Бремя феодала (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

Мы выехали на простор. Тут было прохладно и сыро — речной воздух, близость воды. После дневной жары, да мариновании в духоте таверны, ощущения здоровские. Двое отроков спешились, выбили ворота ближайшего склада.

— Мешки! — высунулось озабоченное лицо одного из них.

— Что внутри?

— Хрен знает. Темно. Вроде зерно.

— Поджигай, — командую я.

Вокруг засуетилось несколько парней с заготовленными загодя факелами. Встали в линию. Прямо с коня еду и поджигаю их одарением, прикасаюсь пальцем к промаслянным тряпкам. Несколько человек вбегает внутрь, несколько объезжает пакгауз снаружи и кидает факелы на крышу.

— Дальше! Там что?

Скачем к следующему пирсу и складу.

На противоположной стороне реки появляются орлы Вольдемара, отряды-три и четыре. С той стороны вообще деревянный палисад, и тоже склады. Менее ценные, для мелких частников. Отсемафорили нам факелами, что это они, идут без потерь, северный мост через Картагенку сожжён. Передал отсемафорить ответ — действуем согласно плана. Через минуту с их стороны запылало несколько пришвартованных там судов. С нашей стороны были каменные пирсы, с той — деревянные помосты. Так, а почему мы суда не трогаем?

— Лодьи жги! — крик Йорика, сообразившего отдать команду на секунду раньше меня. — Лодьи поджигай, сукины дети! Всех за борт, людишек не трогать, а лодьи — к Вулкану! Людишек не трогать вашу мать кому говорю!

Я от этой реплики усмехнулся. Вулкан-Гефест, бог ремесла и огня. Ну да, полторы тысячи лет мы уж как христиане, ну да…

У пирсов начали полыхать лодьи. То там вспыхнет, то там. Может они бы и отошли при нашем появлении, но, как правило, на судне ночует только охранная команда, без кормчего и капитана. Некому парням отдать приказ отходить. Несколько судов отошло, умные люди везде встречаются, но большая часть запылала вместе со всем портом. Отошедших не трогали — пусть их.

Заготовки для факелов парни, всё наше войско, пока мы с офицерами составляли планы налёта на город, до обеда рубили в ближайшей роще — это была кажется товарная роща по производству местной фрукты, сладкой и сочной на вкус, но с кислинкой. Из неё настойку делают винную, с терпким привкусом. Ну, не везде же виноград хорошо плодоносит. У нас в России тоже делают и яблочное вино, и вишнёвое, и даже абрикосовое. Было стыдно, наверняка новые деревья много лет будут расти, а хозяин рощи мне ничего плохого не сделал, но других рощ поблизости просто не было. Ладно, это война, она несправедлива — я ведь нападать на город не планировал, это ГЕРЦОГ, как лицо, ответственное за всё, что здесь происходит, решил на меня напасть. Кстати бург и пострадавшие наверняка спросят с него, какого хрена это было и ради чего. И тут в масть, что мы людишек не третируем, а стражу даже в плен не берём, сразу отпускаем.

Болванок мы нарубили к обеду, затем поехали в город, где я приказал не экономить и купить лоскуты для факелов у старьёвщиков, а масла — на местном рынке. И пока занимался купцами и гильдиями, четыре отряда разъехавшихся по городу орлов наваяли несколько сотен, если не тысяч простых, но эффективных факелов.

Я стоял на Дружке, в окружении телохранов, и смотрел, как занимаются пожары. Склады. Много складов. Мимо бежали люди. Что интересно, не только мужчины, но и женщины (откуда взялись ночью в порту?). На нас смотрели глазами, полными ужаса. Но мы к их удивлению никого не били, не преследовали и не насиловали. Тут так не принято. Но пока маза, народец ноги в руки, и вперёд! Орлы подбадривали их гиканьем, иногда проносясь верхом рядом. Загоняли весь мирняк в один из углов портового укрепления — а чтоб не мешались. Но в плен брать никого не буду. Солнце уже окончательно село, но всё было прекрасно видно из-за поднимающегося зарева..

— Вашсиятельство! Железо! В том складе! — подбежал один из отроков Сигизмунда.

Рву поводья в том направлении. Пока ещё целый пакгауз, вокруг низенький, но забор, во дворе куча пустых телег и наваленной от них упряжи. Коней, видимо, увели на ночь.

— Железо? — спрашиваю охраняющих двор воинов.

