День исповеди - Аллан Фоллсом

Геркулес видел, как занялся четвертый костер, разожженный Гарри. А потом увидел и его самого — как он, возникнув из-за дымного облака, побежал в сторону башни, нырнул за ряд древних олив и вновь исчез.

Обхватив двумя оборотами веревки железный поручень перил на крыше башни и крепко взяв оба конца в кулаки, Геркулес сполз по крутому скосу крыши к самому краю и выглянул. Футах в двадцати под собой он увидел крохотный балкончик комнаты, ставшей для Марчиано тюремной камерой. Оттуда до земли было еще футов двадцать — тридцать. Ничего сложного, правда, если по тебе не стреляют…

Вот за дорогой загорелся еще один костер. И еще один; густой дым закрыл солнце, и все сразу приобрело кроваво-красноватый оттенок. Пожары, устроенные Гарри, дым, валивший от музеев, и совершенно неподвижный, по крайней мере в последние несколько минут, воздух совместными усилиями накрыли Ватиканский холм чем-то вроде зловещего магического покрова, удушливой призрачной завесы, где предметы утрачивали форму и словно распадались на части, где вряд ли можно было рассмотреть что-то, находящееся дальше чем за несколько футов.

Под собой Геркулес слышал разноголосый хриплый кашель. Когда же дым на несколько мгновений рассеялся, он увидел, что двое «черных костюмов», карауливших возле двери, быстро перебежали через дорогу, туда, где скрывалась вторая пара, рассчитывая, что там воздух будет хоть немного почище.

В ту же самую секунду через дорогу мелькнула фигура, человек двигался в направлении Ватиканского вокзала и скрылся в высоких кустах на той стороне. Сдернув с плеча костыли, Геркулес поднялся на колени и помахал костылями над головой. Через мгновение из кустов показалась голова Гарри. И Геркулес указал костылем туда, где затаились четверо «черных костюмов». Гарри помахал в ответ, и опять все заволокло дымом. Через пятнадцать минут на том месте, где он только что находился, вспыхнул ярко-красный огонь.

Роскани, Скала и Кастеллетти стояли возле синего «альфа-ромео» и, как очень многие римляне, смотрели на дым. По рации в своей машине они прослушивали все подробности информации, которой обменивались ватиканские полицейские и пожарные со своими городскими коллегами. Они узнали, что Фарел лично вызывал вертолет для того, чтобы вывезти Папу, но не на вертолетную площадку, расположенную в дальнем углу ватиканских садов, а прямо на крышу папского дворца.

И сразу же после этого старенький маневровый тепловоз тоже пыхнул дымом. Затем еще раз, и грязно-зеленая коробочка поползла по рельсам к воротам в стене Ватикана. То, что эвакуировали Папу, а с ним и важнейшие ценности Святого престола, никак не влияло на полученное железнодорожниками задание. Рядом с путями огня не было, и приказ никто не отменял. И потому машинист двинул локомотив вперед, намереваясь, несмотря ни на что, вывезти с территории Священного города ржавый грузовой вагон.

— У кого есть сигарета? — вдруг спросил Роскани, повернувшись от удалявшегося тепловоза к своим помощникам.

— Отелло, а стоит ли? — осведомился Скала. — Бросил — значит, бросил, и нечего начинать снова…

— Я же не сказал, что собираюсь ее закуривать, — огрызнулся Роскани.

Скала не мог решить, как ему поступить. Впрочем, беспокойство Роскани нельзя было не заметить.

— Ты переживаешь из-за этой истории. И боишься за американцев, да?

Роскани несколько секунд смотрел на Скалу. Потом, чуть заметно кивнув, бросил: «Да» — и отошел в сторону. Остановился возле полотна железной дороги и уставился на тепловоз, медленно подползавший к стене Ватикана.

153

Темный, неброский «мерседес» стоял в тени живой изгороди возле башни. Машина предназначалась для того, чтобы вывезти трупы братьев Аддисонов с территории Ватикана.

Томас Добряк сидел за рулем, закрыв окна от дыма. Что братья явились, ему стало ясно, как только вспыхнул первый огонь. Сначала он подумал, что это просто мелкая диверсия, для того чтобы отвлечь внимание, но, когда начали вспыхивать новые и новые костры и все заволокло дымом, понял, что имеет дело с человеком, обладающим специальной военной подготовкой. Он знал, что отец Дэниел был признанным снайпером и прошел службу в морской пехоте США, но быстрота создания и плотность дымовой завесы говорили о том, что священник, вероятнее всего, служил в одном из элитных подразделений этого рода войск, возможно, в «Силовой разведке». Об этом подразделении известно меньше, чем о «Морских котиках», но основные задачи у них одни — проводить диверсионные рейды в тылу врага и выполнять малыми силами то, что не под силу большим батальонам. Поэтому бойцы этих специальных сил должны полагаться прежде всего на самих себя.

