Время своих войн-1 - Александр Грог

   - Ни фига себе!

   - Кто же это?

   - Леший! - убежденно говорит Седой. - Самый натуральный леший...

   Смотрят на него внимательно - вроде не придуривается, затем Миша спрашивает свое зудящее.

   - Зачем лешему граната?

   - Думать боюсь! - говорит Седой и едва слышно бурчит себе под нос: - Приходи вчера нечистая сила!

   - В лес, до особого распоряжения, ни ногой, - объявляет Георгий. - Во всяком случае, без оружия. "Седьмому", "Шестому", "Четвертому" смотреть - есть ли след и куда ведет.

   - Нет следа, - грустно говорит Седой. - Совсем нет следа. Кто-то по лесу лучше нас ходит...

   --------

   ВВОДНЫЕ (аналитический отдел):

   "Крупная операция по поимке беглого преступника, подозреваемого в убийстве, начата в Партизанском районе Красноярского края. Об этом сообщил в понедельник руководитель пресс-службы Красноярского Главного управления исполнения наказаний (ГУИН) Валдемар Гулевич. По его словам, для этого вертолетом ориентировочно около таежной деревни Хабайдак выброшен десант, состоящий из сотрудников правоохранительных органов и усиленный бойцами СОБРа. В интересах проводимой операции фамилия и другие сведения о беглеце не разглашаются. Не называется также и регион страны, в котором ему удалось скрыться от следствия и правосудия. Известно только, что беглец находится в федеральном розыске с 2001 года..."

   /РИА "Новости"/

   (конец вводных)

   --------

   Извилина лежит на лавке лицом вверх, спустив ноги по обе стороны и прикрыв глаза книжкой без обложки. Сборник крылатых мыслей о войне, который нашел у Седого на полке средь справочников - должно быть, доставшихся в наследство от Михея, странным образом затесавшимся средь томов традиционной и нетрадиционной медицины. Должно быть, сам хозяин, по логике понятной только людям прошедшим войну, считал, что имеется в всем этом нечто... общее, что ли?

   Здесь же, во дворе, под яблоней-дичком, которая когда-то (ни к месту) взошла самосевкой, а хозяин не стал спиливать, стоит старый, но еще крепкий дощатый кухонный стол, только что вымытый и выскобленный ножами, и видно, что кое-где переусердствовали.

   Каждый при своем деле. Ждут гостей. Все устным приказом Командира переведены в распоряжение Седого, и расписаны тем по нарядам. Стоит ведро начищенного лука. Миша-Беспредел, устроившись на колоде для рубки дров, поминутно вытирая слезы, заканчивает шелушить последний десяток. Леха-Замполит с Сашкой-Снайпером, сидя на корточках над разложенной клеенкой, "прибирают" барана, фактически уже обчистили до скелета. Петька-Казак, надев на голову немецкую каску (нашел в сарае, а теперь выпендривается), босыми ногами топчет в большой пластмассовой канне молодую картошку: моет и шелушит разом. Тонкая кожура облепила икры...

   - Петрович, сейчас закончим, пойдем, окунемся? Жарко! - говорит Миша.

   - Мне не жарко, - уверяет Петька-Казак. - Мне сейчас везде не жарко.

   - "Африка", скажи, а немцев там у себя не встречал?

   - Встречал, но мало. Теперь хохлы всех с хлебных мест повытеснили. А старых немцев, которые с войны, там вовсе нет - врут!

   - И скажи, пожалуйста, какого хера Гитлер делал в Африке? Что ему до тех песков?

   - Это не ко мне - включи справочник! - советует Петька.

   - Эй, Извилина, хорош дремать, скажи, что Роммель со своими танками в Африке искал?

   - Палестина, - глухо, в нос, говорит Извилина из-под книги, потом снимает ее с лица и повторяет по слогам: - Па-лес-ти-на! Договор с сионистами. Я вам - государство на блюдце, вы мне - поддержку вашей собственной мировой "пятой колонны" - "смазать" мнения, чтобы в государствах особо не возбухали, когда Австрию, Судеты, а потом и весь чехословацкий промышленный комплекс (тогда, кстати, очень развитой - только заводы "Шкода" выдавали больше военной продукции, чем вся Великобритания) под себя возьму. Еще венгров, румын в собственную зону влияния - под пушечное мясо. А как же! Надо же мне чем-то с Россией воевать? На Россию в одиночку не ходят! Польше на вид поставлю за блядство с вольным городом Данцигом, чтобы морской коридор получился "Драй-Нах-Остен". Границы надо сблизить для рывка, читали же, небось, мою "Капф", там не врал, не придуривался, все как по инструкции сделаю. Под все это - только и вы, пожалуйста, давайте по уговору! - не только площадь под ваше государство у англичан отобью, но, как просите, создам всяческие предпосылки, чтобы это ваше новое государство наполнить жителями...

