Тайна Воланда - Ольга и Сергей Бузиновские

в пухлое белое ядро, и ощутил легкое тепло, и, когда он сжал кулак, материя

прошла сквозь пальцы, как мыльная пена…».

Тот же принцип показан в «Гиперболоиде…»: луч рождается в маленьком

зеркале, вложенном в большое, а затем вырывается наружу через отверстие

в зеркальной стенке. Эта мистическая прямая не просто соединяет две

точки, — она словно совмещает их, делает одной. Такую идею подсказывают

«звездолеты прямого луча» в «Часе Быка» и установка Рена Боза в

«Туманности Андромеды» («Тибетский опыт»): мгновенное перемещение во

времени и пространстве через мысленное отождествление с «Великим

Кольцом» — одной-единственной частицей, из которой «соткан» вселенский

гобелен.

«Единственно мыслимая бесконечность есть неограниченных размеров

кольцо, — пишет Л.Леонов в „Пирамиде“. — И кто знает: нырнув в середку

атома, не вынырнем ли мы где-нибудь в окрестностях Андромеды?»

ЧАСТЬ ПЯТАЯ. «ПОМАЖЬ ГЛАЗА ТВОИ, ЧТОБЫ ВИДЕТЬ»

— А теперь давай решим, кому же все это

приснилось, — сказала Алиса черному котенку. — Ты со

мной согласен? И нечего все время лизать лапку с таким

видом, как будто ты сегодня не умывался. Понимаешь, все

это могло присниться или мне, или Черному Королю

Конечно, он был частью моего сна… Но ведь и я была

частью его сна! Неужели все это приснилось Черному

Королю?

Л.Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье».

1. «НИЧЕГО НЕ БУДЕТ НЕВОЗМОЖНОГО ДЛЯ ВАС»

«Я не буду литератором, если буду излагать только свои неизменные

идеи, — писал „дисковец“ А.Платонов своей жене. — Меня не станут читать.

Я должен опошлять и варьировать свои мысли, чтобы получились

приемлемые произведения». И далее: «Истинного себя я еще никогда никому

не показывал, и едва ли когда покажу».

Но скрыть истинного Платонова так же трудно, как истинного Булгакова, Грина или Леонова. В его «Лунной бомбе», например, слово «диск»

повторяется двадцать раз, а Луна названа «сплошным и чудовищным

мозгом». Она заставляет человека вспоминать его прошлые жизни: «Я думаю

постоянно о незнакомом мне, я вспоминаю события, разрывы туч, лопающиеся солнца, — все я вспоминаю как бывшее и верное, но ничего

этого не было со мной».

«Лунная бомба» появилась в 1926 году, когда идея космической ракеты

прочно утвердилась в умах. Но для полета на Луну инженер Крейцкопф (в

переводе с немецкого — «крестная голова». Голгофа?) строит «кидающий

диск» — грандиозную электрическую пращу. Почему? Известно, что Платонов

отлично знал физику и должен был понимать, что перегрузка превратит

пилота в суспензию. Праща — оружие Давида.

В чем же состоит «неизменная идея» «Лунной бомбы» — «опошленная и

варьированная» в «приемлемом произведении»? Ключ к шифру Платонова

мы нашли в его эссе «О любви»: «Скажу все до конца. До сих пор

человечество только и хотело ясного понимания, горячего ощущения той

вольной, пламенной силы, которая творит и разрушает вселенные. Человек

— соучастник этой силы, и его душа есть тот же огонь, каким зажжено

солнце, и в душе человека такие же и еще большие пространства, какие

лежат в межзвездных пустынях». Вселенная — часть человека?

На обороте своего завещания Бартини торопливо написал:

«Фундаментальная проблема одна. Это синтез онтологии и гносеологии.

Фундаментальное

образование

одно-единственное.

Оно

внутренним

отображением в себя является 6-мерным. Различные ориентации в 6-мерном

фоне. Единственный экземпляр „одновременно“ в разных местах. 6-мерная

физическая линия Менгера. Метрика инверсии. Квант протяженности есть

наименьшее, а также наибольшее (запрет двух квантовых чисел одного

индекса быть равными). XiXi неотличим отХi. Ломаная (ортогонально) линия

Xil Xi2 Xi3 Xi4 Xi5 Xi6. Лиувилль-Пуанкаре возврат (замкнутость). Существует

одна-единственная фундаментальная частица, в разных ориентациях

„одновременно“ во всех местах — она есть весь Мир. Квазистабнльная

ориентация подмножества экземпляров: экран. Групповая траектория

экрана. Отображение в экран множества образов единственного экземпляра.

Тождество „объективного“ и „субъективного“». Проще говоря, реальность

существует только в сознании тех. кто ее населяет. Мы делаем мир

максимально правдоподобным, — но именно поэтому нельзя быть уверенным

в том, что все окружающее нам не снится. Бартини говорил: «Мир — ясный

сон дремлющего Бытия». Значит, «отражение в экран множества образов

единственного экземпляра», — сон Бога, сотканный из бесконечного

множества отдельных снов («образов»). каждый из которых — чья-то жизнь.

Число сновидцев — мировая константа. Таким образом, простой

человеческий сон — не что иное, как сон во сне. То же самое можно сказать

об искусстве: эго «прелесть» второго порядка, слабая копия.

В поэме булгаковского Ивана Иисус получился всего лишь «как живой».

Но, отправляя на отдых мастера, Воланд предупреждает его о новом этапе

работы: «Неужели вы не хотите, подобно Фаусту, сидеть над ретортой в

надежде, что вам удастся вылепить нового гомункула?» То есть — нового

Адама?..

Догадайтесь: кого «лепит» булгаковский евангелист Левий Матвей —

«выпачканный в глине мрачный человек»? Вот подсказка: место, где он

появляется перед Воландом — Дом Пашкова, в ту пору — отдел рукописей

Румяпцсвской библиотеки. Именно отсюда Демиург наблюдает горящий дом

писателей: написанное — вечно. Воланд сидит на террасе (терра — земля!), на рукописях, которые не горят — аллегорически это и есть его земной трон.

Шут Бегемот, как полагается, передразнивает своего повелителя, и нам

непременно нужно понять эту молчаливую шутку: «Кот моментально вскочил

со стула, и все увидели, что он сидел на толстой пачке рукописей».

Живой глобус Воланда, то есть он сам — символически! — «на тяжелом

постаменте». В «тяжелом каменном кресле» сидит спящий столетия напролет

прокуратор — это еще одна подсказка. Не только книги — все, что остается

после нас, идет на строительство этого незримого грона. Все забытое, умершее, сгоревшее, снесенное, утонувшее, съеденное ржавчиной —

созданное и поглощенное Временем… «Вылепленное» — вечно.