Возвращение Мастера и Маргариты - Людмила Бояджиева

– Подарок королеве! Ровно 365 дней коллектив возглавляемого мною салона высокой моды "Ты у меня одна" имени Ганса Христиана Андерсена трудился над созданием этой эксклюзивной модели. Лунные нити впрядены в тончайшую паутину совершенно ручным, вернее, ножным способом. Силуэт и крой – идеальный. Лучше не может быть.

Второй паук, явно молодой, шустрый, с жемчужным брюшком, взметнул вверх принесенное облако. Искрясь и переливаясь оно струилось по воздуху и легло к ногам Маргариты.

– Здесь миллионы алмазов! – восхитилась она, рассматривая невесомую ткань.

– Никаких алмазов, помилуйте! Клянусь вам, королева, – это чистейшая утренняя роса! – воскликнул молодой. – Только мастера моего цеха ювелиров "Сонька Золотая лапка имени Девида Копперфильда" знают секрет превращения росы в совершеннейшие бриллианты! Такой коллекцией, уверяю вас, не может похвастаться ни один музей в мире и ни один земной властелин.

– Большая честь работать для вас. Мы ждем приговор, королева.

Пауки почтительно склонили головы, а Маргарита набросила на себя лунное серебро.

– Да это просто волшебно… Это самое восхитительное из самых волшебнейших платьев!

– Венец, королева, не забудьте венец! – зачарованно глядя на сияющую королеву, паук–ювелир открыл круглый футляр и достал широкий обруч, переливающийся до рези в глазах всеми цветами радуги.

– Звездная пыль, королева. И ничего, абсолютно ничего больше!

– Великолепно! – возложив на свои тяжелые кудри сияющий обруч, Маргарита подпрыгнула от радости: – Благодарю, благодарю вас, Лучшие мастера!

Она порхала по цветам, наблюдая, как стелется по воздуху окутавший ее туман сотканного из лунных нитей платья – туман мечты и волшебства.

Остановившись лишь на секунду, Маргарита заметила двух мартышек, одетых в сиреневые смокинги. За ручки они держали гигантский, не меньше письменного стола, поднос из чистого льда, а на нем выстроились островерхими пирамидами разноцветные вазочки.

– Извольте попробовать, извольте попробовать, королева! – верещали мартышки. – Только у нас и только сегодня! Только для вас, все, что пожелает душа!

Маргарита рухнула на тюльпанный ковер, покачалась и затихла, приступив к дегустации. Можно с уверенностью сказать, что такого мороженого никто и никогда не едал. Правда, если собрать все самые чудесные ягоды, фрукты, орешки и прочие вкусности со всей Земли, а потом провести Всемирный конкурс кондитеров, то их кулинарные результаты могли бы приблизиться к здешним. Но Маргарите ни собирать ни проводить ничего не пришлось. Она меняла вазочки, пробуя то одно, то другое, а мартышки корчили уморительные рожи и просили:

– Еще, еще одну ложечку!

– У–ф–ф… – вздохнула Маргарита, опрокидываясь на спину. – Не могу больше ни капельки. Честное слово! – и мартышки уволокли свой тающий поднос.

Тут грянул призывный марш Дунаевского и со стороны осыпанных белыми гроздями кустов акации двинулось шествие, напоминавшее цирковой парад. Русалки, гномы, дурацкие разноцветные оборотни, голубые слоники с ослиными ушами, девушки–стрекозы в высоких изумрудных сапожках с трепещущими алмазными крыльями, метровые плюшевые лягушки в профессорских очках – все, кувыркаясь и кланяясь, расположились вокруг Маргариты, как артисты на манеже. Выползла, тяжело переваливаясь, кокетливая бегемотиха в шляпке с вуалеткой, разбежались вприпрыжку полосатые, словно зебра, зайцы, встали рядком чинные жирафы с медвежьими головами и, наконец, выпорхнул вперед, раскланиваясь и приседая, длинноусый вертлявый кузнечик в элегантном фраке. Отвесив церемонный поклон Маргарите, он поставил возле ее ног большую ивовую корзину, взмахнул дирижерской палочкой, кивнул оркестру и раскатисто объявил:

– П–р–р-едставление н-начинается!

Марш сменила известная, захватывающая дух мелодия.

"В звуке вальса все плывет, весь лазурный небосвод…" – стройно запел хор, подражая Любви Орловой и закружились над тюльпанами нелепейшие пары. Подхваченные вихрем, неслись мимо Маргариты забавные уродцы и каждый из них, приблизившись к ней, не забывал положить в корзину яркий, пахнущий карамелью, фантик.

– Кто они? – спросила у кузнечика возлежащая на тюльпанах гостья.

– Ваши сны, Маргарита Валдисовна, – счастливые, детские сны. Увы, забытые.

– Да, да! Они были, были! Я долго надеялась, что в дремучем лесу встречу вот таких симпатяг. До чего же огорчалась, когда ни один, ну ни один лиловый слоник не выпорхнул ко мне из–за елок Нескучного сада. И медведь в зоопарке даже не поздоровался… А что здесь в корзине?

