Том 6. Живые лица - Зинаида Гиппиус

Вечноженственное

Каким мне коснуться словом  Белых одежд Ее?С каким озареньем новым  Слить Ее бытие?О, ведомы мне земные  Все твои имена:Сольвейг, Тереза, Мария…  Все они – ты Одна.Молюсь и люблю… Но мало  Любви, молитв к тебе.Твоим – твоей от начала  Хочу пребыть в себе,Чтоб сердце тебе отвечало –  Сердце – в себе самом.Чтоб Нежная узнавала  Свой чистый образ в нем…И будут пути иные,  Иной любви пора.Сольвейг, Тереза, Мария,  Невеста-Мать-Сестра!

Неотступное

Я от дверей не отойду.Пусть длится Ночь, пусть злится ветер.Стучу, пока не упаду.Стучу, пока Ты не ответишь.Не отступлю, не отступлю,Стучу, зову Тебя без страха:Отдай мне ту, кого люблю,Восстанови ее из праха!Верни ее под отчий кров,Пускай виновна – отпусти ей!Твой очистительный покровПростри над грешною Россией!

И мне, упрямому рабу,Увидеть дай ее, живую…Открой!   Пока она в гробу,От двери Отчей не уйду я.Неугасим огонь души,Стучу – дрожат дверные петли,Зову Тебя – о, поспеши!Кричу к Тебе – о, не замедли!

Южные стихи

За что?

Качаются на лунеПальмовые перья.Жить хорошо ли мне,Как живу теперь я?

Ниткой золотой светлякиПролетают, мигая.Как чаша, полна тоскиДуша – до самого края.

Морские дали – поляБледно-серебряных лилий…Родная моя земля,За что тебя погубили?

Лягушка

Какая-то лягушка (всё равно!)  Свистит под небом черно-влажнымЗаботливо, настойчиво, давно…  А вдруг она – о самом важном?

И вдруг, поняв ее язык,  Я б изменился, всё бы изменилось,Я мир бы иначе постиг,  И в мире бы мне новое открылось?

Но я с досадой хлопаю окном:  Всё это мара ночи южнойС ее томительно-бессонным сном…  Какая-то лягушка! Очень нужно!

Жара

Опять черна, знакома и чиста,Свой звездный купол ночь вскружила.Давно мне сердце эта пестротаНеотвратимостью своею утомила.

И Млечный Путь – застывшая река,Где не текут и не мерцают струи…О, тени Божьих мыслей, – облака!Я вас любил… И как о вас тоскую!

Дождь

И всё прошло: пожары, зной,И всё прошло, – и всё другое:Сереет влажно полог низкий.О, милый дождь! Шурши, шурши,Родные лепеты мне близки,Как слезы тихие души.

Стихи о Луне

Пятно

Кривое, белое пятно  Комочком смято-мутнымВисит бесцельно и давно  Над морем неуютным.

Вздымая водные пласты,  Колеблет море сваи.А солнце смотрит с высоты,  Блистая и скучая.

Но вот, в тот миг, когда оно  Сердито в тучу село,Мне показалось, что пятно  Чуть-чуть порозовело.

Тревожит сердце кривизна,  И розовые тени,И жду я втайне от пятна  Волшебных превращений…

Стена

В полусверкании зеленом,Как в полужизни – полусне,Иду по крутоузким склонам,По бело-блещущей стене.

И тело легкое послушно,Хранимо пристальной луной.И верен шаг полувоздушныйНад осиянной пустотой.

Земля, твои оковы сняты,Твои законы сменены.Как немо, вольно и крылатоВ высоком царствии луны!

И вьется в полусмертной тениМой острый путь – тропа любви.О мать, земля! моих виденийДалеким зовом – не прерви!

Ужель ты хочешь, чтоб опять яРабом очнулся и в провал –В твои ревнивые объятья –Тяжелокаменно упал?

Быть может

Как этот странный мир меня тревожит!Чем дальше – тем всё меньше понимаю.Ответов нет. Один всегда: быть может.А самый честный и прямой: не знаю.

Задумчивой тревоге нет ответа.Но почему же дни мои ее всё множат?Как родилась она? Откуда?          Где-то –Не знаю где – ответы есть… быть может?

Ясность

В. А. Мамченко

Невинны нити всех событий,Но их не путай, не вяжи,И чистота, единость нитиВсегда спасет тебя от лжи.

Прорезы

Здесь – только обещания и знаки:Игла в закатном золоте вина,Сияющий прорыв, прорез на мраке…Здесь только счастье – голубого сна.

Но я земным обетам жадно внемлю.Текут мгновения, звено к звену.И я люблю мою родную Землю,Как мост, как путь в зазвездную страну.

И этот вечер, весь под лунным жалом(Все вечера, все вечера – один!),Лишь алый знак, написанный кинжаломНа терпком холоде зеленых льдин.

И чем доверчивее, тем безгрешнейЛюблю мое высокое окно.Одну Нездешнюю люблю я в здешней,Люблю Ее… Она и ты – одно.

Как он

Георгию Адамовичу

Преодолеть без утешенья,Всё пережить и всё принять.И в сердце даже на забвеньеНадежды тайной не питать, –

Но быть, как этот купол синий,Как он, высокий и простой,Склоняться любящей пустынейНад нераскаянной землей.

Горное

Освещена последняя сосна.Под нею темный кряж пушится.Сейчас погаснет и она.День конченый – не повторится.

День кончился. Что было в нем?Не знаю, пролетел, как птица.Он был обыкновенным днем.А все-таки – не повторится.

Ей в горах

Я не безвольно, не бесцельноХранил лиловый мой цветок.Принес его, длинностебельный,И положил у милых ног.

А ты не хочешь… Ты не рада…Напрасно взгляд твой я ловлю.Но пусть! Не хочешь – и не надо;Я всё равно тебя люблю.

Новый цветок я найду в лесу.  В твою неответность не верю, не верю!Новый, лиловый я принесу  В дом твой прозрачный, с узкою дверью.

Но стало мне страшно там, у ручья:  Вздымился туман из ущелья, стылый,Тихо шипя, проползла змея…  И я не нашел цветка для милой.

Наставление

Молчи. Молчи. Не говори с людьми,Не подымай с души покрова,Все люди на земле – пойми! Пойми! –Ни одного не стоят слова.

Не плачь. Не плачь. Блажен, кто от людейСвои печали вольно скроет.Весь этот мир одной слезы твоей,Да и ничьей слезы не стоит.

Таись, стыдись страданья твоего,Иди – и проходи спокойно.Ни слов, ни слез, ни вздоха, – ничегоЗемля и люди недостойны.

Ключ («Был дан мне ключ заветный…»)

Был дан мне ключ заветный,  И я его берег.Он ржавел незаметно…

  Последний срок истек.На мост крутой иду я.  Речная муть кипит.И тускло бьются струи  О сумрачный гранит,Невнятно и бессменно  Бормочут о своем,Заржавленною пеной  Взлетая под мостом.Широко ветер стужный  Стремит свистящий лет…

Я бросил мой ненужный,  Мой ключ – в кипенье вод.Он скрылся, взрезав струи,  И где-то лег, на дне…

Прости, что я тоскую.  Не думай обо мне.

Прошла