Малиновый пиджакъ. или Культурная контрреволюцiя - Роман Днепровский

Кабачков понял, что к прочим его обязанностям сейчас прибавится ещё и необходимость проведения профилактических бесед с несознательными собаковладельцами… Привычно записав показания заявительницы, Колька протянул ей заполненный бланк протокола:

– Распишитесь, пожалуйста, вот здесь, здесь и здесь.

Заявительница послушно поставила в указанных местах свои автографы.

– Всё, можете идти. Вечером зайду к вашим соседям, поговорю с ними, если успею, – Колька про себя уже знал, что ни к каким соседям он сегодня не успеет, да и завтра тоже, а это значит, что тащиться по заявлению ему придётся в выходной.

– Всего доброго! – капитан Кабачков улыбнулся заявительнице, и уже собирался крикнуть, чтобы заходил следующий, как вдруг тётка, у которой он принял заявление, взвилась, словно фурия:

– Нет, погодите! Что значит «до свидания»? А убирать кто будет?!

Колька ещё и сообразить-то ничего не успел, а тётка, наливаясь краской, продолжала орать:

– УБИРАТЬ ЗА СОБАКОЙ КТО БУДЕТ?! Оно же там, в подъезде, так и лежит!!! Я зачем, по-вашему, сюда пришла?!

В первый момент у капитана отвисла челюсть. Нет, безусловно, за десяток лет службы на своей должности он привык ко всему, но к тому, что граждане мобилизуют его на уборку собачьих фекалий, он никак не ожидал. И Кольку прорвало:

– Я не понял! Вы хотите сказать, что я должен сейчас всё бросить и отправиться в ваш подъезд убирать за собакой?! Вы с ума сошли, гражданка?!

Точно так же резко, как и закипела, тётка стала выпускать пар.

– Я не в том смысле… Я думала, что Вы могли бы отправить своих сотрудников, чтобы они…

– Чтобы они за собачкой убрали?! – взревел капитан.

– Нет… Нет… Чтобы они заставили соседей убрать…

Колька представил себе эту картину: мрачный экипаж из троих ППСников (с одним на троих автоматом) стоит на лестничной площадке подъезда и сурово наблюдает, как перепуганные тёткины соседи убирают за своей собакой, а потом моют площадку с порошком и хлоркой. Колька это представил, и его начал душить смех. Чтобы не рассмеяться заявительнице в лицо, он быстро произнёс:

– Идите, женщина, идите! Полиция не занимается контролем за уборкой подъездов! Вечером зайду.

Едва тётка вышла, на пороге возник коллега-участковый.

– Заходи! – обратился к нему Колька, – и дверь закрой! Сейчас быстренько кофе сгоношим! Тут у меня сейчас одна дама заявление на соседей подавала…

Кабачков в красках описал, как только что его, дежурного офицера, едва не отправили убирать за собачкой какашки. Сослуживец выслушал историю с видом философа, которого ничем невозможно удивить, а потом заметил:

– Это ещё что! Вот у меня на прошлой неделе вызов был – подозрительный свёрток в подъезде! Похоже на мину. Приезжаем, а там кто-то из жильцов выставил рядом с квартирой пакет мусора, а вынести забыл. Ну, а соседи переполошились: мол, исламские террористы подъезд заминировали! Я им десять минут объяснял, что это никакая не взрывчатка, а они своё: а вдруг взрывчатка? Вот вы, дескать, полиция, вы и убирайте!

– И что? – Колька отхлебнул глоток кофе, – разминировал ты им мусорный пакет? Или до свалки потащил?

– Ага, разминировал, как же! Пнул его ногой, мусор по площадке разлетелся, а мы на квартирную кражу поехали. Я злой был! Пусть сами свой мусор убирают, вместо того, чтобы полицию из-за ерунды дёргать! Пусть спасибо скажут, что я на них протокол не оформил, за ложный вызов и «телефонный терроризм»!

Нет, решительно «накаркал» Колькин приятель с этими подъездными минами! Дежурство уже заканчивалось, как вдруг, уже под утро в дежурную часть позвонил некий мужчина, который сообщил о том, что в его дворе находится подозрительный блестящий предмет, который мигает и издаёт подозрительные же звуки. Тут же по поступившему вызову выехала оперативная группа во главе с капитаном Кабачковым.

Когда полицейские прибыли на место, их уже ждал во дворе средних лет и прилично выглядевший мужчина, который и звонил в дежурку. Решительным шагом подошёл он к прибывшим, и, бросив взгляд, на погоны, безошибочно определил старшего.

– Капитан, – начал мужчина серьёзным тоном, – сейчас я Вам всё покажу! Я сам бывший сотрудник МВД, я уже давно за ними наблюдаю и, думаю, подскажу вам, как их задержать. Вот смотрите, – мужчина указал куда-то вглубь двора, – если одна группа обойдёт вон те сараи и выйдет справа, а другая одновременно выйдет на них из-за детской площадки, они не успеют взлететь! Только действовать нужно очень быстро!

