Дневник незначительного лица - Джордж Гроссмит

5 НОЯБРЯ.

Мы с Кэрри огорчены из-за того, что Люпин, совсем еще мальчик, решил жениться, не спросись хотя бы нашего совета. После ужина он нам все подробно рассказал. Сообщил, что имя его избранницы Дейзи Матлар, и она самая милая, красивая и умная из всех девушек, каких в своей жизни приходилось ему встречать. Он полюбил ее с первого взгляда, и, привелись ему ждать ее пятьдесят лет, он станет ждать, и она, конечно, тоже станет его дожидаться.

Далее Люпин с глубоким чувством сказал, что теперь весь мир в его глазах преобразился — в таком мире стоит жить. Теперь у него явилась цель, и эта цель — чтобы Дейзи Матлар сделалась Дейзи Путер, и он уверен, что она не посрамит имя Путеров. Тут Кэрри прослезилась, обняла его, и при этом опрокинула бокал портвейна, который он держал в руке, на его новые светлые брюки.

Я сказал, что без сомненья мы полюбим мисс Матлар, когда с нею познакомимся, но Кэрри сказала, что уже любит ее. Я счел это несколько преждевременным, но придержал язык. Весь вечер мы только и говорили, что о Дейзи Матлар. Я спросил у Люпина, что собой представляют ее родители, и он сказал:

— Ну, ты знаешь, — «Матлар, Уильям и Уоттс».

Я не знал, но от дальнейших вопросов воздержался, боясь вызвать недовольство Люпина.

6 НОЯБРЯ.

Люпин пошел со мной ко мне на службу, имел долгий разговор с мистером Джокером, моим начальником, и в результате согласился служить в конторе «Джоб Клинанд и компания, биржевые маклеры». По секрету Люпин мне объяснил, что это, в сущности, рекламное агентство, и он от него не в восторге. Я ответил:

— Ты не в том положении, чтобы привередничать.

И к чести Люпина должен сказать, что он, по-видимому, тотчас раскаялся в своих словах.

Вечером мы пошли к Туттерсам, запускать фейерверки. Начало моросить, по моему мнению, решительно некстати. Одна петарда никак у меня не взрывалась, и Туттерс посоветовал:

— А вы стукните ее по своей штиблете, старина, мигом взорвется.

Я несколько раз стукнул петардой по штиблете, и наконец она с громким треском взорвалась и обожгла мне пальцы. Остальные петарды я отдал сынку Туттерсов, пусть ребенок поиграет.

Случилось еще одно неприятное обстоятельство, из-за которого множество нареканий посыпалось на мою бедную голову. Туттерс, в качестве эффектного финала, укрепил на подпорке огромное «огненное колесо». Он носился с этим колесом, как с писаной торбой; и якобы оно в семь шиллингов ему обошлось. Были некоторые трудности с поджиганием. Наконец, колесо завертелось; но, кое-как сделав два оборота, окончательно замерло. У меня с собой была трость, так что я постучал по колесу, чтоб оно сдвинулось, но оно, к сожалению, свалилось с подпорки в траву. Можно подумать, я им дом спалил, так все на меня напустились.

Отныне увольте меня от развлечений с фейерверками. Глупая трата времени и денег и больше ничего.

7 НОЯБРЯ.

Люпин просил Кэрри, чтобы она навестила мисс Матлар, но Кэрри ответила, что, по ее мнению, мисс Матлар следовало бы ее первой навестить. Я поддержал Кэрри, и это повлекло за собою споры. Однако Кэрри ловко вышла из положения, сказав, что никак не найдет визитных карточек, надо их снова заказать, а когда они будут готовы, еще не поздно будет обсудить правила этикета.

8 НОЯБРЯ.

Заказал нам несколько визитных карточек у Блэков, торговцев канцелярским товаром. На каждого по двадцать пять, нам их на целую вечность хватит. Вечером Люпин привел с собой Фрэнка Матлара, брата мисс Матлар. Довольно-таки неотесанный юнец, но Люпин говорит, что его обожают в клубе, — он имеет в виду своих «Комедиантов из Холлоуэя». Люпин нам шепнул, что если мы чуть-чуть «зацепим» Фрэнка, мы животики надорвем.

За ужином Фрэнк делал разные штуки. Взял нож и, приложив плоской стороной к щеке, ужасно смешно наигрывал якобы какую-то мелодию. А еще он изображал беззубого старика, курящего большую сигару. Он так ронял эту сигару изо рта, что Кэрри буквально помирала со смеху.

Наконец в разговоре было упомянуто имя Дейзи, и Матлар сказал, что как-нибудь к нам ее приведет — родители люди старомодные, почти не вылезают из дому. Кэрри пообещала, что по такому случаю мы закатим вечерок. Поскольку Матлар не выказывал ни малейшего намерения уходить, а время близилось к одиннадцати, я в виде намека напомнил Люпину, что завтра ему рано вставать. Вместо того, чтобы понять мой намек, Матлар снова взялся за свои комические номера. Он еще час целый их продолжал без передышки. У бедной Кэрри просто глаза слипались. В конце концов, она извинилась и сказала «спокойной ночи».

