Время для жизни (СИ) - taramans

Косова немного смущал во время этих танцев тот факт, что Тоня вела занятия в трико, плотно облегающем тело. Хоть девушка была не совсем в его вкусе – невысокая, да и довольно худощавая, но… в танце ощущать рядом с тобой девичье тело в одном трико было несколько… некомфортно. Да и ножки у нее были – очень и очень… И – попа… тоже.

Илья, похоже, тоже не был в восторге от их занятий и старался в это время быть в зале. То – аккомпанировал им, хотя в наборе пластинок уже были необходимые мелодии, то еще с чем-то копошился на сцене. А иногда директор и сам танцевал с Тоней – показывал мастер-класс, то есть! А танцевали они здорово. Косов отдавал себе отчет, что у него так, если когда-то и получится, то еще очень нескоро.

Забавно все же было наблюдать, как директор ревнует Тоню. Так как работа ее продолжались чуть не весь день – сначала с ребятишками, чьи занятия в школе шли во вторую смену, а после обеда – с теми, кто учился с утра, то практически весь день она находилась в трико. Илья даже, как несколько раз слышал Косов, выговаривал ей, шипя, что дескать – неудобно: девушки с парнями, бывает в библиотеку приходят, и даже взрослые. А она здесь в трико разгуливает! Это же все-таки деревня, здесь нравы не такие, как в городе. Но Тоня, вполне обоснованно, по мнению Косова, отвечала, что это трико – по факту ее рабочая одежда.

Они по-прежнему иногда заскакивали в его комнату – попить чай, а то и пообедать.

- Это что же ты тут поразвешивал? – близоруко щурясь, разглядывал по стенам все его пособия Илья.

- Вот… хочу нормы ГТО сдать и на «Ворошиловского стрелка» претендовать!

Тоня одобрительно кивнула, жуя бутерброд:

- Молодец!

А Илья удивился:

- Ты что же – на вторую степень решил замахнуться? Это же… очень сложно! Там люди и за два года-то – не все могут подготовиться и сдать. А тебе же – летом уже уезжать. Или передумал?

- Нет… не передумал. Но я постараюсь.

К их чаепитиям частенько присоединялась и Лидия Николаевна. Библиотекарь смущалась, поясняя, что не хочет стеснять ни Ивана, ни их.

- Лидия! – Тоня с самого начала перешла с той на «ты», - ну чего ты придумываешь? Ну какое стеснение? Или ты целый день есть не будешь? На станцию, домой к себе, на обед, каждый день не набегаешься. Неужто не проще – вот взять бутерброды, Иван чай согрел – так и перекусила.

- Мне не сложно, Лидия Николаевна, и действительно – давайте уж без этих… мерехлюндий интеллигентских. Мы же – коллектив, не так ли? Значит должны жить дружно и помогать друг другу! – поддержал Иван Тоню.

Надо сказать, что с момента ее прихода на работу в клуб, библиотекарша несколько оправилась после болезни, и уже не смотрелась «бледной тенью». И щечки порозовели, и поживее стала. Да и округляться начала… в нужных местах. Иван это сразу заметил – женщина становится вновь привлекательной. Похоже, что и Лидия тоже заметила его взгляды в ее сторону. Может поэтому она так и смущалась? Или ее подруга Елизавета ей что-то напела про него? Хотя… и у самой Лидии – глаза есть, и поведение Ивана – для нее не секрет. Аморальный тип!

А вот когда Тоня с Ильей по каким-то делам уезжали в город, Лидию на чай в комнату к Ивану, похоже – и на аркане не затащить! Он попытался пригласить ее, но женщина густо покраснела, и категорически отказалась.

«Ну и тараканы у нее в голове! Может она – сама что-то там навыдумывала, вот и полагает, что он сразу же ее в койку потащит? Нет… так-то я и не отказался бы, но – не совсем уж… маньяк!».

Не уговорив библиотекаршу на чай в его комнате, он в душе плюнул, налил большую кружку крепкого чая, сделал пару бутербродов – один с колбасой, другой – с вареньем и унес той в библиотеку.

- Знаете, Лидия… Николаевна! Ваша стеснительность… как-то переходит границы, не находите? Вы очень привлекательная женщина, но Вам нужно обязательно поправляться, а значит и питаться нормально! Вот! Нужно есть, и набираться сил!

- Иван… Вы со мной сейчас как с маленьким ребенком разговариваете! – попробовала возмутиться женщина.

- Ну так Вы не ведите себя… таким образом! А давайте… я сейчас и себе чаю налью, принесу сюда и мы с Вами вместе почаевничаем?

