Турецкий берег, край любви - Ирина Майорова

– Подождите!!! Настя, стойте! – Вопль настиг Тищенко у выхода из ресторана. Она обернулась. Коля несся на нее, как тайфун, задевая столики и опрокидывая стулья. – Вы же, кажется, неплохо говорите по-английски? Помогите нам достать третью кровать. А потом вместе сходим в бар, вы там спросите, точно ли у них круглые сутки бесплатно.

«Как же ты меня достал!» – подумала Анастасия. Вслух же сухо, давая понять, что делает одолжение, сказала:

– Хорошо. Только будьте добры, поскорее – у меня свои планы на вечер.

Дежуривший на ресепшн набриолиненный турок, выслушав просьбу о дополнительной кровати, пообещал решить вопрос, но при этом выразительно постучал пальцами по стойке.

Настя сделала вид, что намека не поняла, и уточнила, как скоро вопрос будет решен. Взгляд администратора поскучнел, и, зашелестев бумагами, он промямлил что-то вроде: как только, так сразу. Переведя его ответ соседям и пожелав спокойной ночи, Тищенко отправилась на набережную – расслабляться под латинос…

Сейчас за стойкой ресепшн был все тот же набриолиненный. Ну что ж, гостеприимный ты наш, сам напросился!

Для начала Анастасия потребовала вызвать директора, старшего менеджера или кого-то еще из руководства отеля. Турок осуждающе скривил губы и менторским тоном доложил, что сейчас полпервого ночи, а потому все руководство, не щадя себя трудившееся на благо туристов в течение дня, отдыхает.

Лучше бы он этого не говорил. Анастасия молча метнулась к одному из стоявших в холле диванов, сдернула с него подушку и водрузила ее на стойку. Турок вытаращил глаза и попробовал спихнуть подушку на пол. Но Настя, приблизив свое лицо к физиономии турецкоподданного, пустила очередь из коротких фраз на английском. Суть ее монолога состояла в том, что им рекомендовали Iberostar Grand Azur как лучший отель Мармариса и один из лучших в Турции. Но здешняя обслуга делает все, чтобы это опровергнуть. Если сейчас, немедленно, в номер 402 не принесут кровать для ребенка, мальчик будет спать здесь, на стойке. А администратор, то есть вот он (Настя ткнула набриолиненному в грудь), безотлучно простоит рядом всю ночь, следя, чтобы тот не упал. Более того, она сфотографирует спящего на стойке ребенка и отошлет снимки своей знакомой, которая работает в крупнейшей российской газете. Пусть страна, из которой каждый год в Турцию едут сотни тысяч отдыхающих, знает, как тут принимают гостей.

Турок растерянно захлопал глазами. Вряд ли он понял все, но главное уловил: решать вопрос с помощью дополнительной платы в 50 или хотя бы в 20 евро ЭТИ не намерены. Анастасия подтвердила его догадку, заявив, что третья кровать внесена в договор, оплачена «и хрен он еще что-нибудь получит». Заключительную часть фразы она произнесла по-русски, но, судя по всему, слово «хрен» турку было знакомо. Он посмотрел на Настю испепеляющим взглядом, поднял трубку телефона и сказал что-то на своем языке. Потом буркнул по-английски: «Кровать уже несут» – и повернулся к Насте спиной, которая сейчас выражала крайнюю степень негодования.

Тищенко так разозлилась, что уже и спать расхотела, и усталости не чувствовала. Она прошествовала за Николаем в его номер. Никитка сладко посыпывал на родительском ложе, Ника с книжкой прикорнула рядом. Насте предложили устроиться в кресле, угостили принесенным с ужина яблоком. Минут через десять в дверь постучали.

Спальное место доставила бригада из трех человек. Двое несли кровать-раскладушку, третий – ортопедический матрас.

– Чаевых не давать! – приказала Тищенко тут же засуетившимся супругам. – Пусть застилают и уматывают. Таких надо учить.

