Жрец богини Лу. Гексалогия (СИ) - Якубович Александр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда я окончательно пришел в себя, то понял, что лежу в своих дворцовых покоях. Неприлично чистый, отдохнувший и даже какой‑то бодрый. Очень хотелось есть, но как только я опустил ноги с кровати и коснулся ногами пола, понял, насколько слаб.
Путешествие в бездну и последующий массовый удар вытащили из меня намного больше жизненных сил, чем насланная когда‑то на волков волна первобытного ужаса.
Я вспомнил, с каким наслаждением держал дрожащий от переполнявшей его силы посох, с каким предвкушением и нетерпением ждал момента, когда смогу ударить по врагу и превратить сотни душ в растворяющиеся в бездне осколки чужих жизней. Какое удовольствие и возбуждение я ощутил, когда все же сделал задуманное.
Сейчас, в реальном мире, казалось, что это был другой человек, но я знал – этот садизм вперемешку со злостью являются частью человеческой природы. Способность доставлять боль и страдания, повелевать чужой жизнь и в миг ее обрывать – опьяняющие элементы власти, которые развращают и превращают тебя в монстра.
Тихо скрипнула дверь, и на пороге появился Илий.
«Ну все, это просто посмертные галюны», – подумал я.
Перед глазами опять пронесся образ богини, когда мы были там, в нише. Вот то впечатление было очень реальным, я бы даже сказал, чересчур. Значит, тогда, при попытке поцеловать богиню, я и отбросил коньки, а сейчас мне просто мерещится последний «сон разума» перед тем, как мое сознание окончательно угаснет. Ведь я четко знал, что старик Илий мертв, я почувствовал это от Лу, когда спросил о его судьбе.
Но нет, вот он, старый хрыч, стоит, живее всех живых, лыбится. В руках – какая‑то еда на подносе. Ну ясно, даже в моих посмертных фантазиях Илий был добытчиком‑кормильцем, ведь он при жизни постоянно трансформировал заработанную мною медь и серебро во что‑нибудь съестное.
Я зажмурился, представляя на месте Илия Лу, Энжи или хотя бы какую‑нибудь симпатичную актрису из прошлой жизни, но дед остался на месте: подошел к столу, оставил на нем поднос, после чего двинулся ко мне.
«ТАК! ФАНТАЗИЯ, СТОП!», – если все пойдет по тому сценарию, о котором я думал, но без перевоплощения Илия во что‑то более сексуальное, то мои посмертные грёзы рискуют превратиться в посмертный же кошмар.
– Антон, ты чего так побледнел? – голос старика звучал абсолютно обычно.
– А какая разница?
– Ну, мы за тебя волновались, два дня не приходил в сознание. Но Гарен сказал, что скоро должен очнуться, – просто сказал старик, после чего уселся рядом и внимательно посмотрел мне в лицо.
– Э‑э‑э…
– Что э‑каешь? Тебе что, там в бою голову совсем отбили? Или гвардейцы может уронили об камень, когда на руках качали?
Я призадумался и выудил из обрывочных воспоминаний подходящую сцену: Орвист и еще десяток крепких мужиков качают меня на руках, будто бы я рок‑звезда. Приятно, конечно, но я решил, что помер до этого момента.
– Слушай, давай прямо. Я тут вроде свой теперь, как это все у Жнеца происходит? ТЫ его посланник и просто в привычном для меня облике или сам Жнец? Или я попал в какой‑то межпространственный карман или что тут вообще творится?
Илий вылупился на меня, как на поехавшего, после чего покатился со смеху.
– Антон, ты что, думаешь, что помер? – Илий ржал, как последняя скотина.
– Ну, ты же помер, чего мне живым быть?
Было немного обидно, но все казалось настолько реальным и живым, что я уже начал сомневаться.
– Да не помер ты, не помер! И я выжил! – выдавил наконец‑то из себя старик, чем привел меня в еще большее замешательство.