Сначала женщина больше молчала, ела бутерброд, чинно откусывая его маленькими кусочками, запивая чаем. Но потом, после пары анекдотов – вполне пристойных, кстати! – она чуть повеселела и начала отвечать ему, и даже улыбаться.

- Извините, Лидия Николаевна… У меня вопрос. Может он покажется Вам бестактным, но меня очень интересует – чем вызвано Ваше отношение ко мне? Такое…, - он покрутил рукой в воздухе, показывая, какое отношение имел в виду.

Она вздохнула, покосилась на него:

- А ты сам, Иван, разве не понимаешь?

- Ну, знаете ли… что я там могу понять? Может я вовсе не так все понимаю, напридумываю себе невесть что! Да и… женская логика… она не очень понятна, с мужской точки зрения.

Она помялась:

- Иван… ты ведешь себя… не совсем…

- Высокоморально и духовно?

- Ну вот! Ты опять все… с насмешкой!

- Да нет… правда, Лидия… Николаевна – я хочу понять. Хотя бы потому, чтобы между нами не было недомолвок, и мы могли спокойно работать, бок о бок. Помогая друг другу. Разве это плохо?

Она непонятно на что разозлилась. Немного. Но – оживилась.

- Иван! Я замужняя женщина. А ты… подчас ведешь себя… предосудительно! И тем самым… бросаешь тень и на окружающих. Вот!

- То есть я – настолько аморален, что компрометирую Вас, если вы просто работаете рядом?

Она подумала, помялась:

- Ну… не все, конечно, это видят и знают. Но… это есть!

- Не все видят и знают, но Вы боитесь компрометации? То есть Вы – сами что-то увидели, сами поразмыслили, и решили – это предосудительно? Так?

- А к кому женщина приезжала? А кто с Зиной… по углам тискается? А кто Лизу за… попу хватал? Этого недостаточно? Знаешь, Иван, ты – молодой парень, а ведешь себя… как распущенный тип, причем – как… старый сатир!

Косов про себя восхитился!

«Старый сатир? Мда… Так ведь оно именно так и получается! Вот это интуиция, вот это – образность мышления!».

- Давайте так… Во-первых, если я старый сатир, ну – по крайней мере так себя веду, может перейдем на ты? Хотя бы, в своем кругу, без посторонних?

Она, чуть подумав, согласилась.

- Тогда, во-вторых, Лида… Я молодой мужчина, - она хмыкнула, - ну а кто я, по-твоему? Так вот… я молодой мужчина. И вполне естественно, что у меня… бывают женщины. Серьезных отношений я не завожу, потому как планирую летом уехать, буду поступать в военное училище. Об этом я честно говорю… своим знакомым. Но при этом, физиология остается физиологией. То есть влечение к женщинам я никуда не уберу. Или ты отрицаешь саму природу человеческую?

- Ничего я не отрицаю… Но как-то это все… Ну ладно! Есть девушки, которым может быть и устраивают такие… временные отношения. Но ведь та женщина, которая к тебе приезжала… мне кажется, что она – замужем. Замужних, знаешь ли, видно! Это я тебе как замужняя женщина говорю! Это же…

- Ага! Скажи – грешно! Может ты и в церковь ходишь, Лида? – хмыкнул Иван.

- Нет, в церковь я не хожу. Но ведь у нее муж… да и дети, наверняка…

- Лида! Ты вот взрослая женщина, а как ребенок, честное слово! Ну пусть – молоденькая девчушка! Ах-ах! Как же так?! Или ты не знаешь, что подчас отношения в семье… не такие, как хотелось бы женщине? И в этих самых отношениях… муж не силен, так скажем? Как тогда быть?

«Оп-па! А она покраснела! То есть – тут я в болячку умудрился попасть? Ну что ж, как старый сатир – буду иметь в виду!».

- А Лизу тогда… зачем лапал? Она же… ей же уже за тридцать! А тебе – восемнадцать! Нашел бы… помоложе.

- Лизу я, положим, не лапал! Вот что за выражения у филолога? Лизу… я погладил, не сдержавшись. Каюсь! Иногда… бывает у меня, когда эмоции забегают вперед разума. И еще… Лиза – красивая женщина! А сколько ей лет? Да какая разница! Ты вот любишь русскую классическую литературу, так ведь? – дождавшись кивка женщины, он продолжил, - в книгах, да и в жизни, чаще, конечно, бывает наоборот – женщина молода, а мужчина – уже… зрелый!