Две стороны Луны. Космическая гонка времен холодной войны - Алексей Архипович Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Незадолго до того, как добраться до главной цели дня, кратера Шпора, мы заметили на некотором расстоянии большой камень. Из всех, что мы видели, он был самым большим и одним из очень немногих на склоне горы. Мы, конечно же, захотели рассмотреть его поближе, и я аккуратно подвел к нему ровер, пока Джим наблюдал и комментировал то, что видел. Но чем ближе мы подъезжали, тем мягче и податливее становился грунт. Прошло совсем немного времени, и ровер начал с трудом двигаться: его колеса стали вязнуть в мягкой осыпи склона. Это уже походило на спорт! Я постарался компенсировать сползание, довернув вверх по склону, чтобы продолжать движение по абрису вокруг камня. Мы собирались выяснить как можно больше, и, когда приблизились к этой трехметровой глыбе, наше любопытство разгорелось сильнее. Мы видели, что на его стороне, обращенной к подъему, набралось много размолотого материала, и это значило, что камень лежит здесь уже очень давно. И почти наверняка много значит для геологии.
Остановив ровер прямо над глыбой, я вдруг понял, что у нас могут быть проблемы из-за покатости косогора, когда придется подниматься к машине, осмотрев место. Скафандры не позволяли сильно сгибать ноги в коленях, поэтому подниматься по склону было бы сложнее, чем спускаться. Выбора не было, мне пришлось осторожно сдавать назад по командам Джима, чтобы «припарковаться» прямо под камнем. От этого приключения у меня начался выброс адреналина в кровь. ЦУП не видел происходящее, потому что у меня не получалось правильно навести антенну, чтобы поддерживать трансляцию. Но было ясно, что «Земля» явно заволновалась.
– Джим и Дэйв, пожалуйста, действуйте крайне осторожно, – сказал Джо Аллен тоном, который в протоколе переговоров описали фразой «проявляя исключительную внимательность».
Пока я медленно вел луномобиль вниз по склону, Джим пешком подошел к камню, чтобы его осмотреть и сделать снимки, фиксирующие его расположение. И тут я услышал, как у моего напарника перехватило дыхание.
– Дейв, я вижу здесь зеленую прослойку, – проговорил он слегка недоумевающе.
Зеленую? Как такое может быть?
Сначала я ему не поверил, засомневался в его словах.
– Это большая брекчия, больше ничего особенного… Я не вижу ничего зеленого, Джим, – сказал я, взглянув на прослойку, на которую он показывал. Но понемногу я стал лучше различать цвет поверхности: она определенно была зеленой.
Нас не предупреждали ни о чем подобном и не предусмотрели инструкций, если встретимся с такой штукой. Мы знали, что должны взять образцы для анализа и сделать фотографии в крупном масштабе. Припарковав «ласточку» в пяти метрах ниже скалы, я слез с сиденья и подошел к каменному образованию. Я хотел отколоть немного того зеленого материала, но всполошился, когда увидел, что не прижатый к поверхности нашим весом ровер начал сползать вниз по склону.
– Знаешь что, Джим. Лучше нам оставить его, – непроизвольно вылетело у меня.
– Боишься… что можем потерять ровер? – отозвался Джим.
Центр управления полетами все еще ничего не видел на своих экранах, но, услышав о том, что мы можем остаться без транспорта, там, верно, разразилась настоящая паника.
– Дэйв и Джим, действуйте с учетом всех обстоятельств, – только и сказал Джо Аллен. Но за его словами последовала фраза, которая выдала, насколько же в Хьюстоне хотели заставить нас двигаться куда угодно, лишь бы подальше от этого казавшегося опасным места:
– Этот массив не так уж важен… Мы хотим, чтобы вы провели оставшееся время в кратере Шпора.
Но мы уже были так близко от камня, что не собирались просто сдаваться. И хотя работать на ползучем, осыпающемся склоне оказалось тяжело, но немедленная катастрофа нам не грозила; мы действовали чертовски слаженно. Я поставил Джима под ровером, чтобы тот не дал машине сползти, а сам подобрался к скале и наконец отщепил фрагмент породы и соскреб немного этого таинственного зеленого вещества. Убрав все в мешок для образцов, я вернулся к роверу и Джиму, чтобы ехать дальше.
Это, конечно же, были довольно напряженные минуты. Но успех стоил риска, который мы на себя взяли. Годы спустя ученые тщательно проанализировали наши образцов и заключили, что зеленый материал – это остатки доисторического океана расплавленного оливина, который был на Луне до формирования анортозитовой коры. Когда кору пробивали мощные удары небесных тел наподобие того, чей взрыв сформировал бассейн Моря Дождей, оливиновый океан вздымал громадные «фонтаны огня» из зеленого оливинового стекла. Оно перемешивалось с грунтом и формировало, падая, кольцевой вал кратера, на котором мы и стояли в начале подъема на гору Хэдли-Дельта.
В плане это место называлось «станция 6А». Не такое уж поражающее воображение имя для места, где состоялось открытие, ставшее ключевым для разгадки тайн формирования Луны. А то, что мы нашли, добравшись до кратера Шпора, бросило еще одну гирю на весы научных мнений в пользу выводов ученых об источнике и формировании естественного спутника Земли. Оба открытия засвидетельствовали: вечер, который мы провели на лунной поверхности, вошел в историю научных космических исследований как важнейшая ее глава.
Кратер Шпора оказался сокровищницей образцов невиданного лунного материала. Там было легче двигаться, чем на станции 6А, поэтому ничто не ограничивало нашу свободу наслаждаться свежим открытием. Я все еще будто чувствую вкус от него на губах. Когда мы с Джимом исследовали область поисков, меняя курс, чтобы отыскать лучшие образцы камней, то чувствовали себя почти как дети, сгорающие от удовольствия и предвкушения при виде новых игрушек. И снова мы обнаружили фрагменты зеленой породы.
– Да кто бы в это поверил! – радовался я, обращаясь к Джиму: я как раз набирал порцию такого грунта в совок, чтобы пересыпать в мешочек для образца и двинуться затем к большому камню. – Можешь представить, что эти камешки лежат здесь еще с тех пор, когда даже в море не появились живые существа на нашей маленькой Земле?
И тут Солнце сверкнуло на каких-то блестящих кристаллах.
– Боже правый! – воскликнул пораженный Джим.
– Обалдеть! – отозвался я, увидев небольшой белый камень, угнездившийся на верхушке серого выступа, похожего на шпиль. Выглядело так, словно камень кто-то поместил на пьедестал, специально, чтобы на него любовались. Я поднял его щипцами, чтобы рассмотреть получше, и снова заметил,