   - Бля! - говорит Замполит.

   - Вот отсюда и первые концентрационные лагеря в ожидании. Чтобы переселились "добровольно", но подконтрольно. Кстати, в тех лагерях не сразу гайки стали закручивать, там даже не работали. Первое время - едва ли не санаторий. Даже свадьбы отмечали... Но потом произошло то, что произошло. Невыполнение взаимных обязательств! Гитлер не потянул с Палестиной, сионисты надули с Польшей. Сказали - глотай, ничего не будет! Сглотнул... Тут Франция с Англией, вдруг, непонятно с чего, взад объявили о намерениях, свое решили ухватить. Франция очень надеялась за своей "неприступной" линией "менеджмента" отсидеться, которую за счет Германии построила, отчисляемой ею после Первой Мировой контрибуции. Не сообразили, что Гитлер - ефрейтор, по-генеральски мыслить не в состоянии. С Францией разобрался шутейно. Но с Англией воевал очень странно, можно сказать - вовсе не воевал. "Странная война". Потери немцев в живой силе с 1 сентября 1939 года по 22 июня 1941 года соизмеримы с их же потерями в нашу 250-дневную оборону Севастополя. Еще и блокированным англичанам позволил перебраться на свой остров - прекратил военные действия. Замириться рассчитывал с давней ненавистницей России, оставив все переговоры на сионистов, да на массонство, которых сложновато разделить, как сплелись, да на "второе лицо государства" официального своего фюрер-приемника - Гесса, которого потом прятали все годы от корреспондентов в индивидуальной тюрьме, а совсем недавно, с перепугу, что отпустят, там удавили... И вот пошагал их фюрер дальше Наполеоном - один в один - недоделав, недодумав, вообразив себя европейским стахановцем... И, зубы в зубы, стукнулся с тем, кто тоже глотать умеет.

   - Так считаешь?

   - Нет. Это слишком просто. Узел был покрупнее. Переплетение интересов и невозможность соблюсти все - чтобы и коза, и волк, и капуста, да и пастуха не сожрали.

   - Докажи!

   - Десять тысяч пленных евреев в немецкой форме, взятых с оружием в руках - ветром надуло? - говорит Извилина. - Официальная статистика военнопленных Великой Отечественной войны - смотри сам! - если только еще не вымарали ту графу из общего списка. Обязательно вымарают!

   - Жиды в СС? И почему я нисколько не удивляюсь? - язвит Замполит.

   - Ох, не любишь ты евреев!

   - А я должен? - удивленно спрашивает Замполит.

   - Конституционно пока нет, - говорит Извилина, - но это, опять-таки, дело времени. Некоторые европейцы этот недостаток уже исправили...

   Замполит иной раз тоже умеет свои мысли формировать - любой позавидует, словно находит на него что-то этакое от неизвестного "папы-адвоката":

   - Не кажется ли вам, уважаемые "не господа", что любовь к жидовству, если она исходит не от самих евреев - явление крайне нездоровое? Не сродни ли оное тому, чтобы требовать любви от пытаемого к своему палачу? Может существовать нечто более нездоровое - как любовь по законодательному требованию, некая конституционная любовь? В этой связи с тем, что несвязывается, имею вопрос: сдурели или нарочно? Еще один повод презирать государственное ракообразие? Думаю, ненависть - вполне нормальное здоровое и честное чувство, если она основана на логике, знаниях и тех фактов, с которыми соприкасаешься. Чем больше плача и настоятельных требований любви - тем больше брезгливого презрения это вызывает.

   - Чужое вызубрил или свое написал? Больно кучеряво у тебя получилось, - критикует Петька.

   Леха супится. Замполит к евреям имеет неприязнь относительно недавнюю и, можно сказать, случайную. Но ненавидеть взялся яро, словно хотел наверстать упущенное. Раньше вообще с ними не сталкивался, словно нет, не существует этаких на белом свете. И после того стал в плохие размышления впадать, как однажды уговорил Извилину влезть на израильский военный сайт, и там, слово за слово, в дыр-быр переругался с ихним спецназом по теме - "на танке сидеть или в танке?" Сначала только диву давался - до чего же там ребята упертые - им же русским языком все объясняешь! Даже Извилина, когда печатал, что ему Замполит с Петькой-Казаком надиктовывали, подхохатывал. Молчун тоже смотрел в экран и улыбался. Замполит им про то, что кровью доказано, Афган выставил, надиктовал и припечатал: техника на горном серпантине - ловушка, да и русскому лучше на воздухе помирать, на воле, чем когда последняя твоя память - чужие прелки под носом... Потом понял, что вовсе они не неврубанты, а порода такая особая - обязательно надо, чтобы последнее слово за ними осталось.