И тут уж Матлар ушел, я слышал, как они с Люпином шушукались в прихожей насчет «Комедиантов из Холлоуэя» и, к моему крайнему неудовольствию, хоть было за полночь, Люпин надел плащ и шляпу и отправился вслед за новым своим знакомым.

9 НОЯБРЯ.

Попытки разгадать, кто же выдрал страницы из моего дневника, по-прежнему бесплодны. Люпин совсем потерял голову из-за Дейзи Матлар, так что мы почти его не видим, правда, поесть он является исправно. Заходил Туттерс.

10 НОЯБРЯ.

Кажется, Люпин доволен новой должностью, и это для нас большое утешение. Дейзи Матлар — единственная тема наших разговоров за столом. Кэрри почти в таком же воодушевлении, как Люпин.

Люпин мне сообщает, к великому моему неудовольствию, что его уговорили принять участие в предстоящем представлении «Комедиантов». Говорит, ему поручили роль Боба Бритча в фарсе «Пошел ты к моему дядюшке»; Фрэнк Матлар занят в роли старика Кисляя. Я без всяких околичностей объявил Люпину, что не питаю ко всему этому ни малейшего интереса и вообще не одобряю любительства на театре. Вечером заходил Тамм.

11 НОЯБРЯ.

Вернувшись домой, застал отвратительный скандал. Кэрри, по-видимому напуганная вконец, стояла в дверях своей спальни, тогда как Сара вопила и ярилась. Миссис Биррел (уборщица), очевидно, пьяная, орала во все горло, что она «не воровка какая-нибудь, а женщина благоприличная, в поте лица должна зарабатывать себе на прожитье, и по роже съездит всякого, кто напраслину на нее несет». Люпин стоял ко мне спиной и не слышал, как я вошел. Он пытался урезонить женщин и, я с сожаленьем должен признать, в целях миротворства не гнушался слишком сильных выражений в присутствии собственной матери; входя, я как раз уловил конец его фразы: «… и весь сыр-бор из-за пары страниц вонючего дневника, которому грош цена в базарный день!» Я сказал с достоинством:

— Прошу прощения, Люпин, уж это вопрос вкуса; и поскольку я хозяин в этом доме, быть может, ты предоставишь решение этого дела мне.

Я установил, что ссора началась с того, что Сара обвинила уборщицу (миссис Биррел) в том, что та выдрала листки из моего дневника, с целью завернуть какие-то кухонные остатки и объедки, унося их из дому на той неделе. Миссис Биррел отвесила Саре пощечину и заявила, что «отродясь ничего отседова не уносила, и чего тут унесешь-то». Я велел Саре вернуться к своим обязанностям, а миссис Биррел отослал домой. Когда я входил в гостиную, Люпин там дрыгал ногами и покатывался со смеху.

Дейзи Матлар

12 НОЯБРЯ.

Воскресенье. По дороге домой из церкви мы с Кэрри встретили Люпина, Дейзи Матлар и ее брата. Дейзи нам была представлена, и мы пошли домой вместе, притом Кэрри пошла с мисс Матлар впереди. Мы их пригласили на минуточку зайти, и я хорошенько разглядел мою будущую невестку. У меня прямо-таки упало сердце. Она крупная молодая особа, боюсь, по крайней мере на восемь лет старше нашего Люпина. Даже не могу ее назвать хорошенькой. Кэрри спросила, не хочет ли она к нам зайти в среду вместе с братом, познакомиться кое с кем из наших друзей. Она ответила, что с большим удовольствием придет.

13 НОЯБРЯ.

Кэрри разослала приглашения Тамму, Туттерсам, миссис Джеймс (из Саттона) и мистеру Стиллбруку. Я написал записку мистеру Франчингу, из Пекэма. Кэрри сказала, что раз уж нам все равно придется расстараться, так почему бы не пригласить и нашего патрона мистера Джокера? Я сказал, что вдруг мы для него не столь шикарны. Она сказала: «Но приглашеньем никого не оскорбишь». Я сказал: «Конечно», и написал ему письмо. Кэрри призналась, что внешность Дейзи Матлар слегка ее разочаровала, но, кажется, она славная девушка.

14 НОЯБРЯ.

Покамест все дали согласие прийти на наш завтрашний скромный прием с размахом. Мистер Джокер в милом письме, которое я непременно сохраню, написал, что, к сожалению, он ужинает в Кенсингтоне, но если он сможет вырваться, он с удовольствием на часок заглянет к нам в Холлоуэй. Весь день Кэрри хлопотала, готовила слоеные пирожки с яблоками и вареньем. Она призналась, что как хозяйка нервничает перед таким ответственным приемом. Мы решили, что выставим на стол что полегче — бутерброды, холодную курятину, ветчину, кое-какие сладости, а на буфете поместим добрый кусок говядины и язык — и если кто голодный, пусть налегает.