Мавр сделал свое дело - Татьяна Полякова

Пока адвокат находился в гостиной, родственники в основном пребывали в прострации. Виталий носился по комнате, иногда натыкаясь на предметы, остальные сидели, уставившись кто в пол, кто на огонь камина.

— Кто такая Анна Игнатьевна? — нарушила тишину Мария.

— Живет здесь неподалеку, — отозвался Андрей. — Дядя с ней, кажется, дружил.

— Быть того не может, — нервно хихикнула Вера. — Дядя был способен дружить с женщинами?

— Но этого просто не может быть! — визгливо выкрикнул Виталий.

— О чем ты, дорогой? — повернулась к нему Мария.

— На счетах у него какие-то крохи… Но этого просто не может быть. Он жил на широкую ногу… Этих денег ему вряд ли бы хватило на год.

— Дядя был страшный жмот, — вздохнула Вера. — Вон у Ирки спроси, она знает. Он тратил деньги только на картины…

— Которые теперь достались твоему брату, — съязвил Виталий. Пожалуй, я ошиблась, решив, что он неразговорчивый тип. — С какой стати, интересно? Он же терпеть его не мог.

— Может, скажешь, кого из нас он любил? — усмехнулся Антон. — Если вас интересует мое мнение, дядя сделал правильный выбор, что касается картин, разумеется. С точки зрения дяди, Андрей бессребреник и неудачник, но человек исключительно порядочный. Что будешь делать с картинами? — повернулся он к брату. — В музей отдашь?

— Конечно. Люди должны их видеть. Это же…

— Идиот, — вздохнула Вера, глядя на него с сожалением. — Но ничего…

Андрей поежился, а я решила, что в его жизни грядут испытания.

— Что ж, следует признать очевидный факт, — вновь заговорил Антон. — Мы получили совсем не то, что ожидали, — тут он хихикнул.

— Вот именно, — скривилась Вера. — Ждали смерти богатого дяди, а он оказался совсем не богатым. Шесть тысяч на каждого! Да это смешно. Я собиралась купить квартиру…

— Он мог вовсе не упомянуть нас в завещании, — пожал плечами Андрей.

— Ты лучше молчи, тебе хорошо говорить…

— Боже мой, — простонала Ирина, о которой, похоже, все забыли.

— Ты-то чего убиваешься? — накинулась на нее Вера. — Дом, пенсия, чего еще надо?

— Он не мог так поступить со мной, — забормотала она, глядя на всех с душевной мукой.

— Ты что, замуж собралась? Интересно, за кого? Впрочем, почему бы и нет? Будешь жить без регистрации, а что? Там сказано, «если выйдет замуж». Нет регистрации, нет и замужества, и ты останешься при своем.

— А дядя занятный тип, — продолжал веселиться Антон. — Кажется, он испытывает нас на прочность.

— Что еще за ерунда? — удивилась Мария.

— Может, и не такая уж ерунда, если вдуматься. Здесь собрались люди далекие от нравственности…

— Говори, пожалуйста, за себя, — перебила его Вера.

— Твои нравственные устои вне сомнения, сестренка, — съязвил он. — Не секрет, что у большинства из нас финансовые проблемы.

— У меня нет никаких проблем, — взвизгнул Виталий, чем, признаться, даже напугал меня. — Это слухи, которые распускают мои враги.

— На то и враги, — согласился Антон. — Как вы думаете, с какой такой стати мы должны торчать здесь три дня?

— Чтобы окончательно возненавидеть друг друга? — усмехнулась Маша.

— Само собой, но если учесть, что дядя увлекался детективами.., предположим, кто-то из нас вдруг скоропостижно скончается. Доля остальных сразу увеличивается.

— На пару тысяч баксов? — презрительно хмыкнула Маша. — Тебе самое время обратиться к психиатру.

— Для тебя это, конечно, не деньги, а для кого-то… — Тут все взглянули на нас, а Антон захохотал, очень довольный своей шуткой.

— Они приехали на «Альфа-Ромео», — заявила Вера, как видно, восприняв его слова всерьез. — Такая тачка стоит денег.

— По-настоящему беспокоиться стоит только Ирине, — продолжил добрый братец. — Если она выйдет замуж, сумму, полученную за дом, мы поделим между собой. Такая цифра мне намного симпатичнее. Если у тебя нет жениха на примете, я берусь его найти.

— Что ты мелешь? — не выдержала Вера, а Антон развел руками.

— Ей следует опасаться коварства родственников. Чтобы завладеть денежками, кто-то из нас вполне способен подсунуть ей какого-нибудь афериста, который за небольшое вознаграждение вскружит бедняжке голову. Держи ухо востро, сестрица.

— Антон, ты неисправимый дурак, — покачала головой Мария, но тут в очередной раз меня потряс ее муженек.

