корявырей – всадника и четвероногую тварь под ним. Корявырь уже заносил меч над Гройоргом или даже опускал его ему на голову, как вдруг – «бах», и он больше ничего не заносил и не опускал…

– Мэт, смотри! Они возвращаются! – воскликнул Дэниел, первым увидев, что отступившие корявыри развернулись и снова пошли в атаку.

– Савасард! Савасард! Корявыри! – прокричал Мэтью, но ни Савасард, ни трое его друзей, поглощённые битвой, не услышали крика.

Дэниел и Мэтью переглянулись и поняли друг друга. Через несколько мгновений два огненных шара выросли на пути корявырей и остановили их продвижение.

– Дэн, добавим огоньку?!

– Чтобы тварям мало не показалось?!

– Чтобы им ничего больше не показалось!

– Давай!

Мэтью и Дэниел вынули из мешочков свои последние огнедышащие камни и запустили их в спасавшихся бегством корявырей.

– Победа! Победа! – они кричали и прыгали от радости, как дети.

Их друзья, покончив с корявырями, которые ввязались в ближний бой, поднялись к пещере. На их лицах, руках, защитных рубашках, оружии – на всём была кровь. Они жадно глотали воздух. Глаза каждого из них горели.

– Ну, вы и молодцы, боровички! Сотню корявырей одолели! – от души похвалил своих подопечных Семимес.

– Да уж, такого жадного огня я ещё не видывал! – с довольством прохрипел Гройорг.

– Спасибо вам, друзья, – присоединил своё слово Савасард.

– И тебе спасибо, лесовик, – сказал ему Нэтэн. – Если бы не ты, я бы не радовался сейчас с вами.

Услышав эти слова, Гройорг решил подбодрить юного друга:

– Не тебе, Нэтэн-Смельчак, обижаться на себя. Я приметил: в драке ты вертишься так, что мечу и секире трудно тебя достать.

– Зато ты, Гройорг-Квадрат, стоишь как упрямый камень…

– Я бы сказал, квадратный камень, – заметил Мэтью.

– …Однако ж тебя вовсе невозможно достать, – ответил Гройоргу Нэтэн.

Увидев окровавленную прореху на рубахе Нэтэна, Савасард сказал:

– У тебя рана, друг.

– Рана? – Нэтэн взглянул на плечо. – Видно, секира прошлась.

– Семимес, у тебя тоже, – Дэниел кивнул на его ногу.

– Тоже секира скользнула. Так, царапина. Кусай-трава и то больнее жалит.

– Промойте раны тулисом и перевяжите. И будем подниматься к водопаду, – сказал Савасард. – Наденьте накидки, нам надо слиться с камнями.

– Что не так, Савасард? – спросил Дэниел, заметив в его глазах ещё какую-то мысль.

Все посмотрели на Савасарда…

– Как они разузнали наш новый маршрут? Об этом ты подумал, проводник? – спросил его Семимес.

– Да, я об этом подумал. Они вышли прямо на нас не по воле случая.

Радость Хранителей Слова от первой победы неожиданно сменилась тревогой.

– Как же это?! – Гройорг развёл руками и направился к своему мешку, лежавшему у входа в пещеру. – А я-то думал, поедим, отпразднуем победу… хотя бы настойкой грапиана.

– Поедим в Красной Пещере. А праздновать нам пока нечего, дорогой Гройорг, – сказал Савасард.

– Если бы Семимес был целым человеком, он бы сказал, что, когда за тобой следят, нельзя стоять на месте, но нельзя и идти дальше, – проскрипел Семимес.

– Что же из этого следует, проводник? – спросил его Мэтью.

– Уж не изменить ли нам снова маршрут? – высказал свою догадку Гройорг.

– Я и сам пока не знаю, что из этого следует, – ответил Семимес и спрятал глаза. – Отец бы знал… а я не знаю.

– Да, Малам бы присоветовал, – присоединил своё слово к достойной мысли Гройорг.

– У нас два пути, и нам из них выбирать: один – через тайный проход к ущелью Ведолик, другой – обратно в Дорлиф, – сказал Савасард.

Все задумались. Мысли, витавшие над Хранителями Слова, оборвал Нэтэн:

– Если мы вернёмся в Дорлиф, Слово вновь отдалится от Фэдэфа.

– Надо идти через Красную Пещеру, – сказал Дэниел.

– Я не знаю, какой из двух путей вернее, но одно я знаю точно: я с тобой, Дэн, – сказал Мэтью.

– В пещеру, так в пещеру, – отрезал Гройорг.

Хранители Слова, надев накидки и походные мешки, двинулись к Пропадающему Водопаду.

Тем временем около тридцати корявырей укрывались за скалой в проходе между Баринтовым Ущельем и ущельем Кердок. Невиданные ими доселе огненные звери, которые вступились за людей, зародили в них страх, и им не хотелось снова идти в бой. Четвороногие под ними тоже были напуганы и сбиты с толку паническим отступлением. Они не находили себе места, бодали лбами камни и кусали друг друга. Удары плетьми не вразумляли их, а лишь дразнили ещё больше. Командир корявырей Дара уже пожалел о том, что оставил вторую сотню воинов, вверенных ему Трозузортом, у подножия Кадухара. Он не сомневался: будь с ним весь отряд, он бы уже покончил с горсткой дорлифян. Теперь же выполнить эту задачу будет куда труднее. Но без тел двух пришлых ему нельзя возвращаться в Выпитое Озеро: вдруг гнев Трозузорта обрушится не только на него, но и на его дочь, Сафу. Поэтому ему нужно было любой ценой заставить воинов вернуться в ущелье Кердок.

– Воины Трозузорта! – зарычал Дара. – Людей слишком мало, и они думают, что мы ушли, и не ждут нас. Мы вернёмся и убьём их. Я сам поведу вас.

– Но у них огненные звери! – один из воинов осмелился сказать то, о чём подумали все.

– Ты боишься огненного зверя?

– Да, Дара.

– Но не боишься стрел и клинков?

– Нет, я воин.

– Ты не хочешь, чтобы тебя сожрал огненный зверь?

– Нет, Дара, не хочу.

Дара приблизился к воину и тут же ударом меча снёс ему голову. И сказал так же внушительно, как поступил:

– Ты сам выбрал смерть. Настоящий воин не выбирает, как ему умереть.

Потом он подъехал на своём четвероногом к каждому из своих воинов и на мгновение задержал свой взгляд на каждом из них. Он отдал всю свою волю этому взгляду. И понял: наступил миг, который нельзя было упускать.

– Он боялся, что его сожрёт огненный зверь. Теперь его сожрут волки… Воины Трозузорта! Мечи и секиры к бою! Смерть людям!

– Смерть людям!

– Вперёд! – крикнул Дара и ударил четвероногого в бока.

На этот раз огненные звери не встали на пути корявырей, а мечи и палки людей не схлестнулись с их мечами и секирами. Они продвигались по ущелью, которое было усеяно трупами воинов, сражённых стрелами и обглоданных огнём, и жажда растерзать людей разгоралась в них.

– Да-ра, – прохрипел раненый корявырь, когда тот проезжал мимо него. Он лежал на камнях, вода Друза обдавала его лицо и не позволяла ему уснуть.

Дара спрыгнул с четвероногого и склонился над ним.

– Они лезут по скале… к водопа… – вместе с застывшими на губах корявыря словами ток крови в его жилах остановился.