Двойной генерал (СИ) - "Wolf"

— Что характерно, — комментирует Борис, — два раза я мимо проходил. И оба раза они этого толстяка тащили. Как только у них пупки не развязались? Этот пухляш то и дело прямо виснул на них, лебедь умирающий.

Переглядываюсь с Шурой, давлю смешок.

— А что? Всё правильно. Бойцы воюют, медсёстры раненых вытаскивают, — раздумываю я. — а что дальше в госпитале делаете?

Выяснилось, что ничего особенного. Пузан отдыхает, девочки его строго развлекают. «Лежите спокойно» и тому подобное.

— Так не пойдёт, — решительно заявляю дочке, — лечение это серьёзное дело. Нельзя к нему относиться так безответственно. Во-первых, надо сделать несколько уколов…

В процессе интеллектуального штурма выясняем, что невдалеке растёт шиповник. Так что есть, чем колоть.

— …потом надо сделать операцию, а для этого зафиксировать раненого. Привязать его за руки и за ноги. Сделать дренаж… — покопавшись в памяти, рассказываю, что могу вспомнить. Может, и не точно. Пришлось объяснять, что такое дренаж. Знать бы ещё… ничо, выкрутился.

— Потом вытащить пулю и зашить рану…

Пришли к выводу, что для этого надо, прищипывая кожу, колоть иголкой — шипом в места наложения швов.

— В конце забинтовать (любой тряпкой) и отправить в тыловой госпиталь.

— Куда это? — морщит лобик Ада.

— Да домой же, — вразумляет Борис.

— …выписываете сопроводительный документ…

— Даёте пинка, — расшифровывает Борис. Я не спорю.

— Всё, — заключаю я, — и больше в этот день он не играет. Пусть сидит дома и лечится. А то понравилось ему, видишь ли, на девочках кататься. Хитрая толстая морда.

— Стёпа, одним словом, — заливается хохотом Борька. Адочка заводит глаза под потолок, старательно запоминает процедуру «спасения» тяжелораненого.

— Запомни, дочка, главное. Должно быть страшно и больно, — даю последние наставления моей юной боевой санитарке, — а то всем так захочется, лежать под приглядом заботливых красавиц. Вместо того, чтобы воевать.

28 июня, суббота, время 08:10.

г. Минск, штаб округа.

— Ого! — глаза могут сразу охватить список техники, затребованной генералом Михайлиным. Глаза могут, а Никитина кондрашка хватит. Почти всю трофейную технику, захваченную Анисимовым, отписал ему.

— Так ему же всё и вернём, — смотрит на меня честными глазами Михайлин.

— Хорошо, Иван Прокофьич, делай приказ, я подпишу, — почему нет, дело хорошее. И, конечно, всё вернёшь, это не первая партия трофейной техники, я надеюсь. И на Никитина у меня особые планы.

Михайлин занимается самоходными зенитками. Мы получили сотню 37-мм на базе Т-26, но это только первая ласточка. В СССР ассортимент автотехники крайне скуден, возможностей комбинировать, практически нет. Вот он и положил глаз на трофейные броневики и зенитные автоматы. Действующих ЗСУ, что интересно, у немцев не обнаружилось.

— Пришла первая партия двигателей М-63, двадцать пять штук после капитального ремонта, — поняв, что с Михайлиным всё, докладывает зампотылу и поясняет, — это для ишачков.

— Для чаек подходят? — Получив утвердительный ответ, решаю быстро. Температура военных действий в ближайшее время будет расти на севере.

— Всё в Лиду, в 11-ую авиадивизию.

— Прямо всё? Может, в 10-ую подбросим? — это он молодец, помнит, что в Кобрино базируются мои любимчики. Но нет.

— Там сейчас спокойно. Несколько дней затишья у них точно есть, — обосновываю своё решение. И-16 и И-153 у них тоже есть. Но следующая партия движков запросто может прийти новых, вот их они и получат. Любимчики же.

— Что ещё?

— Сегодня прибывают Миг-3 из Москвы, — продолжает зампотылу, — наши лётчики вчера прибыли на завод. К обеду ожидаем их в Мачулищах. Эскадрилья в дюжину штук.

На этот раз думаю дольше. Через пару минут:

— Перегнать в Барановичи, в учебный центр. Обучить пилотов, сформировать эскадрилью. Создать в 11-й авиадивизии ещё один авиаполк, срочно построить для них аэродром или задействовать резервный, если такой есть. Авиаполк будет состоять из новых истребителей, Мигов и Яков.