А из этого следовало, что Аддисоны лучше подготовлены и более опасны, чем он ожидал. Из раздумий его вырвало внезапное появление Гарри Аддисона, который вдруг выскочил из-за живой изгороди, стремглав пробежал прямо перед машиной, направляясь к башне, и вновь исчез в дыму.

Первым порывом Томаса Добряка было броситься за Гарри и лично прикончить его. И он был готов так поступить, уже взялся за ручку двери, но заставил себя остановиться. Эта реакция не укладывалась в стратегический план, она была спонтанной и возникла под влиянием момента. Вместе с ней вернулось и прежнее чувство, и это напугало его. Очень уж тесно все это оказалось связано с его недавними мыслями — тогда он признался себе в том, что болен, и решил воздержаться от личного участия в ликвидации.

Здесь были и другие люди, с нетерпением ожидавшие, когда же им придется приступить к той работе, за которую они уже давно получали авансом деньги. Вот и пусть они поработают, а он останется в стороне. И все будет в порядке.

Резким движением он вынул из кармана рацию.

— Говорит пятый, — сказал он. «Пятый» — был его официальный позывной. — Объект Б, одетый в гражданское, движется в одиночку к башне. Дайте ему войти, а потом немедленно устраните.

Спрятавшись в кустах у самого подножия башни, Гарри поднял голову и всмотрелся в дымовую завесу. Ему удалось разглядеть Геркулеса. Карлик снова указал на находившиеся в отдалении заросли, за которыми укрылись «черные костюмы». Прикинув, что к чему, Гарри взял в руку пистолет и метнулся вперед. Через мгновение он оказался перед дверью с толстым стеклом, распахнул ее и вбежал в башню. Закрыл за собой дверь, повернул ручку замка и быстро осмотрелся по сторонам. Он находился в небольшом вестибюле, откуда вела наверх узкая лестница, подле которой он увидел дверь лифтовой шахты.

Оглянувшись на дверь, он нажал кнопку лифта и дождался, пока створки раздвинутся. Тогда он быстро сунулся внутрь, передвинул ручку выключателя лифта в положение «Выкл.» и ударом рукояти пистолета разбил выключатель, временно приведя тем самым лифт в негодность.

После этого выскочил из кабины, снова взглянул на дверь и взбежал по ступенькам.

Когда Гарри достиг середины лестничного марша, за его спиной раздались мощные удары в запертую им дверь. У него были считанные секунды, прежде чем преследователи выбьют стекло и кинутся за ним.

Он взглянул вперед. Через десяток ступенек лестница круто поворачивала направо. Гарри в два прыжка преодолел оставшееся расстояние, остановился и, держа пистолет перед собой, готовый нажать на спуск, заглянул за угол. Пусто. Лестница здесь попросту заворачивала и шла выше, до следующего этажа оставалось ступенек двадцать.

Тут и раздался звон стекла. В следующую секунду дверь с шумом распахнулась, и Гарри, высунув голову, увидел, как по ступенькам вверх устремились с пистолетами в руках двое мужчин в черных костюмах. Он поспешно укрылся за углом, сунул пистолет за пояс и вытащил из поясной сумки пивную бутылку с горючей смесью. Преследователи, громко топая, поднимались по лестнице.

Чиркнув спичкой, Гарри поднес огонек к фитилю, сосчитал — один, два… А потом резко шагнул из своего укрытия и кинул бутылку под ноги первому из преследователей. Звон разбитого стекла и гул взметнувшегося пламени потонули в грохоте выстрелов. Пули свистели мимо Гарри и звонко рикошетировали от стен, ступенек и железных перил. И вдруг стрельба прекратилась. И раздался истошный вопль горящего заживо человека.

— На этот раз тебе не повезло, — гаркнул сверху мужской голос с сильным акцентом.

Гарри резко обернулся, выхватывая «калико» из-за пояса. По ступенькам двигалась в его сторону странно знакомая фигура. Молодой мужчина в черном костюме, с выражением нетерпения на лице и жаждой убийства в глазах. Антон Пилжер. В руке он держал большой пистолет, указательный палец лежал на спусковом крючке.

Но Гарри уже нажимал на спуск, и «калико» загремел раньше. Гарри выстрелил несколько раз подряд, тело Пилжера дергалось, словно исполняло какой-то странный танец на ступеньках, пистолет ватиканского охранника тоже стрелял, но в пол прямо под ногами своего хозяина, на лице которого вдруг появилось выражение разочарования и удивления.