Сокрушитель Войн - Брендон Сандерсон

«Наследие, дающее право на власть, – подумала Сири, рассеянно отправляя в рот виноградину. – Благодаря такому потрясающему богу-родоначальнику они становятся королями-богами. И угрозу для них могут представлять только...

Только королевская семья Идриса, способная проследить свое происхождение до Первого возвращенного. Еще одно божественное наследие, претенденты на законную власть в Халландрене».

Но это не помогло ей узнать, как умирали короли-боги. И истории не объясняли, почему некоторые боги – вроде Первого возвращенного – могли зачать ребенка, а другие нет.

– Они бессмертны, правильно? – спросила Сири.

Хойд кивнул, ровно рассыпая остаток земли и травы, и, достав щепотку белого порошка, перешел к другой теме.

– Да, ваше величество. Короли-боги не стареют, как и все возвращенные. Все достигшие пятого возвышения обладают даром не стареть.

– Но почему королей-богов было пять? – поинтересовалась Сири. – Почему умер первый из них?

– Почему возвращенные уходят, ваше величество? – ответил вопросом Хойд.

– Потому что сходят с ума, – вставил Гимн.

Сказитель улыбнулся.

– Потому что они устают. Боги не похожи на обычных людей. Они возвращаются ради нас, а не ради себя, и когда больше не могут выносить жизнь, умирают. Короли-боги живут столько, сколько понадобится для появления наследника.

Сири вздрогнула.

– Это общеизвестно? – быстро спросила она и слегка съежилась, осознав, что фраза звучит подозрительно.

– Конечно, ваше величество, – ответил рассказчик. – По крайней мере это знают сказители и ученые. Каждый король-бог покидал этот мир вскоре после рождения сына и наследника. Это естественно. Когда появляется наследник, то король-бог начинает испытывать беспокойство. Каждый из них искал возможность использовать дыхание на благо королевства. А затем…

Он вскинул руку, щелкнув пальцами и расплескивая брызги воды, превратившиеся в туман.

– А затем они умирают, – договорил он, – оставив народу благословения и наследников, чтобы правили ими.

Все трое замолчали; туман перед Хойдом постепенно испарялся.

– Не самые приятные сведения для новобрачной, сказитель, – заметил Гимн. – То, что как только она родит сына, ее мужу сразу же наскучит жизнь.

– Я не пытаюсь быть приятным, ваша милость, – поклонился Хойд. Легкий ветерок у его ног смешивал песок, пыль и блестки. – Я только рассказываю истории. Эту знают многие. Я предположил, что ее величеству тоже захочется ее узнать.

– Спасибо, – тихо промолвила Сири. – Хорошо, что ты рассказал об этом. А где ты научился так… необычно рассказывать?

Хойд с улыбкой поднял взгляд:

– Я научился этому много-много лет назад у человека, который не знал, кто он, ваше величество. Это случилось в далеком месте, где соединялись две земли и умирали боги. Но это неважно.

Сири приписала туманность объяснения на счет желания Хойда создать себе подходящее романтическое и таинственное прошлое. Гораздо больше ее заинтересовало то, что он сказал о смертях королей-богов.

«Итак, существует официальное объяснение, – подумала она, ощущая тугой ком в животе. – И оно действительно правдоподобно. С точки зрения теологии все логично: обеспечив подходящего преемника, короли-боги уходят. Но это не объясняет, как Сокровище Дарителя Мира – это изобилие дыханий – переходит от одного короля-бога к другому, раз у них нет языков. И не объясняет, почему человек вроде Сезеброна устанет от жизни, когда она его так сильно привлекает».

Официальная версия подходила для тех, кто не знал короля-бога, но Сири она казалась невразумительной. Сезеброн никогда бы так не поступил. Не сейчас.

Но… изменится ли что-то, если она родит сына? Устанет ли Сезеброн от нее с такой легкостью?

– Может, нам следует уповать на то, что старик Сезеброн нас покинет, моя королева, – лениво сказал Гимн, играя виноградом. – Подозреваю, вас в это втянули насильно. Если Сезеброн умрет, может, вам даже удастся вернуться домой. Никто не пострадает, люди исцелятся, наследник сядет на трон. Каждый обретет либо счастье, либо смерть.

Внизу продолжали спорить жрецы. Хойд поклонился, ожидая, пока его отпустят.

«Либо счастье… либо смерть».

Сири почувствовала, что внутри нее все сжалось.

– Простите меня, – проговорила она, вставая. – Я бы хотела немного пройтись. Благодарю за рассказ, Хойд.

С этими словами она в сопровождении свиты быстро покинула шатер, чтобы Гимн не увидел ее слез. 

Глава 33

 Не обращая внимания на Вивенну, Золотце тихо работала над еще одним швом. Внутренности Чурбана: кишки, желудок и еще что-то, что Вивенна не хотела опознавать, – лежали рядом с ним на полу. Их аккуратно вынули и подготовили для починки. Сейчас Золотце занималась кишками, зашивая их особой толстой ниткой и изогнутой иглой.

Зрелище было отвратительным, но оно не сильно подействовало на Вивенну, которая еще не отошла от потрясения. Они находились в убежище. Тонк Фа ушел на разведку к дому, в котором они жили, чтобы убедиться, что с Парлином все в порядке. Дент спустился за чем-то вниз.

Сама Вивенна сидела на полу, подтянув колени к груди. Она переоделась в длинное платье, купленное по пути, потому что ее юбка вывалялась в грязи. Золотце, продолжая игнорировать Вивенну, работала на расстеленном на полу покрывале.

– Тупое чучело, – сердито бормотала она себе под нос. – Не могу поверить, что ты дал так себя повредить, просто защищая ее.

Повредить. Имело ли это значение для существа вроде Чурбана? Он был в сознании: Вивенна видела, что его глаза открыты. Зачем зашивать внутренности? Они залечатся? Ему не нужна еда, так зачем внутренности? Содрогнувшись, Вивенна отвернулась. Она чувствовала себя так, будто это ее вывернули наизнанку. Выставили на обозрение всего мира.

Вивенна закрыла глаза. Прошло уже несколько часов, а она все еще тряслась от ужаса, пережитого в том переулке, когда она уже думала, что пришла ее смерть. Что она узнала о себе, оказавшись в опасности? Скромность ничего не значила – она отшвырнула юбку, чтобы не спотыкаться в ней. Волосы ничего не значили – она забыла о них при первых же признаках опасности. Ее религия, похоже, ничего не значила. И дело не в том, что она решилась использовать дыхание, а в том, что даже богохульство у нее не получилось.

– Мне хочется просто уйти, – пробормотала Золотце. – Ты и я. Уйдем прочь.

Чурбан зашевелился, и Вивенна открыла глаза, как раз когда он попытался встать, хотя его внутренности еще болтались снаружи.

Золотце выругалась и еле слышно прошипела: