Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Поэзия, Драматургия » Поэзия » Великое ничтожество - Валерий Вячеславович Татаринцев

Великое ничтожество - Валерий Вячеславович Татаринцев

27.12.2023 - 16:56 0 0
0
Великое ничтожество - Валерий Вячеславович Татаринцев
Описание Великое ничтожество - Валерий Вячеславович Татаринцев
Добрая фея Розабельверде из жалости заколдовывает уродливого телом и душой Цахеса, так что большинство людей перестает замечать его уродство. Теперь люди тянутся к нему. Любое достойное похвалы дело, совершённое в его присутствии, приписывается ему, Цахесу, сменившему своё прежнее имя на новое – Циннобер. И наоборот, стоит ему мерзко замяукать или споткнуться – виновен непременно оказывается кто-то другой. Благодаря дару доброй феи карлик очаровывает профессора Терпина Моша и его дочь Кандиду. Только влюбленный в прекрасную девушку студент Бальтазар видит истинный облик злодея.
Читать онлайн Великое ничтожество - Валерий Вячеславович Татаринцев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Перейти на страницу:

Валерий Татаринцев

Великое ничтожество

Глава первая

Недалеко от деревушки,

У леса на краю опушки,

Едва передвигая ноги,

Крестьянка с хворостом брела,

Она едва не умерла

И повалилась на дороге.

От тяжести спина заныла,

Она корзину отцепила

И стала громко причитать

И на судьбу свою роптать:

«Ах! Я несчастна и бедна!

На целом свете я одна

Ни сна не знаю, ни покоя!

Доколе бедствие такое

Я буду каждый день терпеть?

Ах, право, лучше умереть!»

Под хворостом на дне корзины

Лежал малыш, свой рот разинув,

Он так неистово орал,

Как будто в муках умирал;

Она ему дала пустышку:

«Ну, потерпи чутьчуть, сынишка!»,

Он соску взял в огромный рот

И задремал. Такой урод

Пригрезиться мог лишь в кошмаре:

Такой противной, мерзкой хари

Вы не видали никогда!

(Клянусь Вам в этом, господа!)

Малыш был ростом пяди две,

На грушевидной голове

Клубок запутанных волос

И непомерно длинный нос,

Да тёмные глазёнки злые,

Да ножкипалочки худые,

А на спине (Ну страшно просто!)

Был горб, изъеденный коростой;

Ему два с половиной года,

А он ещё не говорил,

Как пёс скулил на непогоду,

Или как волк ночами выл,

Шипел, мяукал и кусался,

Хрипел, сопел и больно дрался

Своею маленькой рукой.

«Когда изведаю покой?» —

Руками женщина всплеснула

И от усталости заснула.

Глава вторая

Фрейлейн фон Розеншён была

Собой красива и мила,

Могла бы стать она актрисой…

В приюте стала канониссой1,

Творила добрые дела

И этим счастлива была.

Она с прогулки возвращалась,

Была полна добра и света,

Как будто радугой одета,

И неизменно восхищалась

Природы дикой красотой

И гениальной простотой

Её бесчисленных творений;

И взор её, как добрый гений,

Был преисполнен красотой

И неземною чистотой.

Фрейлейн фон Розеншён хотела

Свою прогулку завершить…

"Меня ждёт праведное дело —

Приюту пламенно служить

Мне предназначено судьбою…

О Боже! Это что такое?" —

Она увидела урода,

Что рядом с женщиной лежал

И от сопения дрожал,

Воскликнула: "О, мать-природа!

Порой ты так скупа бываешь,

Что даже нищих обираешь!"

На руки малыша взяла,

К груди прижала, обняла,

Рукой своей довольно ловко

В порядок привела головку:

Его как будто расчесали,

Красиво волосы лежали,

Струились кудри водопадом.

"Мне уходить, голубчик, надо, —

Ему тихонько прошептала

И в темечко поцеловала.-

Не будешь ты высок, силён,

Красив, талантлив и умён.

Но в дар тебе я дам умение,

Что даст большое облегчение

Тебе на жизненном пути.

Ну всё! Пора уж мне идти.

Пусть к вам вернутся жизни силы!" —

Торжественно провозгласила,

Душистым спиртом облила,

Затем флакон другой взяла,

Ещё побрызгала немного

И побрела своей дорогой.

Глава третья

Крестьянка очи разомкнула:

«Как хорошо я отдохнула!

Эй, Цахес, полезай в лукошко!» —

«Нет, не хочу!» – ответил крошка.

«Да это просто чудеса!

Свидетель Бог и небеса!

Ты так отлично говоришь,

Причёсан, на ногах стоишь!

Нет! Мне, должно быть, снится сон.

Ах! Если б только сбылся он! —

Глаза крестьянки закатились

И слёзы по щекам полились. —

Ах, право, лучше умереть!» —

«Сейчас же перестань реветь!

Я есть хочу! Пошли домой!» —

«Глазам не верю! Боже мой!

Уродец мой заговорил!

Ушам поверить нет и сил!»

А Цахес взялся за подол,

На ножкахпалочках пошёл.

Казалось, что он чуть подрос —

Так кверху задирал он нос.

Шли мимо пасторского сада,

Под вишней пастор отдыхал,

Вдруг он схватился за ограду,

Крестьянку с Цахесом позвал:

«О фрау Лиза, заходите

В мой тихий и прохладный сад

И на скамейке отдохните.

Я буду несказанно рад!»

Вот Лиза в сад ступила,

Корзину отцепила,

Лицо ладонью отерла:

«Ох! Я едва не умерла!

Работала до пота.

Эх, тяжела работа!»

За кочку Цахес зацепился

И прямо под ноги скатился

К отцу святому, закричал

И как корова замычал.

Его святой отец поднял,

Поцеловал, затем обнял,

А Цахес вырваться пытался,

Царапался, хрипел, кусался.

Крестьянка Лиза хворостиной

Его хотела усмирить:

«Нельзя же быть такой скотиной!» —

«Ребёнка не позволю бить! —

Сказал ей пастор очень строго. —

Да, вы устали, но, ей Богу,

Нельзя такую крошку бить!

Его лелеять и любить

Вам уготовила природа!» —

«Такого мерзкого урода

Порой мне хочется убить!» —

«О Боже! Как вас вразумить?!

Он так хорош! Он так прекрасен!

И взгляд его умён и ясен!» —

«Да вы смеётесь надо мной!

На всей поверхности земной

Страшнее нет урода!

Как будто матьприрода

За чтото мне коварно мстит» —

«Она безумна! Бог простит

Ей умопомрачение» —

«Да с ним одно мучение!» —

«О фрау Лиза, погодите!

Быть может, мне вы отдадите

Его на попечение?» —

«Отдам! Конец мучению!» —

Избавилась крестьянка Лиза

Так от природного каприза,

А пастор был ужасно рад.

«Да это не ребёнок – клад!» —

Он всем в округе говорил

И небеса благодарил

За то, что есть на свете

Столь миленькие дети.

Глава четвёртая

Фрейлейн фон Розеншён хотела

Добро вершить и то и дело

Творила добрые дела:

Она же всётаки была

Розебельверде феей,

О том сказать не смея

На свете никому:

За колдовство – в тюрьму,

Такой крутой указ

Издал Пафнутий князь.

А раньше то и дело

Все колдовали смело,

И в городах и в сёлах

Народец жил весёлый,

И феи на природе

В весёлом хороводе,

Как бабочки, порхали,

Гонения не знали.

В то время правил князь Деметрий,

Ни треволнений, ни поветрий

К восстанию не наблюдалось,

Законность всюду соблюдалась;

Народ Деметрия любил,

Поскольку он терпимым был

Ко всем чудачествам народа.

«Уж такова его природа!» —

Он о народе говорил

И всех улыбкою дарил.

Когда Деметрия не стало

Для фей пора тревог настала:

Его преемник князь Пафнутий

Решил их выслать в Джиннистан2;

Он так ретиво гнать их стал,

Кричал: «Они враги по сути

Своей натуры колдовской!

Тогда узнаю я покой,

Когда мы выгоним всех фей

Подальше из страны взашей!»

"Ученье свет!" – он утверждал

И просвещенье насаждал;

Его, однако, понимал

Он очень своевольно:

Сначала из страны прогнал

Собою недовольных,

Затем сады с землёй сравнял,

Леса срубил, цветы все смял,

Извёл всех белых голубей,

Отобранных у бедных фей,

Коням крылатым крылья срезал

И виноградники порезал,

И методично понемногу

Всех истребил единорогов;

Затем всему людскому роду

Велел так изменить природу,

Чтоб каждый верил лишь тому,

Что в уши говорят ему,

Глазам же собственным не верил,

А при сомнении проверил

С научной точки зрения

Все умозаключения;

При проведении проверки

С ушей снимали срочно мерки,

И если были малы уши,

То к ним привязывали груши.

Андре Пафнутию служил,

Был камердинером

И както раз он одолжил

Пафнутию на ром

В одной простой таверне;

Свой кошелёк, наверно,

Пафнутий обронил в пути,

Нигде не мог его найти.

Когда Пафнутий править стал,

Андре довольно быстро

Служить лакеем перестал

И первым стал министром

(Пафнутий не забыл дукатов,

Ему одолженных когдато).

О просвещении указ,

О высылке всех фей приказ

Андре готовил лично.

«Сработано отлично! —

Пафнутий одобрял его. —

На свете белом ничего

Важней нет просвещения

И феям гнусным мщения!»

Да! В жизни часто так бывает:

Ничтожество повелевает,

Приносит государству вред,

И на него управы нет.

Глава пятая

В столичном граде Керепесе

Был старый университет,

Во всей державе нет известней

И в целом свете лучше нет;

Его выпускники гордились

Тем, что в стенах его учились:

Ведь славный университет

Распространял науки свет.

Естественных наук служитель

Профессор Терпин Мош читал

Курс лекций. Словно небожитель

Всё о природе точно знал:

Что если дождь – бывает мокро,

Не путал апельсин и свёклу,

Что на слонах стоит планета,

Темно – от недостатка света,

Что гром гремит ужасно громко.

Мечтал о славе: для потомков

Писал научные творения

И иногда стихотворения;

Он также опыты любил:

Вот, например, он водку пил,

Она текла ему в живот

Через ковшом открытый рот,

А тяжелела голова.

«Была наука не права!

У тяжести нет силы!» —

Заканчивал он мило.

Был Бальтазар студентом славным,

Легко учился, был умён,

Считал он в жизни самым главным

Любовь, поскольку был влюблён;

Предмету грёз и вожделений

Он посвятил стихотворений,

Поэм, романсов и сонетов

Такое множество, что их

Хватило б даже на троих

Из плодовитейших поэтов.

Свою любовь боготворил,

Но о любви не говорил

Он даже с другом лучшим;

Так страстью был он мучим,

Что на глазах у всех худел,

Но в том признаться не хотел

Себе он даже самому,

Считал – худеет потому,

Что много занимается,

Почти что надрывается.

Кандида – дочь Терпина Моша —

Была прелестницей,

1 2 3 4 5 6 7 8 9
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Великое ничтожество - Валерий Вячеславович Татаринцев торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит