Эстер. Город под запретом (СИ) - Глакс М. О.

Гибель соправителя одной из обителей Вусмиора была тем случаем, когда такая как Ева могла узреть появление высшей силы. Конечно, она бы предпочла отсидеться здесь, а затем скрыться и зализать раны, желательно, не появляясь на глазах у Равена несколько двулуний, но пропуск прощания с Леориком быстро отменил бы ее «помилование». Поэтому Еве ничего не оставалось, кроме как взять с кушетки вельветовую накидку, которая скрыла окровавленные плечи и бок. Опираясь свободной рукой на стены, она поспешила выйти из кабинета и направиться в сад.

Как бы Ева ни хотела не привлекать к себе внимание, но стук каблуков по брусчатке и ее потрепанный вид заставил нескольких эпигонов настороженно обернуться. Хелен довольно смерила свою соперницу взглядом полным презрения и отвращения. Но внимание большинства все же было приковано к Всаднику.

В ночи портал был едва различим, а Тьма стала еще непрогляднее. Силуэт, появившийся посреди сада, ничем не отличался от собравшихся. Лишь промозглый холод, которым от него веяло, выдавал в нем не совсем обычного человека. Ева пыталась разглядеть его черты лица, но в темноте рассмотрела только фигуру худощавого мужчины с рыжими волосами, собранными в хвост, и черную мантию, покрывавшую его плечи. Пожалуй, пройди он мимо на улице, она бы ни за что не поняла, что это всемогущий Всадник Смерти, которого все так боятся.

Ева, как и остальные, опустила голову в знак уважения, хотя это был удобный способ просто спрятать испуганный взгляд. Всадник прошел мимо, даже несмотря на собравшихся, а вслед за ним из портала волочилась настоящая живая и видимая Тьма, как будто даже она боялась его и прижималась к земле, словно нашкодивший кот. Всадник молча остановился возле тела Леорика.

— Вы не слишком-то торопились, — недовольно процедил сквозь белую маску лорд Орел, стоявший впереди остальных.

От его тона у Евы все сжалось, никто бы не позволил себе так разговаривать со слугой Смерти. Их боялись, уважали, и даже самые отпетые адепты Тьмы не рискнули бы так себя вести. Но Правителю Амхельна как будто было плевать, и главным здесь он считал себя, а не его.

— А вы не слишком-то расстроены по поводу случившейся утраты, — с безразличием ответил Всадник.

Адепты Тьмы не устраивали прощаний, как это было принято у светлых. Тела особо важных персон отправляли к Камню Забвения с церемонией, остальных же просто отдавали на растерзание вурдалакам. И мало кто проливал слезы по погибшим, многих охватывала ненависть и желание возмездия, порождая все новые смерти и замкнутый круг мести.

Вот и сейчас Правитель и Советник Амхельна возле убитого генерала стояли так, словно им было все равно — Равен скрестил руки на груди, а лорд Орел уперся руками в бока, всем своим видом показывая, кто тут главный. Но Ева слишком хорошо знала правила. Как только это действо закончится, эпигонам тут же отдадут приказ найти всех причастных к убийству. И те начнут искать, уничтожая всех и вся на своем пути. А если они не справятся, то и их отправят к вурдалакам, сначала истязав всевозможными пытками.

— И что, вы даже не произнесете никаких прощальных слов? Мы все-таки потеряли третьего соправителя, — наигранно скорбным голосом прохрипел лорд Орел, словно генерал и правда был его близким другом. Ева даже успела усомниться в своих выводах на его счет.

По бледному мерцанию вокруг тела Леорика стало ясно, что вокруг него образуется портал, который унесет его навсегда в Нижний мир. Но слова Правителя Амхельна заставили Всадника остановиться.

— Речи важны лишь живым, мертвые не слышат их, моя же задача забрать душу и тело, — отстраненно протянул Всадник. — А на смену одним смертным всегда приходят другие.

— Только ли смертным? Всадники тоже меняются… — усмехнулся лорд Орел, стоя напротив посланника Смерти.

Ева заметила крохотное движение — это Равен, находившийся позади Правителя, на секунду от напряжения задержал дыхание, даже для него фраза соправителя казалась слишком резкой.

— Вы мне угрожаете? — переспросил Всадник все с тем же завидным безразличием. Никто из Верхнего мира не представлял для него опасности.

— Всего лишь поражаюсь вашей бесчувственности. Война Света и Тьмы уносит сотни жизней, а для вас мы всего лишь смертные, которые приходят один на смену другому. Притом, что вы, Салливан, ничем не отличаетесь от меня, — парировал Правитель Амхельна.

Ева впервые услышала имя Всадника, и даже захотела подойти поближе и рассмотреть всю эту сцену в подробностях, но страх сковал ее, как и всех остальных присутствующих. Никто не решился подать и звука.

— И все же, это угроза или оскорбление? — скрестил руки на груди Салливан, точно также как, это делал Равен или любой другой человек на его месте.

— Что, за это тоже следует наказание? — нарочито усмехнулся лорд Орел.

— Нет, пока слова остаются лишь словами.

— А наказание для тех, кто убил нашего генерала и едва не нарушил баланс?

— Разве нарушил? Ваши мелкие разборки ни меня, ни самого Смерть не интересуют, — как ни пытался лорд Орел вывести из себя Всадника, тот продолжал сохранять ледяное спокойствие.

— Тогда зачем нам вы? — неожиданно дерзко спросил Правитель. — Для чего? Избавиться от тела мы и сами можем. Какой от вас толк? Не проще ли избавиться от вас, чем потакать вашим глупым и бесполезным законам?

— Можете рискнуть. Но тогда ни от вас, ни от вашего города и прогнившего, так сказать, государства, не останется и следа. Гнев Смерти будет неудержим, — казалось, даже от голоса Салливана веяло морозом. — Равновесие не позволит таким, как вы, уничтожить этот мир.

— Таким как мы? — лорд Орел указал рукой на тех, кто собрался здесь. — Разве вы не должны быть беспристрастны к адептам Тьмы или адептам Света? Где грань между справедливостью и самоуправством?

У Евы перехватило дыхание, она даже стала озираться в поисках путей к отступлению, если здесь разразится битва, сметающая все на своем пути.

— Спросите у Смерти. Сомневаюсь, что его ответ вам понравится, — с прежним безразлично бросил Всадник, а тусклые вспышки возле тела Леорика стали ярче.

— Я не боюсь Смерти! — в тон ему прохрипел лорд Орел.

Воцарилась тишина, очевидно, никто из участников диалога не собирался продолжать свое выступление. Все остальные, во главе с Равеном Галбрейтом, не решались встревать в эту перепалку. Советник так и стоял, скрестив руки, с любопытством рассматривая Всадника. Ева даже задумалась, а так ли он напуган, как и остальные.

— Что ж, Леорик Вагнер был величайшим адептом Тьмы, — вдруг Правитель Амхельна все-таки решился произнести речь. — Благодаря его преданности, мы смогли укротить почти весь Вусмиор, принеся в него мир и порядок. Он будет достойным примером для своего преемника и всех нас, как верный соратник. И если наши враги думают, что смогут нас остановить этим, то они лишь приблизили свою гибель…

Слова лорда Орла звучали как угроза противнику, которого здесь не было. Но каждый знал, кого он имел в виду.

— Думаешь, у Эстера хватило смелости на убийство Вагнера? — удивленно спросил Равен о единственном городе на материке, в котором правили светлые и который как кость в горле сидел у правителей Амхельна.

— Выяснением этого и займется наш новый генерал, — пренебрежительно бросил Правитель и отошел от тела Вагнера, проваливающегося во тьму вместе со Всадником Смерти.

Глава 3

Эстер

Горизонт пронзило красной линией, прерываемой лишь черным монолитом, возвышающимся посреди широкого плато. Безмолвие этого места нарушали только едва уловимый треск покачивающихся сосен и беспощадный ветер, сдувавший пыль с тысяч и тысяч имен на черном камне. Со списков, служивших настоящей историей лежавшего у подножия горы города. Говорят, если прислушаться, то здесь можно услышать голоса Нижнего мира. Тех, кто когда-то жил и сражался за Эстер.

В такую рань нарушать тишину Камня Забвения было совершенно некому. Ничто не мешало перешептыванию давно канувших в эфир. И все же Нижний мир молчал. Словно вопреки летописям царство Смерти было девственно пустым. Или же наоборот, все, кто встретились однажды со Всемогущим, замолкли в ужасе перед неизбежными событиями. Никто из живых не знал этого наверняка.