Поднявшись с кресла, она скрестила на груди руки и в упор уставилась на постельничих. Когда один из них в пятый раз поправил отнюдь не нуждавшееся в этом покрывало (двое других стояли подле, переминаясь с ноги на ногу), Николай не выдержал и потянулся к лежавшему на туалетном столике портмоне.

– Нет! – прошипела Анастасия. – Я же сказала, ни цента! – И указав рукой на дверь, обратилась к вымогателям: – Thank you. You may go[16].

Те, скривив одинаково кислые физиономии, гуськом потянулись к выходу.

– Все-таки неудобно как-то получилось, – сконфуженно пробормотал Николай. – Теперь будут думать, что русские – жмоты.

– А вы хотите, чтоб они считали нас безмозглыми идиотами, которых можно разводить на раз?!

– Я не знаю…

– Зато я знаю! – вскипела Настя. – Хотите – догоните их и суньте каждому по сотне, а тому, что на ресепшн – две! Все, спокойной ночи!

– Да, конечно, вы правы, – не слишком искренне согласился Николай. – Спасибо вам большое за помощь. И извините нас.

– Да ладно, чего уж там, – пробормотала Настя и поплелась в свой номер.

Стаскивая одежду, она продумывала детали разработанного еще в Москве плана, конечной целью которого было вернуть стоимость путевки, да еще и за моральный ущерб и с турагентства, и с отеля получить. Начало уже положено – в синей пластиковой папочке лежит составленная по пути из аэропорта Даламана в Мармарис претензия о том, что, заплатив в Москве за VIP-трансфер, она ехала в обычном автобусе, который подолгу стоял у отелей, где высаживались другие туристы.

Но это была только разминка. Завтра она устроит такое, что вся администрация знаменитого Grand Azur встанет на уши.

Засыпала Тищенко с улыбкой на устах. Улыбкой, которая не сулила персоналу отеля ничего хорошего.

ТРИДЦАТЬ ТРИ УДОВОЛЬСТВИЯ

В половине третьего Тина, как и обещала, забежала навестить Дронову. Татьяна было рванула к барной стойке, чтобы взять себе и новой знакомой по коктейлю, но та ее остановила.

– Себе бери, мне не надо. Не дай бог увидят, что угощаюсь на дармовщинку.

– Но почему? Аниматоры же вон пользуются.

– Так они на полном пансионе, потому и зарплаты получают с гулькин хрен. А я здесь ем и пью только то, что из дома приношу. Если б на довольствие встала, все, что наторговала, проедала бы, да еще и должна бы оставалась… Слушай, а хочешь со мной на турецкую свадьбу поехать? У моего Исмаила двоюродная сестра замуж выходит. Соглашайся, а? Я на их свадьбах уже сто раз была, на сто первый с тоски умру. А тебе интересно будет на обычаи посмотреть. Поболтаем, про гостей посплетничаем. Поехали, а?

– Да неловко как-то: меня ж не приглашали, на меня не рассчитывали.

– Я тебя приглашаю – этого достаточно.

– Ладно. Тогда надо подарок купить. С пустыми руками неудобно, – заволновалась Таня.

– У меня есть один уродский браслет из золота, я все равно его никогда не надену. Купила сдуру в первый свой приезд в Турцию. Когда перевела цену на рубли, ахнула: дешевле, чем у нас, раза в три! Ну и схватила. Так и лежит ни разу не надеванный… Кстати, ты в курсе, что как такового турецкого золота в природе нет? Не добывают его здесь. Привозят из-за границы и сплавляют черт знает с чем. Потому оно такое и дешевое. А уж если на базаре или в захудалой лавке кольцо или кулон чуть ли не задаром предлагают, то золота в этой штучке-дрючке вообще нет ни миллиграмма. Сплав меди и цинка. Отполировали как надо – вот и блестит, что твое червоное!