Это любовь - Маргарита Крун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но в самом большом шоке нахожусь я. Мне дико смешно от всего этого! Просто до истерики.
Судорожно хватаю воздух ртом, пытаясь не заржать, но вовремя беру себя в руки и переводя свою энергию в несколько иное русло, захожусь рыданиями.
Боже, какое же это наслаждение: давать выход своим внутренним переживаниям, зная, что зрители этого жаждут… А особенно приятно осознавать, что всё ты держишь под своим контролем: помнишь текст и в случае чего можешь сориентировать партнёра.
Сценка заканчивается, но у меня впереди ещё одна. Бегу в гримёрку переодеваться и поправлять мэйкап с причёской.
– Я тебя не сильно облил?! Следом вбегает всклокоченный парень, которому тоже досталось – брызги воды отрикошетили на него.
– Нет, всё отлично! – счастливо улыбаюсь я.
В гримёрках и за кулисами гробовая тишина, нарушаемая только нашими перешёптываниями. Адреналин тёмного концертного зала позволяет ощутить какую-то своеобразную прелесть момента. Поднимаю глаза к потолку и вижу конструкции, что держат полотна кулис. На потолке баллончиковой краской выведена какая-то надпись. Чувствую, как музыка сотрясает полы. Я вдруг осознаю, что когда-то и мой отец был так же молод, как и я сейчас. Мысль об этом не может не греть. Я живу!..
Весь вечер группа выказывает восхищение концертом, но по большей части моей игрой. Мне, естественно, невообразимо приятно слышать похвалу в свой адрес. Выступление дало мне такую необходимую эмоциональную разрядку, ведь прошедшая неделя выдалась ужасно тяжёлой, но её яркое завершение компенсировало все негативные моменты.
Уже ночью я неожиданно обнаруживаю в директе сообщение от него…
«Поздравляю! Как концерт прошёл? Кайфанула?»
Кайфанула, а как же! Будто с языка снял…
Дома у меня никто не поинтересовался как всё прошло, но зато это сделал посторонний человек.
«И вроде нормально однажды упасть на дно,
И вроде нормально, что могут разок предать.
Страшнее, что в пропасть скорее толкнёт родной,
А вытащит тот, кто не знает, как толком звать.
© Deacon
Я уже давно уяснила горький смысл этих строк. Можно быть близкими по крови, но при этом существовать в разных вселенных. Но да, в тот вечер я чувствовала себя удовлетворённой и счастливой. Хотя, было бы лучше, если б он этого не сделал. Всё усложнила ещё и весна: сопротивляться новому взрыву чувств для меня было практически невозможно.
На твоих парах мы не чувствуем себя, как на парах, и замечая это, ты просишь отвлечься от гаджетов.
«Ещё раз увижу, что переписываешься с любимым на занятии – сам стану твоим единственным и неповторимым на ближайшие три года!»
Потом мы узнаём, что когда-то ты всерьёз занимался бальными танцами. Как-то, когда мы затупили с лабораторной посудой, ты со словами:
«Я сейчас с ума сойду!» отвернулся к окну и даже попытался выписать пируэт.
Я уже тогда понимала, насколько нам повезло с тобой.
Однако не обошлось и без не совсем красивых моментов по отношению к тебе.
– Несите алебастровое одеяло! – командуешь, стоя у горелки.
На что одногруппница кричит другой:
– Тащи тряпку!
После этих слов тебя буквально прорывает:
– Что?! Вы химики, а алебастровое одеяло тряпкой называете?! Серьёзно?!
Обернувшись, девочка отвечает интонацией додика:
– Да, серьёзно! – хорошо, что не стала продолжать.
Я, конечно, извиняюсь, ведь помню – ты был задет в тот раз, но выглядело это дико смешно.
Сочувствуешь нашему единственному одногруппнику, ведь сам учился в женской группе.
В другой раз ты о чём-то толковал с одной подгруппой, а затем вышел из лаборатории. Не знаю, что такого ты мог сказать им, что самая весёлая из них решила припомнить тебе тот случай и изобразить хореографическую стойку. А тебя, конечно же, угораздило вернуться именно в этот момент.
Разумеется, ты не оставил без внимания этот не совсем приятный жест, показательно, но без психов обидевшись. Впрочем, обида твоя длилась недолго – покурив, ты вернулся в первоначальном расположении духа. По крайней мере, убедил нас в этом.
Иногда мне кажется, что твоё великодушие по отношению к нам не знает никаких границ…
Как и зимой, даёшь несколько контрольных, опираясь на которые, будешь оценивать нас на зачёте.
– Если я рекомендую на автомат, это – пять. А в экзаменационном билете три вопроса, поэтому надо постараться.
После этого у нашей группы появляется надежда не сдавать органику, раз уж ты сам заговорил об этом. Заданий хоть и много, но у нас есть целый месяц на их выполнение. Но я, как и всегда, всё потом делала в самый последний момент.
Весна окончательно приходит в город, и я сбегаю с пары (не с твоей) пить шампанское в парке с подругой.
Выходя из универа, натыкаюсь на того самого парня с лагеря. Уже во второй раз за день, только в первый он меня не заметил, а теперь махнул рукой в знак приветствия. Как же меня уже достали эти спонтанные встречи! Сколько можно?!
Душевно проводим время, обмениваясь историями из своих универов. Конечно же рассказываю и о твоих приколах тоже. Решаем, что на следующей неделе непременно сходим в школу навестить учителей.
Мой хмельной взгляд падает на компанию ребят, расположившихся в метрах двадцати от нас. В одном из них я угадываю всё того же парня.
В третий блядский раз за день!
Тема нашего разговора резко меняется. Да и у меня в голове попросту не укладывается: почему спустя столько времени он всё ещё не исчез из моей жизни. На этот раз я увидела его девушку, что конкретно меня взбесило. Он – ноша, отягощающая меня.
– Просто он – твоя судьба.
– Ты шутишь?
– Да.
– Не надо так шутить.
Я возвращаюсь домой, и обстановка там меня буквально добивает.
Я не верю, что в этом мире действительно можно найти любовь. Её попросту нет! Стоит только зародиться чувствам к кому-то, как тут же в игру вступают глупые обстоятельства, лишающие абсолютно всех шансов даже на кратковременную эйфорию.
Не проще ли, пользуясь своей молодостью и красотой, найти того, для кого сможешь стать содержанкой? Вокруг столько злобы и ненависти, и как будто кому-то будет дело до меня! В последнее время я во многих аморальных вещах не вижу ничего плохого. Но я и этого сделать не могу. Почему кто-то может с лёгкостью найти себе папика, а я нет?
Лежу в постели с ощущением, будто мою грудь до отказа набили щебнем. Привычно пытаюсь придумать дальнейшие события одной из своих историй, но не могу. Просто не понимаю, как можно кого-то любить? Да и вообще, каково это?
Я хочу плакать, хочу рыдать… но даже этого сделать не могу.
Уже давно уяснила, что наши пути разойдутся, но подсознание продолжало надеяться на что-то.
«Вы не должны сравнивать себя с другими, и, если природа создала вас летучей мышью, вы не должны пытаться стать птицей страусом. Вы
