Битва за небо Кубани. 1943 г. - Дмитрий Михайлович Дегтев

свернулся, перешел в штопор и штопором стал падать. Падение никто не наблюдал, т. к. все вели бой, атакуя другие группы бомбардировщиков. После атак по 3 группам бомбардировщиков группа вела бой с истребителями прикрытия, которых было до 10 самолетов. В результате боя майор Семенишин сзади с хвоста сбил одного Ме-109. Ме-109 беспорядочным падением упал западнее Киевское 8—10 километров.

Падение наблюдал и подтверждает капитан Шапошников (Шапошников был напарник Семенишину). Младший лейтенант Орлов после атаки группы бомбардировщиков увидел внизу на Н-1200 м 3 Ме-109. Орлов атаковал их и завязал с ними бой. На вираже Орлов зажег одного Ме-109. Горящий Ме-109 упал северо-западнее Молдаванское в 3 км. Падение наблюдали и подтверждают Комельков, Вишневецкий. Связь работала хорошо».

Отметим, что наши летчики почти всегда докладывали о том, что атакованный и «зажженный» самолет непременно падал на землю, причем рядом с местом боя. Хотя даже собственная статистика потерь показывала, что случаи с отвесным и беспорядочным падением в действительности были редкостью. Как правило, поврежденные и подбитые в бою машины какое-то время летели, снижались, а уже потом совершали вынужденные посадки либо падали вдали от места боя. Но в таком случае, согласно советским законам, вражеский самолет обозначался лишь «подбитым», наблюдать за падением вдали от места боя (особенно учитывая малый радиус действия наших истребителей) не было возможности, поэтому в случае правдивых рапортов большинство побед попросту не было бы засчитано «сталинским соколам». Таким образом, сама по себе порочная система учета сбитых самолетов (путем сбора показаний с остальных летчиков и от наземных войск) провоцировала наших летчиков на откровенный обман.

В 07.50 к патрулированию в районе Киевского – Экономического подключились шесть Р-39 (летчики Тетерин, Чесноков, Старчиков, Никитин, Малин и Торбеев) из 16-го ГИАП. Однако, полетав около 40 минут в заданном районе, гвардейцы немецких самолетов не встретили, а видели лишь, как советская артиллерия вела огонь по западным окрестностям Киевского, а вдалеке на юге (в районе Новороссийска) виднелись мирно барражирующие пары немецких истребителей. В 09.00 группа вернулась на базу.

В 08.20 на прикрытие войск 37-й армии в районе Подгорного – Экономического – Садового и Киевского вылетела третья группа истребителей из 298-го ИАП (бортовые № 20, 28, 23, 26, 16, 14 и 11), которые пилотировали летчики Новиков, Дрыгин, Лиховид, Муравьев, Бочаров, Климанов и Луканцев. При этом Бочаров и Лиховид вынуждены был вернуться на аэродром из-за технических неисправностей. В 08.30 в районе Экономического «аэрокобры» встретились на высоте 4500 м с четырьмя «мессершмиттами» и вступили с ними в бой. Во время выполнения виражей высота постепенно снизилась до 3000 м, где к «карусели» присоединились два «спитфайра» из 57-го ГИАП. Пилоты Р-39 видели, как один из них был сбит и перешел в штопор, после чего на высоте 2300 м из истребителя выпрыгнул летчик, приземлившийся на советской территории к востоку от Плавненского. Правда, потерь «спитфайров» в 57-м ГИАП в этот день не зафиксировано.

Во время боя с наземной станции наведения был получен приказ атаковать находившиеся внизу немецкие бомбардировщики. Капитан Дрыгин и старший лейтенант Муравьев вышли из боя и спикировали вниз. Однако, как это нередко бывало, наши летчики увидели огромные столбы разрывов от уже сброшенных бомб и удаляющиеся на запад Ю-88. При этом Р-39 бортовой «28» Дрыгина был атакован «мессершмиттом», в результате чего из области мотора показалось пламя. Опытный летчик резким пикированием сумел сбить огонь и вернуться на базу.

Хотя в журнале боевых действий полка, как обычно в таких случаях, было указано, что «задание выполнено», наземные войска в очередной раз прикрыты не были. Сообщения о появлении над линией фронта немецких бомбардировщиков и штурмовиков почти всегда поступали в тот момент, когда те уже заходили на цель или сбрасывали бомбы. Поэтому в лучшем случае советские истребители успевали атаковать их во время бомбежки, а чаще всего, когда они уже уходили на свою территорию. При этом длительное преследование не практиковалось, а за территорию относительно небольшого по площади немецкого плацдарма наши летчики никогда не вылетали (в лучшем случае доходили до Темрюка). Таким образом, атаки ударных самолетов противника почти всегда осуществлялись только непосредственно над целью, остальное время полета они могли чувствовать себя в полной безопасности. Ну а бить «юнкерсы» и «хейнкели» над прикрываемой территорией, как правило, мешали «мессеры»…

В 10.20 на задание по прикрытию войск 37-й армии вылетела уже четвертая группа истребителей из 298-го ИАП. Восемь Р-39 (бортовые № 30, 38, 32, 37, 40, 17, 11 и 39) пилотировали летчики Семенишин, Комельков, Шапошников, Орлов, Вишневецкий, Бабенов, Вильямсон и Степанов. Прибыв в заданный район на высоте 7000 м, они увидели ниже себя четверку Bf-109. «Аэрокобры» завязали бой, но в разгар его от позывного «Лисица-1» пришло сообщение, что внизу немецкие бомбардировщики и штурмовики с малой высоты «обрабатывают» наши войска. Спикировав вниз, летчики увидели группу Ю-87 и Ме-110, которые бомбили и обстреливали позиции 37-й армии. При этом «сто десятые» выстроились в широкий круг и время от времени пикировали до бреющего, ведя огонь по танкам. В действительности это, по всей видимости, были не Ме-110, а штурмовики Hs-129. По немецким данным, в течение этого дня самолеты из «противотанковой» 8.(Pz) /Sch.G.1 выполнили более 50 боевых вылетов.

Бой на малых высотах длился около 30 минут. При этом майор Семенишин сбил один Ме-110, а второй «вогнал в землю». «Самолет врезался в землю южнее Ленинский (майор Семенишин даже не стрелял в него, и самолет погиб в результате трусости летчика», – сообщалось в рапорте. После этого летчик завязал бой с прикрывающими «мессершмиттами» и также «вогнал в землю» ведущего одной из пар. Одновременно с этим капитан Вишневецкий сбил Ю-87, который упал в районе поселка Гоголя. Его ведомый младший лейтенант Орлов сбил еще один «лаптежник», который упал там же (впоследствии ведущий и ведомый взаимно подтвердили победы друг друга). А вот капитан Шапошников на высоте всего 100 м атаковал «Ю-88СВ6»[83]. По докладу летчика, у самолета выпали шасси, после чего он с левым креном упал западнее Русского. Лейтенант Комельков также на малой высоте в одиночку вел бой с Ме-109Г и сбил его.

В конце боя «Лисица-1» сообщила, что на высоте 3000 м подходит новая группа Ю-88 в составе 18 штук. Однако перехватить их «аэрокобры» не успели, «юнкерсы» сбросили бомбы на советские войска и ушли на запад. В бою были повреждены Р-39 бортовой «37» младшего лейтенанта Орлова (прострелены бензобаки, треснуло бронестекло),