– Это их пожелания. Для тех, кому снятся дурные сны. Кто стал чересчур взрослым или несчастным. Целебное средство, поверьте, прелестнейшая! Не грустите ни в коем случае, умоляю, – он встал на одно колено и приложил зеленую лапку к сердцу. – Вы прекрасны и должны веселиться напропалую!

У кузнечика были огромные выпуклые, прозрачные глаза. На самом дне в россыпи сверкающих кристаллов притаилось то, что люди называют восторгом. Маргарита улыбнулась, поднялась, весело подпрыгивая на душистом ковре. Тут же к ней подлетела пара эльфов, полупрозрачных, хрустальных, глазастых и легких, как паутинка. Чудесные юные принцы из диснеевских мультяшек, напомнившие Маргарите детсадовского Лешу, наряженного к Елке в бархатный камзол. Детство вернулось и случилось то, что тогда обошло ее стороной. Ощущая себя беззаботной маленькой девочкой, всерьез верящей в чудо, Маргарита закружилась с эльфами над поляной, отдаваясь блаженству полета. А над головой кружилось и пело усыпанное мигающими звездами небо. Прозвучали и растаяли "Сказки Венского леса", чудесные вальсы, сочиненные Хачатуряном, Петровым, Догой и другими лучшими Мастерами – завораживающие, сводящие с ума. Маргарита парила в алмазной метели своего сказочного платья и хохотала, рассыпая над лугом колокольчатый смех.

А затем, переходя от кавалера к кавалеру, Маргарита услышала, как с цыганским надрывом выводит хор: "…Ночь тема, за кормой тихо плещет волна. И блестит под луной голубая вода…"

Каково порхать над венчиками цветов, светящихся и звенящих, касающихся ступней прохладными лепестками? Каково взмывать к верхушкам сосен и вновь кидаться в морскую пучину, остужая разгоряченную кожу? – Великолепно! Так можно провести целую вечность. Вечность… Вечность, которая принадлежит ей и Мастеру. Теперь в мыслях Маргарита называла Максима так.

– Пора! – Маргарита встряхнула головой, отгоняя ожившие сновидения. Мне давно пора возвращаться.

На лугу стало тихо. Выстроились рядами загрустившие гости и одинокая скрипочка печально запела: "Цветы роняют лепестки на песок…" Послышались горестные всхлипы. Рыдал, утирая крокодиловые слезы кружевным платком полосатый, как зебра и милый, словно Гена, аллигатор.

– Спасибо, друзья мои. Чудесный праздник. Я помолодела на двадцать лет! – со слезами умиления произнесла Маргарита, дотрагиваясь кончиками пальцев до тех зверюшек, кто оказался поближе.

– Вы прекрасны! Прекрасны! Прекрасны, Марго! – звучало со всех сторон. – Мы были счастливы, счастливы, счастливы…

По воздуху с далекой звездочки бесшумно соскользнул блестящий открытый автомобиль – ароматный и розовый, как сливочное мороженое, политое малиновым сиропом. Кузнечик с поклоном отворил дверцу: – Прошу сесть за руль, королева. Не беспокойтесь – здесь полностью автоматизированное управление.

– Как в метле! – поняла Маргарита и опустилась на мягкое сидение, покрытое пухом розовых фламинго. На сидении рядом оказался давний знакомый – Анютин плюшевый медвежонок. Он подмигнул ей, тем самым согласовав маршрут.

– Прощайте! – крикнула гостья.

– Постойте! Еще минуту, королева. Подарки! – по знаку распорядителя праздника эльфы поставили рядом с Маргаритой полную цветных бумажек корзину. А пара зеленогривых пони, встав на дыбы, свалила на заднее сидение охапки хрустально зазвеневших тюльпанов. Затем снова грянул марш, все замахали букетами, в ореоле цветочного аромата Маргарита поднялась над поляной, посылая воздушные поцелуи. А когда праздник умчался в ночную мглу, она со вздохом закрыла глаза и резко набрала высоту.

Держать руль не было никакой нужды. Но нога охотно выжала газ. Стрелка спидометра бешено завертелась, луна превратилась в светящуюся полосу. Медленно, как подвешенные на нитку, проплывали и оставались позади реактивные лайнеры. В них, уронив на грудь головы, спали люди. Кто–то жевал, слушал музыку или глядел на экран телевизора. Но никому из спящих не снился Маргаритин сон. Разве что донесся откуда–то запах трав и цветов, мелькнул тихий вальсок и скрылся вдали.

Лишь одна девочка, сидевшая у окна, смотрела в темноту зоркими глазами. Она была смуглой, гибкой, нежной и уже хорошо знала, что такое потери и горе. Сироту, найденную среди трупов в доме, взорванном исламскими террористами, везли в Европу сопровождающие благотворительного фонда. Девочка не могла спать – перед ее глазами, стоило лишь опустить веки, снова взрывался и погибал ее мир. Но вот откуда–то потянуло ароматами луга и взрывы исчезли. В разлившейся лазури девочка увидела свое будущее. Она вырастет, встретит единственного любимого и ни за что не потеряет его. Она станет называть его Мастером…