– Но ведь Лу…
– Наша богиня просто потеряла меня в общей свалке и видела, как я на землю упал, – перебил меня Илий. – Она уже тогда почти без сил была, так что не смогла понять, что я просто мертвым прикинулся. Оружия‑то у меня не было в руках, да и толку от старика с мечом – только броситься на него самому, чтобы под ногами не мешался… Ну, я отлежался, бой в сторону ушел, а потом дворами и переулками в сторону крепости подался…
Я слушал историю старика, разинув рот, вспоминая обстоятельства, при которых я вытащил Лу: на нее и нескольких еле живых солдат наседали паринийцы, а в самой богине уже не оставалось и крохи ментальной магии, все потратила раньше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Вдруг стало невыносимо стыдно за свои попытки превратить силой мысли Илия в кого‑нибудь посексуальнее. Но мои душевные терзания быстро прервал рык желудка, требующего хоть чего‑нибудь. Я кое‑как доковылял до стола и набросился на еду, принесенную стариком.
Город выстоял, но огромной ценой.
Портовая инфраструктура была уничтожена почти полностью, как и прилегающие к пристаням склады, доки и большая часть трущоб. Большинство жителей нижнего, конечно, успели сбежать, так что сейчас они ходили по обуглившимся развалинам или помогали солдатам дотушить то, что еще не успело прогореть. Процветало мародерство – обносили трупы как своих, так и чужих солдат. У черни на руках появилось очень много оружия, в том числе и самострелов.
Регулярная армия с наведением порядка не справлялась: те пять тысяч мечей, что прибыли в Пите и за одну ночь и утро сбросили паринийцев в море, сейчас были заняты на ремонтных работах в доках. Столица должна срочно восстановить сообщение с другими прибрежными городами и портом Миллер для того, чтобы не прозевать следующую массированную атаку. Так что те небольшие патрули, что смогли сформировать из солдат, были просто не в состоянии обеспечить правопорядок на улицах, где еще недавно лилась рекой кровь защитников и атакующих.
К слову, мораль в армии была не слишком и высока: уставшие, злые, солдаты частенько сами начинали заниматься разбоем и грабежами, «отнимая и перераспределяя» у других мародеров. И ситуация грозила только ухудшиться.
Илий рассказал, что мой подвиг стал известен в так называемом «узком кругу ограниченных людей» – то есть только среди непосредственных свидетелей тех событий. Почти все, кто видел мое чудовищное колдовство, носили куртку с синим змеем на спине, то есть были преданы непосредственно королю. Еще там был Гарен и пара лекарей, которые тоже будут молчать. Все аристократы или солдаты городского гарнизона к тому моменту отступили под прикрытие стен крепости, так что ничего конкретного видеть не могли.
Как оказалось, главный удар пришелся именно на наш участок – на двух других воротах отряды были намного меньше и скорее просто растягивали наши немногочисленные силы, отвлекая внимание. Паранийцы, к их удивлению, умылись кровью на улицах Пите и на штурм нашего укрепления были собраны почти все магики, которые остались в строю атакующих на тот момент. Восточным соседям нужны были примерно сутки для того, чтобы нормально высадить основные атакующие силы, закрепиться в городе и задержать спешащую на помощь Пите армию. Если бы все получилось, это бы уже королю пришлось бы штурмовать собственную столицу, проходя все слои обороны города. Разница положений была в том, что сделать это быстро было бы почти невозможно.
Но моя атака смешала все карты паринийцев и к тому моменту, когда они все же подошли к крепости и были готовы заблокировать главный путь из города, подошла армия во главе с герцогом Регоном.
За последующими боевыми подвигами герцога и присоединившихся к нему аристократов мой локальный геноцид как‑то потерялся, так что сейчас о фаворите‑менталисте, который убивает людей сотнями силой мысли, знали только выжившие в той мясорубке гвардейцы – где‑то полсотни человек – да три мага‑лекаря.
Еще пара дней ушли на восстановление сил, в течение которых я общался только с Илием – Лу так и не появилась в моих покоях, хотя я очень хотел увидеть богиню и откровенно не понимал, почему она избегает меня после того, что мы пережили. Произошедшее между нами в той каменной нише, я был уверен, было не просто секундной слабостью или помутнением.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})К концу недели я наконец‑то смог выбраться из покоев и явиться под светлые очи Его Величества. К своему удивлению, я увидел в кабинете кроме Кая Фотена еще и Лу, а вот всегда присутствующей бесплотной тенью фаворитки короля видно не было – что делало происходящее еще более странным.