Религиозные судьбы великих людей русской национальной культуры - Анатолий Ведерников

Начатое Феофаном Прокоповичем и утвержденное митрополитом Платоном учение о первенствующем значении Слова Божия стало прочным достоянием русского богословия. Митрополит Филарет в своем воззрении на Слово Божие стоял на почве традиции русского богословия, и он разработал этот пункт русского богословия со свойственной ему тщательностью, наложил на него печать своего высокого авторитета.

Мысли митрополита Филарета можно резюмировать в следующих тезисах:

«Священное Писание есть главный и первый, по сравнению с церковным Преданием, источник вероучения и нравоучения христианского, так что ему подчиняется и им поверяется Священное Предание.

Священное Писание есть самый главный критерий учения и деятельности христиан, решитель правости и православия их мнений и нравственности их действий.

Священное Писание заключает в себе все необходимое для спасения христианина, так что Священное Предание служит только для изъяснения Священного Писания.

Священное Писание необходимо для каждого христианина» (проф. МДА И. Н. Корсунский; † 1899).

Эти положения, сформулированные ради краткости и запоминания, раскрываются митрополитом Филаретом в разных местах его многочисленных высказываний и сочинений, из которых мы извлечем наиболее характерные цитаты.

В «Изложении разности между Восточной Церковью и Западной в учении веры» (1811) написано следующее:

«Единый, чистый и достаточный источник учения веры есть откровенное Слово Божие, содержащееся в Священном Писании… Предположение о несовершенстве Священного Писания, очевидно, клонится к тому, чтобы дать более важности Преданиям человеческим. Но как нет члена веры, который бы не был открыт в Священном Писании, могущем умудрити во спасение, так его молчание о каком-либо Предании показывает токмо то, что сие Предание не есть член веры.

Впрочем, Предание не отдельное, а в совокупности со Священным Писанием может быть признаваемо вспомогательным источником учения христианского.

В противоположность этому католическое учение гласит: Священное Писание не есть достаточный источник спасительного учения; ибо в христианстве многое нужно знать и такое, чего нет в Священном Писании, как, например, что Пасху должно праздновать в день недельный.

Все, нужное ко спасению, излагается в Священном Писании с такой ясностью, что каждый читающий его с искренним желанием просветиться может разуметь оное… Просвещенные толкователи Священного Писания, конечно, полезны для христиан мало просвещенных. Но мысль, что для извлечения из него членов веры потребен некий самовластный истолкователь, унижает достоинство Слова Божия и покоряет веру слову человеческому.

Напротив, по католичеству: Священное Писание так темно, что его нельзя разуметь без истолкования; ибо многие изречения его допускают различные изъяснения.

Каждый имеет не токмо право, но и обязанность, по возможности, читать Священное Писание на вразумительном для него языке и поучаться из оного.

По католичеству: мирские на природном языке не должны читать Священного Писания, ибо, читая, могут впасть в заблуждение.

Это положение Римской Церкви, под видом остережения от заблуждения, заграждает надежнейший путь к просвещению в вере. Здесь специально отвергается заблуждение, что будто “Священное Писание предано Богом не народу, а сословию пастырей и учителей”…

Священное Писание как Слово Самого Бога есть единый верховный судия распрей и решитель недоумений в вере.

По католичеству: Папа Римский есть верховный и непогрешительный судья распрей и решитель недоумений, касающихся веры.

Священным Писанием поверяются определения Соборов, так что никакой Собор не может установить члена веры, который бы не был доказан из Священного Писания. Сего правила всегда держалась древняя Церковь… Един Иисус Христос, яко сердцеведец, знает общества, которые истинно собираются во имя Его. Ибо мы не иначе можем об них судить, как на основании уже известного Слова Божия; без сей же осторожности мы могли бы покориться определениям и тех соборов, которые, под именем христианства, могут собирать суемудрие или властолюбие.

По католичеству: Соборы имеют равную непогрешительность со Священным Писанием, ибо на них присутствует Иисус Христос.

Священному Писанию подчиняются и им поверяются Предания; но предания о членах веры, которых бы не находилось в оном совсем, не должны быть принимаемы, ибо Священное Писание во многих местах запрещает прибавлять что-либо к содержащемуся в оном учению.

По католичеству: Предания неписанные должны быть принимаемы с таким же благоговением, как и писанное Слово Божие, и могут содержать члены веры, необходимые для спасения.

Учение христианское распространялось Преданием и Писанием совокупно, и потребное для сохранения оного число Священных Книг Нового Завета постепенно пополнялось. Но когда в сих Книгах Церковь получила всеобщее и достаточное правило веры (см.: Флп 3, 16), тогда допускать ненаписанное Слово Божие, равносильное писанному, значит подвергать себя опасности разорять заповедь Божию за предание (Мф 15, 6) человеческое».

«Обозрение богословских наук в отношении к преподаванию их в высших духовных училищах» (1814) содержит взгляд митрополита Филарета на значение Слова Божия для богословия: «Откровенное Слово Божие с того времени, как не могло более без повреждения и утраты быть сохраняемо Преданием, заключено и постепенно предложено для всеобщего разумения в Священном Писании, которое потому и есть корень, на коем утверждаются и от коего получают жизнь и силу все отрасли богословских познаний. Но как первое – образ и порядок, в котором предлагается в Священном Писании Слово о Боге, есть более повествовательный и собирательный, нежели исследовательный и систематический; и потому, второе – не все то, что содержится в Священном Писании, по необходимости входит в состав богословского учения; кроме того, третье – как не все части Священного Писания равно вразумительны, частию по своему содержанию, частию по своей древности; еще же четвертое – по сему последнему обстоятельству не вдруг открываются в оном те применения откровенных истин, какие свойственны потребностям настоящих времен: то и нужно было извлечь из Священного Писания и совокупить в правильный состав (систему) необходимейшие и употребительнейшие истины с направлением их к той же цели, к какой назначено само Богодухновенное Писание… Слово Божие должно быть непрестанно на устах каждого христианина, кольми паче посвятившего себя в особенности в служение веры и Церкви. В оном должно сосредоточиваться всякое человеческое учение. От него должны заимствовать дух и свет все науки».