— А что там сказано по поводу ее смерти? Если она вдруг умрет, стоимость дома делится на всех поровну? Никешины выставили дом на продажу, просят за него шестьсот тысяч. А их дом хуже расположен…

— Просить можно сколько угодно, — нахмурилась Вера. По выражению лиц остальных было заметно, что все принялись лихорадочно что-то подсчитывать.

— Да, из-за такой суммы…

— Егор уже вне игры, — подлил масла в огонь Антон, явно наслаждаясь ситуацией. — Если кто-то из нас… Доля будет постоянно увеличиваться.

— Нет, ты точно идиот, — покачала головой Маша. — Подумай об Ирке, мы уедем, а ей жить одной в этом чертовом доме, где даже двери стеклянные.

— В самом деле, Антон, — подал голос Андрей. — Твои шутки…

— Я просто имел смелость высказать то, о чем вы думаете. Или будете думать.

Все дружно приготовились возразить, но тут зазвонил Танькин мобильный. Она поспешно достала его из кармана, буркнула «извините» и вышла из гостиной. Вернулась она минут через десять, за это время каждый, за исключением меня, успел высказаться насчет Антона, разумеется, нелицеприятно.

— Витя улетает завтра утром, — сообщила сестрица. — Я бы хотела проводить его. Вы не возражаете, если вместо себя я оставлю сестру? Это не будет нарушением договора?

— Почему же? Будет, — ядовито ответила Вера. — Витька и так ничего не получит, потому что формально вы ему не родственница. Невеста, не жена. И ваша сестрица…

— Она его жена, — с усмешкой заявил Антон. — Я ведь не ошибся?

— Нет, — гордо ответила Танька.

— Адвокату об этом известно, потому он оставил их в игре. Так что формально, — он подчеркнул это слово, с ухмылкой глядя на Веру, — Ольга — Витькина родственница. Золовка, кажется. Так что девушка в деле.

— Что за идиотская манера называть происходящее игрой, — разозлилась Мария. — В конце концов, сегодня сороковой день со дня смерти дяди и это не повод для всяких там выходок…

— Он просто запал на девчонку, — поддакнула Вера. — И хочет, чтобы она осталась.

Про Ирину вроде бы опять все забыли. Она сидела возле камина, где догорал огонь, нервно потирала руки и, похоже, ничего не слышала.

— А что у нас с поминками? — возвысил голос Антон. — Ужинать будем? Я бы выпил с удовольствием. Ирочка, ты ведь не позволишь нам умереть с голоду?

Она все-таки услышала, вскочила, пробормотала «да-да, сейчас», потом окончательно пришла в себя и предложила:

— Идемте в столовую, у меня все готово.

Родственники двинулись в сторону столовой, а я потянула Таньку за рукав к нашей комнате.

— Ты ведь не рассчитываешь всерьез, что я здесь останусь? — спросила я, закрыв дверь.

— Витька едет на три месяца. Должна же я его проводить?

— Конечно, должна. Я понимаю, что получить шесть тысяч баксов совсем неплохо, но.., честно говоря, у меня ни малейшего желания торчать здесь три дня. Твоя будущая родня произвела впечатление.

— Тебя не отравят, это нелогично, — деловито заметила Танька. — И меня тоже.., тьфу-тьфу. Я тебя завтра сменю. Честно. Тебе вечер простоять да ночь продержаться. А я из аэропорта прямо сюда. Ну?

— Гну, — передразнила я. — Проваливай. А я, так и быть, продолжу интересное знакомство.

Проводив Таньку, я пошла в столовую, где собралась родня. Я была уверена, что в доме есть помощница по хозяйству, но оказалось, всем заправляла сама Ирина. Похоже, бедняжка прожила все эти годы в прислугах, заботясь о стареющем дядюшке после смерти его жены. И после своей кончины он ее не порадовал.

Ирина сновала из столовой в кухню, а остальные не видели в этом ничего особенного. Когда ужин закончился, гости разошлись, Ирина отправилась мыть посуду. Ни Вере, ни Маше не пришло в голову помочь ей. Я же сказать спасибо и смыться, оставив Ирину с горой посуды, не смогла.

— Давайте я вам помогу.

— Нет, нет, что вы…

— Если я буду мыть, а вы вытирать и расставлять, получится вдвое быстрей.

Она все-таки согласилась. Я приступила к работе, недобрым словом помянув дядю, мог бы приобрести посудомоечную машину. Как видно, дядя экономил, решив, что племянница вполне справится и без машины.

Ирина выглядела хмурой и несчастной. С моей точки зрения, ее сестра была недалека от истины, говоря о том, что она может жить как и раньше и даже с любимым человеком, если таковой имеется, просто не регистрируя с ним брак. Да и пенсия в триста долларов тоже очень неплохо. Я за эти триста баксов торчала в магазине с утра до вечера. Должно быть, Ирина, как и все, рассчитывала на большую сумму денег. Интересно, как она намеревалась ее потратить? Впрочем, это не мое дело.