Исправить (ЛП) - Уилсон Киврин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А, ну да. Я была права, когда думала, что мне захочется его придушить.
— Почему бы и нет? Если хочешь доказать, что я ошибаюсь.
Он наклоняет голову.
— И зачем мне это нужно?
— Понятия не имею. Может, чтобы произвести хорошее впечатление на коллегу?
Его пылающий взгляд становится жарче, он полон невысказанных обещаний. — Меня больше интересует, кем еще ты можешь быть.
У меня подкашиваются ноги, тепло расползается по всему телу, и тогда меня охватывает паника и сердце начинает бешено колотиться. Он пытается заставить меня потерять голову? Почему я ведусь на это? Я не должна вестись. Я ведь умнее… верно?
— В какой момент это можно начать считать сексуальным домогательством? — Спрашиваю я, ненавидя себя за то, что мне не хватает воздуха.
Он выпрямляется и опускает руку, открывая дверной проем.
— Вероятно, в тот самый, когда вы с Ван за моей спиной начали перемывать мои косточки.
Вау! Отлично! Поделом мне.
Сгорая от стыда, я говорю ему:
— Ты прав. Приношу свои извинения. Мы не должны были этого делать. — я снова протягиваю ему руку, улыбаясь ему слегка неуверенно.
— Начнем все сначала? Привет! Меня зовут Пейдж Уотерс. Я стажер первого года. Новичок.
Грандиозная ошибка!
На этот раз он соглашается, сжимая мою ладонь, и это похоже на удар молнии. На самом деле я совсем не была готова дотронуться до него, ощутить его прикосновение, его теплое и твердое рукопожатие. Он будто обхватил не только мою руку, но и всю меня. Мое тело и душу.
Часть меня хочет вырвать руку и убежать в безопасное место. Другая часть не хочет отпускать его руки.
— Я приму твои извинения, если ты пойдешь со мной куда-нибудь в пятницу, — говорит он, сжимая мою ладонь так крепко, что почти причиняет мне боль. Неожиданный трепет пронзает меня.
— Нет, спасибо.
Мой отказ не останавливает Логана Маккинли. Ну, конечно.
— Если ты боишься, то можешь попросить Ван и ее парня составить нам компанию.
Я выдергиваю свою руку и сжимаю ее в кулак. — Я не боюсь.
— Вот и отлично! Так ты хочешь, чтобы я заехал за тобой или встретимся прямо на месте?
Я не могу сдержать смех.
— Было приятно познакомиться, — бросаю я ему.
— Дай знать, когда надумаешь — кричит он мне вслед.
Когда рак на горе свистнет, Золотой Мальчик!
Глава 4
Логан
Наши дни
В наушниках играет AC/DC, а я вытираю пот со лба рукавом футболки, ожидая прибытия лифта. Мое сердце все еще колотится, и я пытаюсь восстановить дыхание. Сегодня утром я заставил себя напрячься и сократил на пять минут четырехмильную пробежку через парк Бальбоа. Почти уверен, что это было как-то связано с одной бесящей блондинкой, о которой я думал почти без остановки с момента нашей стычки в среду.
Еще подростком я заметил, что мне нравится бегать. Нравится, что бег проясняет мою голову и примиряет меня со… всем. С собой. Со вселенной. С людьми, которые меня раздражает. Но сегодня это не сработало. Она все еще там, в моей голове, цепляется за края моего сознания, как хроническая болезнь. Моя великолепная, умная, сексуальная, независимая жена, помешанная на контроле. Мы расстались год назад, и я до сих пор не знаю точно, как мы дошли до этого. Она чувствует себя счастливее без меня? Я очень на это надеюсь, потому что если это не так, то она напрасно заставляет нас проходить через все это дерьмо.
Пейдж ненавидит бегать. Она была в школьной команде по плаванию и предпочитала плавать, а не стучать подошвами по асфальту. Иногда я думаю, если бы у нас было больше таких мелочей, которые мы могли бы сделать вместе и сблизиться, возможно, наш брак мог бы выжить. Но потом я вспоминаю причину, по которой все развалилось, и понимаю, что это нелепая мысль — выдавать желаемое за действительное.
Двери лифта открываются, и он плавно и бесшумно поднимает меня на четырнадцатый этаж. Когда Пейдж передумала жить вместе ради наших детей, я целый месяц жил в отеле. У меня просто не было времени и сил, чтобы искать себе постоянное место жительства — и я думаю, что часть меня была уверена, что она продержится пару недель, прежде чем поймет, что совершила глупость. Но она этого не сделала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Как ни странно, именно Хаммер, в конце концов, убедил меня перестать скитаться с места на место, сказав, что его приятель продает свою квартиру в этом высотном здании в центре города. И вот я здесь. Это всего в десяти минутах езды от работы, в нескольких минутах ходьбы от парка. Здесь есть бассейн и полностью оборудованный фитнес—центр. Что может быть лучше?