— Железо, вашсиятельство! — Двое и десятник с факелами стоят у выбитых главных ворот, ожидая приказа, а вокруг склада и возле пирса ещё человек десять.

— Железо не горит, — «доложил» десятник. — Может того… В воду его?

— Я те дам, в воду! — Рычу. Сам не понимаю почему, но тело наливается безумием. Железо! Главный ресурс экономики! МОЕЙ экономики! Впереди занимается пламенем ладья. На ней перед этим слышался звон мечей, чей-то хрип, и тяжёлое тело сбросили с палубы в воду — я не обратил внимания. Если ты не сопротивляешься — тебя не тронут, а если ты идиот и бросаешься с мечом на толпу воинов в доспехах — пусть рыбки покушают, идиотом меньше на белом свете.

— Сиятельство, эта… Десять человек. Крепостные. — Подбежавший с той стороны отрок показывает на «матросов», согнанных с корабля на пирс. — Гребцы. Один сопротивлялся — видно старшой.

— Давай их сюда, и грузить телеги! Эй! Всем! Быстро сообразите лошадей! Запрягаем, грузим железо!

— Граф, а увезём? — Это подъехал Сигизмунд. Правильно, план был всё поджечь, и тикать, а если телеги тащить — быстро тикать не получится.

— Справимся. На крайняк, по дороге бросим. Но попытка — не пытка.

Отдаю приказ, и человек двадцать воинов идут на помощь грузчикам. Не благородное дело как холопу тяжести таскать, но тут бой, а это — хабар, добыча, куда денутся? Кричное железо, не такая большая ценность с точки зрения попаданца, на вид оно жалкое и неказистое, но, блин, без него не сделаешь таких важных и замечательных вещей, как оружие! Арбалеты! Наконечники для стрел и копий! Латы, наконец. И, разумеется, промышленные колёса и валы для них для наших мастерских. Нет, мы всё же удачно зашли.

— Четвёрку впрягай, мать вашу! — собачатся «помощники». — Телега тяжёлая, ехать быстро надо!

— Дак, коней-то сколько на четвёрки надо… — парирует оппонент. Подъезжаю.

— Орлы, о чём спор?

— Дык, граф, надо четвёрки лошадей запрягать. Чтоб быстрее шли, — оборачивается один.

— Граф, если в пути бросим, то и коней бросим — некогда распрягать будет, — парировал второй.

Разумно. Кони больших денег стоят. Но кони — мои, моя собственность. Так что решение за мной.

— Братва, а шесть реально запрячь? По шестёрке? Из заводных и гужевых возьмём, кони есть.

Оба «конюха», запрягающих телеги, в которые мужики уже начали таскать здоровенные крицы, переглянулись.

— Ну, тут кой-чего переделать придётся, но сделаем, — выдал вердикт первый.

— Сделаем, вашсиятельство, — согласился и второй. — Тут во дворе кой-чего для запряжки лежало…

— Приступайте. Лошадей сейчас пригоню. Ты! — уткнул палец в одного их Йориковых парней. — Туда куда-то «мирняк» согнали, — махнул в сторону, куда Йориковы лихачи загоняли местный работный ночующий в порту люд. — Давай с ребятами, тащи сюда всех мужиков. Не бить! — на всякий острастил я — с них станется. — Баб оставить, если есть — пусть сидят. Мы что, за них грузить должны? — кивнул на погрузку железа.

Приказ интуитивно понятен, Йориковы бросаются в галоп. Через десять минут грузчиков уже более пятидесяти человек. Мужики матерятся, но про себя, с опаской поглядывая на вооружённых воинов. Не поспоришь, не отмажешься, что нога болит, или что ты вообще-то купец из далёкой земли — сразу пяткой алебарды по почкам. Лошадей пригнали, принялись лихо запрягать — команда конюхов значительно прибавилась за счёт парней, освободившихся от процесса поджога карфагенских материальных ценностей — полыхали почти все пакгаузы, кроме «железного». Да и к нашему огонь уже подбирался. Потому работали в темпе, соображая что-то на ходу. Какие-то телеги были по три лошади в два ряда, какие-то парами в три ряда, а были квадригой, и две впереди. Парни в процессе что-то пилили, стучали топорами, орали. Но ничего, сработали быстро. Я и не заметил, как на выезд из правой башни уже стояло двенадцать гружёных телег, каждая — как королевская карета, запряжена шестёркой бывших гужевых.