Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах) (СИ) - Дарья Аредова

А получилось со второго раза.

И люк разъехался на две половинки, заливая зал нестерпимо-желтым светом. Мы с Нэйси взялись за руки и – нырнули в мягкое тепло.

Кондор

— Ч-черт!..

— Да тихо ты!..

— Проклятье… туман… – Далее последовала непарламентарная лексика, Виктор сидел на грязном полу и обеими руками сжимал левую ногу. Надеюсь, хоть не сломал. – Чтоб тебя… с-сука…

— Очень содержательно. – Даклер усадил Майю к стеночке и, подойдя к Тележкину, присел напротив него. – А я тебе говорил, не лезь вперед, это тебе не конкур. Балда.

— Пошел ты!..

— Я сейчас без тебя пойду, если не заткнешься. – Даклер спокойно полез в сумку за аптечкой. – Нафиг мне надо тебя лечить.

Витька, может, и не был с ним согласен, но на всякий случай примолк. Джереми извлек рулон эластичного бинта и отцепил с пояса фляжку.

— Руки помыть можешь в канале, – съязвил я, присоединяясь к Майе. Даклер не обернулся.

— Это не вода, товарищ полковник.

— Так и знал, – показательно огорчился я, наблюдая, как он от души льет самогон на ранку – при падении Тележкин еще и раскроил колено об камень. Виктор задохнулся, но хоть больше не матерился, что не может не радовать. Здесь все-таки ребенок.

Дальше мы шли уже гораздо медленнее – Тележкин хромал, мы с Даклером просто сильно устали, а тоннели казались бесконечными. Один только Гверн бежал, опустив нос к грязному полу, по-прежнему бодро, будто сил у него на целую дивизию. Я удивлялся, как он чует знакомый запах среди удушливой гнилой вони канализации – но пес ни разу не задержался, не сбился, не потерял след. Майя тяжко вздыхала, Витька тихонько ругался, а Джереми хрипел как загнанный конь.

Наконец, мы вышли в узкий коридор, где к запаху нечистот примешалось что-то горючее. Решетчатые мостки по бокам от старости кое-где провалились, образуя неровные дыры, обрамленные торчащими ржавыми лохмотьями. Пришлось спуститься в воду и шагать по пояс в грязном потоке. Виктор захрипел – едкая грязь проникла под повязку.

— Уже близко, – сообщила Майя. Прошло несколько часов с тех пор как мы влезли в канализацию, и голова напрочь отказывалась соображать, так что я, наверно, с минуту пытался осилить, почему Гверн растерянно крутится на месте, не спускаясь в воду, и жалобно скулит.

— Придется привязать собаку, – мрачно резюмировал Даклер. – Иначе он здесь останется хозяина ждать.

— Ну и пусть ждет. – Я по голосу понял, что Витьке уже было плевать на все – лишь бы это приключение поскорее закончилось. – Мы же все равно вернемся.

— Его сожрут, – возразил я. – Давайте привяжем.

— Вам охота с ним возиться?!.. – устало возмутился физик, но я уже двинулся обратно.

— А чего с ним делать. Гверн, иди сюда.

Пес настороженно замер, наблюдая за мной и, видимо, ожидая, что я вылезу обратно, но я только взял у Майи поясок от платья и быстро смастерил петлю. Поясок был тоненький, и вряд ли способный удержать такую крупную собаку. Впрочем, если Гверн рванется, я его так и так не удержу. Раны помешают.

Поняв, что его хотят силой затащить в канал, пес прижал уши и угрожающе оскалил зубы, но я оказался быстрее и ухватил его за ошейник. Гверн зарычал, но почему-то не двигался, оставаясь в боевой стойке. И я не сразу понял, что смотрит он не на меня – а на кого-то за моей спиной. Щелкнул затвор. Я медленно обернулся.

— Пришли, лапочки! – неприятно пропел кто-то.

По обе стороны стояли двое с оружием. Третий вышел из черного провала коридора на остатки мостков.

— Экспедиция завершена. Бросайте оружие, или чего у вас там.

— После вас, – огрызнулся я – и тут же пуля свистнула мимо уха.

— Быстро!

— А если нет? – спокойно осведомился Джереми. Вооруженные растерялись, впрочем, ненадолго.

— Тогда мы вас убьем! – Потрясающе свежая мысль.

— На каком основании? – продолжал Даклер, ничуть не впечатлившись. Мы тоже расслабились. Когда грозят оружием и при этом сами не знают, для чего, вряд ли можно схватить пулю. Обычно так делают те, кто сам смертельно напуган.

Я не ошибся. Ребята переглянулись и замолчали, обдумывая ответ.

— Предлагаю опустить стволы и поговорить по-человечески, – сказал я. – Без стрельбы и воплей. Вы пугаете собаку.

Одно дуло отвернулось. Тот, что стоял на мостках, опустил винтовку.

— Так вы не из этих?..