Когда я вхожу в фойе, автоматически включается встроенный в потолок свет. Сняв кроссовки, я бросаю ключи и телефон на столик в прихожей, прежде чем пройти через современную уютную гостиную с деревянными полами и элегантной кухней — все стильно и привлекательно, благодаря дизайнеру интерьера, которого я нанял, чтобы сделать так, чтобы мне нравилось это место. Я направляюсь к хозяйской спальне в конце короткого коридора, минуя комнату для гостей, и резко останавливаюсь, вспомнив о телефонном звонке старшей дочери, накануне вечером. Она вспомнила о своей игрушке — спиннере, который оставила здесь в прошлый раз, и попросила захватить его эти выходные. Мне лучше найти его сейчас, чтобы не забыть.
Детская комната — единственная, о которой я обустраивал сам, тщательно выбирая все: от двухъярусной кровати для девочек, до яркого ковра в клетку. Только Фрейя и Эбигейл остаются здесь на всю ночь; Эллиот же всегда просыпается рядом со мной. Я думаю, что он проворачивает то же самое с Пейдж, и она позволяет ему. Необычно для нее — она никогда не позволяла девочкам спать в нашей постели, но до сих пор это не было поводом для разногласий. Нашему сыну еще нет и двух лет, и я думаю, что мы оба склонны немного баловать его. Наверное, из-за чувства вины.
Прочесав всю комнату в поисках игрушки Фрейи, я наконец обнаруживаю между тумбочкой и стеной, куда она закатилась. Я бросаю ее на кровать в главной спальне, чтобы потом уложить вместе с вещами в поездку, а затем направляюсь в ванную. Когда за мной закрывается стеклянная дверь в просторной душевой кабине и горячая вода начинает омывать меня сверху, я упираюсь руками в прохладную мраморную стену и закрываю глаза. Я мог бы стоять так вечно, просто наслаждаясь теплом и отгородившись от мира, но сегодня утром у меня нет времени, чтобы потратить на это больше, чем минуту, так что я поспешно хватаю бутылку с шампунем.
Когда я намыливаю волосы, то снова вижу, как позавчера она стояла в моем офисе. В своем облегающем… всем. Жакете, юбке. И эти высоченные каблуки… Ее волосы были туго стянуты. А лицо, когда она смотрела на меня… Она так старалась выглядеть дружелюбно, но я знаю Пейдж. Чего она действительно хотела, так это послать меня ко всем чертям. Не в прямом смысле, конечно же. Моя жена ругается только тогда, когда теряет над собой контроль, что случается крайне редко.
То, что она появилась на моей работе в таком строгом, профессиональном наряде, напомнило мне то, как я впервые увидел ее. Не думаю, что мне когда-либо хотелось чего-то с такой мгновенной настойчивостью, как тогда, когда я заметил ее в конференц-зале много лет назад. Может, все дело было в том, как она держала себя. Прекрасная осанка, прямая спина, но все же очень непринужденно, будто она уже была на своем месте. Или, может, в том, как идеально она выглядела, будто только сошла с обложки журнала для молодых и амбициозных деловых женщин — и как сильно мне хотелось нарушить этот ее идеальный образ. Может от того, как смело она встретила мой взгляд, а потом продолжала смотреть на меня с загадочным выражением, отчего мне еще больше хотелось узнать, какие мысли роятся в ее голове. Скорее всего, все вместе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})А на днях я снова почувствовал это.
Внезапно я представляю себе, что все могло бы закончиться по —другому. Вместо того чтобы сесть за свой стол и отгородиться от нее, я придвигаюсь ближе, хватаю ее и губами останавливаю весь тот сарказм и язвительность, льющиеся из ее рта. Я мог бы представить, что она начнет стонать и таять в моих объятиях, но это не так. Только не она. Она попытается вырваться и будет сопротивляться. Она ударит. Может быть, до крови. Или до синяков. Но в конце концов она сдастся, потому что, если я и уверен в чем-то, что касается Пейдж, так это в том, что я могу заставить ее раздвинуть для меня ноги. Это очень просто. Это всегда было легко. Даже когда она ненавидела меня и не желала со мной разговаривать, то все равно позволяла мне прикасаться к ней.