Это любовь - Маргарита Крун

Кое-как я дотягиваю и до органики.

Ты свеж, как огурчик, чего нельзя сказать обо мне – после вчерашнего я буквально умираю, и непонятно от чего больше: с похмелья или недосыпа.

Большинство студентов ненавидят тебя, и ты этого даже не скрываешь, ведь у вас всё взаимно. Но особенно тебя бесят биологи.

– Здесь как-то по коридору шла первокурсница: «Тут, говорят, есть один мудила – органику ведёт. Мне столько про него рассказывали! Просто не дай бог!». Ну и я навстречу выхожу: «Здравствуйте, я – мудила!».

Я бы на месте той девочки, наверное, сразу побежала бы в деканат отчисляться.

Стивен Кинг вошёл в чат, что называется.

Парень, к которому я неровно дышу, записывает свою первую песню. Умываюсь собственными слезами, упиваясь сладкой иллюзией, будто он известная рок-звезда. Я и правда верю, что он непременно ей станет. Каждый творческий человек словно не от мира сего. Его глаза горят, и он на многое способен!

«Иллюзия для души – как атмосфера для земного шара. Разбейте этот нежный воздух – и растения погибнут, померкнут краски. Правда обращает нас в ничто. Жизнь есть сон. Пробужденье убивает. Тот, кто нас лишает снов, нас лишает жизни.»

© Вирджиния Вулф «Орландо»

Собирается очередная тусовка. На которую он, конечно же, не приходит. От выпитого с горя алкоголя всё плывёт как в тумане. На тёмной кухне мы играем в игру, правил которой не знает и половина из нас. Начинаются первые холода, и курить у открытого окна зябко и неуютно. Наверное, никогда в жизни я ещё не напивалась так сильно. Чудовищно мутит. А в голове на репите играет его песня. Опускаясь на кровать хозяйки квартиры, понимаю, что придётся остаться здесь до утра. Закрываю глаза и чувствую, как падаю в бездну. Концентрируюсь на стене, с пола до потолка увешенной плакатами «My Chemical Romance». Засыпаю.

Спустя какое-то время хозяйка легонько расталкивает меня и шепчет:

– Тебе завтра никуда не надо?

– Нет, – сонно лепечу я.

Девочка накрывает меня пледом и целует в щёку:

– На новом месте приснись жених невесте. Доброй ночи.

Ёжась, предвкушаю красочный сон о вожатом, что даст мне хоть какую-то надежду.

Похмелье – одна из самых худших вещей, что может произойти на утро после безудержного веселья накануне. Хотя, весельем наши посиделки никак не назовёшь, и пробуждение было под стать.

Холодное воскресное утро. В чужой квартире на другом конце города гробовая тишина. Я снова наедине со своими экзистенциальными переживаниями, навеянными неразделёнными чувствами к этому человеку. В окне видно кусочек серого октябрьского неба и ворон, что с противным галдежом кружат над голыми верхушками пирамидальных тополей.

За ночь я не раз просыпалась от кошмаров. Апокалипсис, монстры и прочая вездесущая нечисть в нашем городе.

Вот тебе и жених на новом месте… После таких сновидений меня охватывает тревога, с которой не так-то просто справиться. Напрягаю расслабленные извилины: может, он всё-таки там был, просто я не запомнила?

Обрывки странных сцен всё же всплывают в моём воображении.

Тот же хмурый серый город, охваченный мёртвой тишиной – чудовища и люди куда-то подевались. Ветер со скорбным гулом кружит остатки сухой обветшалой листвы.

Ты мечешься то в одной, то в другой части города, в полном одиночестве ища свою дочь. Но все попытки остаются всего лишь попытками.

У тебя, вообще, есть дети? Это вряд ли – ты сам ещё, как ребёнок. Я сомневаюсь и в том, что у тебя есть жена, о которой ты периодически упоминаешь. А кольцо на твоём безымянном пальце мне и вовсе ни о чём не говорит – его ты носил и будучи в разводе.

Мне приснился ты? Серьёзно? Это что, такой троллинг сверху, чтобы я в конце концов прекращала верить во всякую ерунду? Нет, ну это уже совсем не прикольно!

Во-первых: ты мой препод, а во-вторых: десятилетняя разница очень ощутима, если говорить конкретно о нас. Допускаю, некоторые мои одногруппницы могут быть в тебя влюблены: для них ты дружелюбный улыбчивый красавчик, но для меня так и остался сволочью, что валила в старшей школе. А сейчас я и глазам-то своим не верю – не можешь ты на самом деле быть таким добреньким. Тут определённо что-то не так.

Мне было настолько стрёмно после той ночи, что об этом сне я даже рассказывать никому не стала.

Как-то раз на паре вместо проведения обычного семинара ты говоришь, что нужно разобрать шкаф с реактивами и выбросить опустевшие пузырьки, а то в лаборатории стало уж очень тесно, а значит и небезопасно. За это ты зачтёшь нам две контрольные работы. Мы с радостью принимаем твоё предложение, и приступаем к работе. А ты, между тем, палишь истории про то, как за тобой гонялся эксгибиционист, и показываешь мемы. Да, ты прикольный, но до любимого препода тебе всё равно очень далеко.

Настроение у меня ни к чёрту – проблемы в семье то ещё дерьмо. Но от тебя я выхожу уже не такая хмурая. Иду в фотостудию, потому что ощущаю острую необходимость, чтобы единственная моя совместная фотография с вожатым – общая нашего отряда – стояла в рамочке у изголовья моей кровати. Всё-таки они моя семья, пускай и временно. Мокну под ледяным дождём всё в том же парке, куда заглянула после твоей первой пары, дожидаясь, пока фотографию распечатают. Ненавижу холод и слякоть, но почему-то не возвращаюсь в тёплое здание университета.

Понимаю, что его пора забывать. Иначе дальше будет только хуже. Это я и делаю, продолжая свою историю и всецело погружаясь в литературный процесс. Но лишь мне удаётся отвлечься от него, как он снова закидывает мой директ странными сообщениями.

Однажды на паре ты даже палишь меня за перечитыванием собственного черновика на гаджете, совсем нагло заглянув туда.

– Что там? – спрашиваешь, смотря мне в глаза.

– Химия! – быстро нахожу, что ответить, руководствуясь тем, что любовь, о которой почти все мои работы, – прежде всего, совокупность химических реакций.

– Сомневаюсь, – скептически парируешь ты.

Снова объявляют карантин. Теперь я двадцать четыре на семь вынуждена сидеть дома. Чувствую себя птицей в клетке. Плачу по ночам, ведь пока не могу не думать о нём. Плюс ко всему масла в огонь подливают родители. Всё безнадёжно.

От сессии до сессии живут студенты весело. И очередная уже совсем не за горами. В этом семестре по твоей дисциплине нам предстоит всего лишь зачёт, и ты даёшь несколько контрольных работ, уточняя, что если при их выполнении возникнут трудности, то мы всегда можем обратиться к тебе за помощью в общей беседе.

С горем пополам, советуясь с тобой и скатывая друг у друга, мы отправляем сделанные работы.

Прилетевший от