— Из кого?

— Которые весь город разнесли.

— Бинго, – проворчал Даклер, поудобнее перехватывая Майю. Девочка спала, уткнувшись ему в плечо, но от движения встрепенулась.

— Что-то случилось? – спросила она.

— В нас целят из пистолета и ружья. Спи. – Джереми поднял взгляд на незнакомца и повысил голос. – Это они Казимира похитили?

Ребята совсем растерялись.

— Вы знаете Казимира?

— Казимир сам кого хочешь, похитит, – фыркнул тот, что с ружьем. Голос оказался высокий и чистый.

— Девчонка, – удивился Даклер.

— Лаура! – приподнялась Майя.

— О… так вы знакомы? – риторически спросил Тележкин, который стоял, привалившись к трубе.

— Так ты жива?! – присоединилась Лаура.

— Да! Не бойтесь, это свои. Они не опасны нам.

— С чего ты взяла? – насторожился обладатель винтовки.

— Они – друзья Дэннера.

— Тьфу, ты! – лицо паренька озарила широкая, радостная улыбка. – Порядок, это действительно свои.

— А Дэннер жив? – Лаура торопливо щелкнула предохранителем и отвела ружье за спину, шагнув вперед.

— Командир-то? – фыркнул Джереми. – Живее всех живых, чего ему.

— У вас что, Дэннер в качестве пароля? – полюбопытствовал я, и третий из ребят пояснил:

— Нет, но если вы действительно его друзья – мы не враги вам.

Черт побери, да это же дети…

Лауре на вид лет пятнадцать, самым старшим казался парень с винтовкой – старше девочки на год-два, не более, а последний, так и подавно, ростом ему по плечо.

— А отзыв – Лесли, ага, – засмеялась Лаура. – Или Аретейни.

— Вы и Лесли знаете? – удивился Виктор.

— Разумеется, – ответил я вместо ребят. – Они же вместе ходили в подземный город, все четверо.

Младший подошел совсем близко, и я различил черты лица. Азиат. Может, потому и невысокий.

— Я Джанджи, – представился мальчик. – А он – Артур. Мы тоже ищем Казимира. Так вам известно, куда он пошел?

Аретейни

— Лидия!.. – пробормотала я и сама не успела заметить, как прижалась к ней. Навалилась вдруг безысходная, тоскливая усталость, хотелось открыть глаза и увидеть распахнутое окно, утренний свет и старый комод, убедиться, что ничего этого не было, что пожары и убийства, раны друзей и пропажа Нэйси и Алисы, смерть Лесли с Обрезом – все это сон, кошмарный, тяжелый – но все-таки сон. Увидеть серое утро и Дэннера с книгой в руках – живого. Без черной пустоты в глазах, без окровавленных повязок и…

— Ну ладно, отпусти уже. – …И без усталого равнодушия в голосе.

Чтобы не было всего этого. Не было…

— Кто-нибудь, заберите Нэйси из танка. Пусть на кровати поспит.

— Нэйси?!.. – Лидия вздрогнула, но руки не разжала. – Она жива, вы нашли ее?.. А где Алиса?

— Если бы мы знали – она была бы уже здесь! – Дэннер вдруг оттолкнул Лидию и, резко развернувшись, вышел обратно на улицу. Я даже вздрогнула – он никогда так не разговаривал. Никогда и ни с кем.

Черт, мы все сдали… все…

Похоже, поступок нашего командира, резкая интонация добили меня окончательно, и слезы хлынули потоком, обжигая глаза и не давая вдохнуть.

— Лидия… – выговорила я. – Лидия, ты знаешь… Лесли больше нет… и Джонни… и Алиса… мы… – голос срывался через слово, а я все пыталась не разреветься на весь дом, – мы ее…

— Не надо, – тихо остановила меня Лидия и обняла крепче. – Идем…

Кажется, она усадила меня на диван. А дальше нервы сдали окончательно.

Я, наверно, орала, выла, как раненая собака – помню смутно – а Лидия держала меня в объятиях и молчала. А когда голос охрип, слезы мало-помалу кончились, и в груди разжались тиски, возвращая возможность дышать, оказалось, что прошло всего несколько минут. Это мне померещилась целая вечность.

Дверь растворилась, впуская Дэннера с Нэйси на руках. Она по-прежнему спала, и казалась все такой же беззащитной, и одновременно с тем – странно повзрослевшей.

— Дэннер. – Лидия гладила меня по голове. – Ты не мог бы осмотреть Лаэрри? Ей плохо, а я сама еле ползаю.

Он кивнул и ушел на второй этаж, Горислав поспешил следом.

— Ну, вот, – весело улыбнулась Лидия, поднимаясь. – Мужчин спровадили. Хочешь чаю?

— Я хочу проснуться, – честно призналась я, и Лидия обернулась от стола. Помедлив, дотянулась до конфорки и поставила чайник на плиту – подогреть.