Солнце в зените - Виктория Холт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джейн часто говорила с Уильямом о королеве. Она серьезно горевала о ее судьбе. Гастингсу казалось, что любимую мучают угрызения совести. Не нанесла ли Джейн вред Елизавете, забирая у нее мужа? Гастингсу оставалось лишь хохотать. У Эдварда было море возлюбленных. То, что госпожа Шор стала самой из них желанной, никак не могло ущемить Елизавету.
Король находился в Тауэрском замке, и никто, кого бы он не пожелал увидеть, не испытывал помех к их встрече. Хотя в это число не входили матушка Эдварда, его брат и сестры, проживавшие сейчас в убежище Вестминстерского аббатства. Им не препятствовали, однако, то, что могло произойти, покинь близкие монарха укрытие, окутывалось туманом неизвестности.
Эдвард был рад увидеть Уильяма Гастингса. Он знал о его близкой дружбе с отцом, как и о нелюбви к вельможе матушки. Тем не менее, мальчик смутно таил убежденность, - эта антипатия растет из фактов совместных вылазок мужчин, их выпивок и пирушек с женщинами. Вполне понятно. Но все равно, Эдвард не мог ничего противопоставить своему притяжению к нему.
Гастингс обладал тем же типом обаяния, что и покойный король. Он был привлекателен, легок в общении и заставлял юного монарха, крайне в себе неуверенного, чувствовать в своем присутствии совершенное спокойствие. Уильям чрезвычайно отличался от дядюшки Глостера, постоянно серьезного и собранного, внушающего определенный уровень смущения. Эдварда также навестила и госпожа Джейн Шор. Ее не остановили, да и мальчик всегда любил эту даму. Она постоянно проявляла веселость, но, в то же время, видимо, понимала, что Эдвард быстро устает и что, когда у него кровоточат десны и болят зубы, ребенок становится отчасти раздражительным.
Джейн произнесла: 'О, опять старая песня о деснах. Неужели наш король на меня хмурится?'
Она поняла, что Эдвард не хотел выглядеть несчастным, но он не мог ничего с этим поделать, и поддержка Джейн заметно ободрила мальчика.
'Мне бы хотелось увидеть матушку', - заявил Эдвард. 'Я бы желал, дабы она пришла сюда. Почему ей нужно скрываться?'
'Я могу отправиться и встретиться с Ее Величеством в убежище. Я скажу, что вы мечтаете ее увидеть'.
'Правда, Джейн?'
'Разумеется. Ничего не может помешать мне посетить вашу матушку'.
'Я - король. Именно мне следует распоряжаться - кому и куда отправляться'.
'В свое время так и будет'.
'Все полагают, что король - это мой дядюшка Ричард. Еще я хочу, чтобы ко мне пришел мой брат Ричард. Мы могли бы вместе играть, тогда я бы не чувствовал себя так одиноко'.
'Я пойду в убежище и передам им ваши слова', - пообещала Эдварду Джейн.
Позже она рассказала о глубокой печали маленького короля Гастингсу. 'Бедный ребенок, ему не остается ничего, кроме как находиться в Тауэре, ожидая церемонии коронации! Не думаю, что он сильно наслаждается своим саном. Мальчику было бы лучше быть с семьей. Знаю, ты не любишь Вудвиллов, Уильям, но они преданы друг другу'.
Гастингс задумался. Вудвиллов он не любил. Они всегда являлись его противниками, особенно после назначения Эдвардом на должность капитана Кале. Если бы могли, Вудвиллы бы привели бы Уильяма к краху. Гастингс поддержал Его Милость герцога Глостера, потому что тот уверенно противостоял этому клану. Он думал, что станет правой рукой герцога, как был ею при Эдварде. Но появился Бэкингем, - Бэкингем, который никогда и ничего до настоящего времени не предпринимал. Теперь он основательно занял место рядом с Защитником государства, настолько основательно, что остальные резко отодвинулись на задний план.
Гастингс с каждым днем все больше настраивался против Ричарда. Наверное, Джейн тоже приложила к этому руку. Ей Вудвиллы нравились. Она придерживалась забавного убеждения, что имеет по отношению к Елизавете обязательство, ибо увела у нее мужа. Вудвиллы обладали влиянием, пусть лорд Риверс и Ричард Грей сидели в темнице, Томас Дорсет бежал в изгнание, а королева с семьей скрылась в убежище Вестминстерского аббатства.
И тут Гастингсу понемногу становилось ясно, - пусть и с помощью скромной подачи со стороны Джейн, - поддерживая Его Милость герцога Глостера в противоборстве с Вудвиллами, он выдвигал Ричарда вперед. Вероятно, Уильям сумеет и вернуть милорда на второе место, оказав помощь Вудвиллам. Посещения юного короля ярко показали, куда тяготеют симпатии мальчика. Он жаждал быть вместе со своей семьей, всецело доверял родственникам. Вудвиллы воспитали Эдварда в уверенности в их величии и доброжелательности, конечно, ребенок замечательно усвоил преподанные ему уроки. Любой, желающий стать королю другом, должен был войти в дружеский круг Их Милостей Вудвиллов.
Последняя мысль оказалась для Уильяма Гастингса решающей. Он покончил с Глостером, так прочно привлекшим на свою сторону Бэкингема, что для остальных больше места не нашлось. Хотя, если бы не Уильям, Ричард не узнал бы о смерти брата вплоть до минуты коронации нового суверена. Замечательно, Гастингс обратится к Вудвиллам. Он нащупает к ним тропинку, и первым шагом окажется информирование Ее Величества о смене его политических предпочтений.
'Но, если я отправлюсь в убежище, это сразу заметят', - выразил Уильям сомнение. 'Услышав, Глостер не замедлит взять меня под стражу'.
'Я обещала королю, что навещу его матушку', - успокоила возлюбленного Джейн. 'Почему бы мне не передать ей весточку и от тебя?'
Таким образом, все устроилось, и Джейн Шор принялась часто захаживать в убежище.
Елизавете было приятно увидеть молодую женщину, получить новости о короле и о том, что Гастингс отвернулся от Его Милости герцога Глостера, готовый отныне поддержать и ее, и семейство Вудвиллов. Это наполняло душу надеждой.
Уильям Кэтсби серьезно поговорил с герцогом Глостером. Ричард доверял Кэтсби, этот человек, с самого начала замеченный герцогом, испускал вокруг флюиды искренности. Он хорошо разбирался в праве и всегда мог предложить полезный совет, относящийся к области юриспруденции. Именно такими, как Кэтсби и Рэтклиф, предпочитал окружать себя Его Милость Защитник государства.
Кэтсби беспокоился о Гастингсе. То, что тот сделал своей возлюбленной Джейн Шор, в некоторой степени Ричарда ужаснуло. Пусть герцог всегда осуждал образ жизни старшего брата и полагал данную грань его личности пороком