Мужчина продолжал указывать рукой куда-то в темноту, а Кольку вдруг неприятно кольнуло словечко «взлететь». Он пристально посмотрел на мужчину:

– Постойте! Кто «они», которые «не успеют взлететь»?

– Разве Вы не видите, капитан? – строго, и как-то даже с укоризной, спросил мужчина, – вот же стоит их корабль! Они уже не в первый раз приземляются в нашем дворе, и всё время возле гаражей! Дело в том, – тут мужчина перешёл на шёпот, – что там зарыта часть золотого запаса, которую вёз адмирал Колчак! Я долгие годы занимался этим вопросом, я профессиональный краевед и правозащитник! А сейчас ЭТИ стали прилетать. Они там шурфы роют, пытаются поднять клад на поверхность… Да что же вы стоите-то?! – вдруг взорвался дядька, – они взлетают! Стреляйте же!

Дружное ржание полицейских было ответом незадачливому ловцу НЛО. Нет, мы всё понимаем: смеяться над убогими нехорошо, но… Одним словом, полицейских просто прорвало. Ещё бы! Этой ночью они Испытали Неизведанное, прикоснулись к Тайнам Вселенной! Вот и расслабились…

Когда прибывшие на «место приземления НЛО» сотрудники полиции, держась за животы, рассаживались по машинам, вослед им неслись гневные вопли вызвавшего их «краеведа-правозащитника»:

– Я на вас управу найду! Я напишу на вас в Прокуратуру, в СКП! И в СМИ! Так-то вы защищаете общественный порядок?! Так-то реагируете на заявления граждан?! Да я вас по судам затаскаю!

Несколько дней спустя, когда капитан Кабачков рассказывал мне эту историю, он спросил:

– Кстати, ты ничего не слышал про «краеведа-правозащитника» этого? – и назвал фамилию одного персонажа, которого очень хорошо знают не только во всех без исключения городских редакциях, но и в разных судебных и прочих присутственных местах.

– Как не знать? – рассмеялся я, – очень хорошо знаю! Можешь не сомневаться, в скором времени на каком-нибудь правозащитном портале или в газете мы прочтём леденящую душу историю о полицейском произволе, в которой будет фигурировать и твоя фамилия. Этот «краевед-правозащитник» – парень мстительный!

– Ч-чёрт! – выругался Колька, – и откуда их столько на нашу голову? То какашки собачьи им убирай, то НЛО лови, а всё равно, крайним окажешься!

Совершенно убитым голосом он закончил:

– Ведь эта мымра, ну, та, что требовала, чтобы мы поехали в её подъезд за щенком убирать, она, знаешь, что сделала? Она написала на меня в районную Прокуратуру: мол, плохо работаю, не принимаю мер по заявлениям граждан, и вообще непонятно, как меня для работы в полиции аттестовали? Ну как так, Ромка?…

Мне осталось только посочувствовать приятелю.

Чифир по-берлински

Из цикла «Адская кухня-13»

Ох, и любит же наш российский интеллигент дешёвые понты! Он, российский интеллигент, их, дешёвые понты, обожает чрезвычайно! Обожает примерно так же, как и дешёвый урка, из тех, что на воле пальцы веером распускает, а на зоне под шконкой обитает. И это их роднит духовно: не даром же наша интеллигенция, собравшись в кружок на лесной полянке у костра, после первой бутылки начинает «Владимирский Централ» завывать. Особенно любит наш интеллигент поизображать из себя такого «бывалого лагерника» где-нибудь «за бугром», в благополучных европах и прочих америках. Это же такой кайф, нагнать на европейского обывателя жути рассказами о ГУЛАГах, немного «погрузить» его «понятиями» и растолковать всё «за жисть». Пусть ему жутко станет! Постсоветского интеллигента, в этом смысле, понять можно, конечно. Он – существо беззащитное и забитое. В детстве его дворовые гопники били его же шахматной доской по голове, в юности они же в тёмном переулке отнимали мелочь и разбивали очки… Вот он и усвоил на уровне подсознания, что «криминал – это круто». Ему, интеллигенту очкастому, тоже хочется быть крутым и брутальным, тоже хочется кого-нибудь «загрузить» и «прессануть», и не его вина, что эта «крутизна» у него накрепко ассоциируется с уголовщиной и уголовными примочками и заморочками. Он в такой стране вырос, господа. Не вините его…

…Двое кандидатов наук из одного старинного сибирского города, Вадик и Эдик, вальяжно заходят в чистенький и уютный берлинский ресторанчик. Они приехали сюда на научный симпозиум, оба прекрасно владеют немецким, оба достаточно обеспеченные ребята. Они могут позволить себе в один из дней, пока их коллеги зачитывают друг другу доклады, просто погулять по городу. И они гуляют по городу, они уже полюбовались оставшимся фрагментом Берлинской стены, и на Бранденбургские ворота посмотрели, и у Рейхстага сфотографировались, и в берлинском зоопарке побывали, а теперь в ресторанчике решили посидеть.