Опыт надо совершенствовать и расширять. 11-ая авиадивизия подходит идеально. Смешанная дивизия, есть штурмовой полк и два истребительных с ишачками. Теперь будет ещё один с Мигами. Использование истребителей сразу двух типов в одном бою оказалось таким эффективным, что я был крайне удивлён. Ожидаемое соотношение потерь 2:1 в пользу немцев или даже 3:1 не состоялось. В реальности: 1:1 или 1,5:1 в нашу пользу, есть чему удивляться.

Отношу успех не только к эффекту неожиданности. Видимо, немцам трудно мгновенно перестраивать манеру боя, когда приходится иметь дело с совершенно разным противником. Ошибаться стали чаще. И любимый уход на вертикаль не срабатывают. Именно на этом манёвре их наверху ловят Миги. Как есть кобра. Или крокодил, с нижней (И-16) и верхней (Миг-3) челюстью. Кобра это когда есть чайки, плюющиеся эрэсами.

Позже обрадую Копца этими цветистыми названиями тактик воздушного боя. И приходит в голову ещё одна мысль. Как-то смотрел фантастический фильм и очень запали в память кадры залпа реактивными снарядами «крокодилом», вертолётом Ми-24.

https://youtu.be/5QehZKBAi24?t=286

Так что есть у меня для Михайлина ещё одна задумка. Рисую ему этот многоствольный авиационный блок НУРС. Авось поднимется точность стрельбы.

— Идея вот в чём, Иван Прокофьич. Сначала включается ракетный движок и спустя долю секунды — вылет. Плюс вектор скорости самолёта и траектория эрэса более прямая и предсказуемая. Попробовать бы ещё стабилизаторами снабдить…

Задумываюсь, а Михайлин тут же возражает, зануда.

— Отверстие круглое, не пройдёт…

— Не ваша забота, Иван Прокофич. Об этом пусть инженеры думают. Первое, что на ум приходит — расправляющиеся при освобождении маленькие крылышки. То есть, вжимающиеся в тело ракеты при нажатии и выходящие наружу при снятии давления.

— Пилить будут изнутри направляющие стволы… — не унимается нудила с генеральскими звёздами.

— Это не наше дело. Вы задачу инженерам поставьте. Нам нужно повысить точность стрельбы. Всё. Направляющие — бесспорный фактор. А они пусть думают, что добавить. Таубин же и другие инженеры у вас? Вот пусть и занимаются. А то этот Таубин никак свой гранатомёт забыть не может, будто свет клином на нём сошёлся.

Следующий у меня Блохин и на время разговора с ним выставляю из кабинета всех. Каждый должен знать только то, что должен. Это не к одной нашей Адочке относится. Собственно, мне никто и не нужен кроме Анисимова.

— Сделаешь так, — объясняю идею шефу разведки.

— Не уверен, что у нас в штабе есть крыса, — улыбается полковник.

— В ресторан какой-нибудь ходишь?

До полковника что-то доходит. Продолжаем обсуждать.

— Всё понял? — Блохин кивает. — Тогда выполняй. И зови Николая Павловича обратно…

Анисимов у меня сегодня на десерт. Решил, что представления на него, на звание и на Героя, покажу ему позже.

— Николай Павлович, мне понравилось, как ты управился с немецким прорывом, — улыбаюсь, кажется, у меня появляется ещё один любимчик, — и я как хитрец из анекдота, где поужинал, туда и завтракать иду. Хочу сделать из тебя разъездного генерала…

У-п-с-с-с! Проболтался! А ладно, но про Героя пока умолчу. Зато полковник еле сдерживает радость.

— Смотри, товарищ будущий генерал, — тычу пальцем в карту, она всегда на столе, — тебе надо перекрыть железную дорогу Вильнюс — Даугавпилс. Тут такое дело. Если бы требовалось сделать это быстро, то я бы просто бомбардировщики и штурмовики послал. Или диверсионную группу. Но у нас есть время, и мне понравилось, как ты сработал у Бреста. Не просто ликвидировал группу войск, а взял богатые трофеи. Пленные это тоже огромный плюс…

— Да какой плюс, Дмитрий Григорич? Корми их, бараки им строй… — поразился будущий генерал.

— Не разочаровывай меня, — грожу пальцем, — не по-генеральски рассуждаешь. Слишком узко. Во-первых, нам нужны спецы по немецкой технике. Во-вторых, консультанты по тактике вермахта. В-третьих, кто будет собирать урожай на полях? Молодёжь призываем в армию, технику отобрали. Мы, конечно, в пиковый момент поможем, но это если на передовой будет спокойно. А тут трудовой десант, которым и платить не надо.